За последний год энергетическая безопасность Европейского Союза подверглась серьезной проверке. Прошлогодний конфликт в Грузии, когда бомбы падали в непосредственной близости от нескольких важнейших нефте- и газопроводов, включая Южнокавказский газопровод и нефтепровод Баку-Супса, подчеркнул возможную опасность диверсификации на постсоветском пространстве, в то время как газовое противостояние между Украиной и Россией заставило Европу дрожать в январе, и во многих местах эта дрожь не была метафорической.
В этом контексте Европейский Союз готовится официально запустить в Праге свое 'Восточное партнерство'. Рожденная из пепла бывшей 'Европейской политики добрососедства', эта инициатива должна дополнить 'Северное измерение' и 'Союз Средиземноморья', дав ЕС площадку для обсуждения ключевых вопросов с восточными соседями Арменией, Азербайджаном, Беларусью, Грузией, Молдовой и Украиной.
Естественно, что энергетическая безопасность является одним из основных приоритетов 'Восточного партнерства'. Особо важную роль в этом играют Украина и Азербайджан. Первая является ведущим транзитным государством, через которое проходит до 80 процентов российского и среднеазиатского газового экспорта в ЕС, в то время как второй является развивающимся региональным экспортером углеводородного сырья и привратником на пути к стратегически важным газовым резервам Туркменистана. 'Восточное партнерство' идет гораздо дальше, чем оригинальная 'Европейская политика добрососедства', так как стремится увеличить 'энергетическую взаимозависимость' между ЕС и его восточными партнерами с помощью узаконенных механизмов, подобных Энергетическому сообществу, и стратегических проектов, как, например, флагманский проект по диверсификации газовых поставок газопровод 'Набукко' и расширение энергосистемы континентальной Европы.
Хотя Брюссель представляет 'Восточное партнерство' как простой инструмент для придания сотрудничеству официальной формы, Кремль осознает противоречия между словами и делами и считает, что Брюссель пытается скрытно проводить основанную на двойных стандартах 'реальную политику', чтобы усилить свое геополитическое и экономическое влияние в 'зоне привилегированных интересов' России.
Возникающие патовые ситуации
Беспокойство России и проблемы, создаваемые этим беспокойством, можно ослабить, если бы политика энергетической безопасности 'Восточного партнерства' была основана на обоснованной коммерческой и промышленной мотивации, принимающей во внимание жизненные интересы стран-участниц ЕС. Исключительно спекулятивные, политически ангажированные проекты, подобные газопроводу 'Белый поток' - который продвигается Украиной как средство для доставки каспийского газа в ЕС - или попытки безоговорочно представить российские инфраструктурные инициативы, подобные газопроводу 'Южный поток', в качестве конкурентов европейским проектам (например, 'Набукко'), непреднамеренно усугубляют антагонистические игры в регионе.
Москва будет чувствовать необходимость использовать свое экономическое и политическое влияние, чтобы помешать любым заигрываниям Евросоюза ради защиты своих собственных интересов. Критическая реакция России на исключение Москвы из недавнего соглашения по модернизации украинской газопроводной системы, заключенного между Брюсселем и Киевом, а также предложение 'Газпрома' выкупать все будущие поставки азербайджанского газа, чтобы 'задушить' газопровод 'Набукко', более чем ясно указывают на ее способность и готовность воспрепятствовать европейским заигрываниям.
Помимо цементирования геополитического соперничества, конкурирующая региональная политика ЕС и России также создает излишнее дублирование проектов, которое может негативно повлиять как на эффективность, так и на коммерческую привлекательность этих проектов. Возможно, что российский газопровод 'Южный поток' и европейский 'Набукко' будут соревноваться за одни и те же источники газа и финансовые кредиты, что может создать дополнительные коммерческие и политические проблемы для обоих проектов. Более умелое разделение труда между Россией и ЕС или, как вариант, совместные инфраструктурные усилия Брюсселя и Москвы могли бы значительно помочь совместной региональной и мировой энергетической безопасности.
Другим примером ненужного и потенциально проблематичного дублирования является европейский план в одностороннем порядке распространить энергосистему Европейского союза по координации передачи электроэнергии (Union for the Co-ordination of Transmission of Electricity) в такие страны, как Украина и Молдова, вместо того, чтобы продвигать слияние европейских энергосистем с российскими электрическими сетями. Выбор сделанный против слияния не только разозлит Москву, но и потратит впустую огромные коммерческие возможности, предлагаемые строительством крупнейшего в мире совместного рынка электричества.
Неготовность России ратифицировать подписанный в 1991 году Договор об Энергетической хартии - соглашение, последовавшее за 'холодной войной', чьей целью была интеграция энергетических систем, и которое Россия теперь хочет изменить - не мешает Евросоюзу вовлекать Москву в переговоры по новым, юридически обязывающим соглашениям, призванным защищать инвестиции в энергетический сектор. Евросоюз должен ответить на вызов, брошенный российским президентом Дмитрием Медведевым и его недавним предложением изменить структуру энергетического сотрудничества, предложив новое конструктивное видение европейско-российского энергетического диалога, который бы принимал во внимание ключевые интересы и Брюсселя и Москвы.
Сильное присутствие частных европейских энергетических компаний в российском энергетическом секторе - это история успеха, который нужно развивать и дальше путем слияния энергосистем UCTE и ЕЭС/ОЭС.
Изменение рамок игры
Европейский Союз должен понять, что ему необходимо всеобъемлющее и прагматичное сотрудничество с регионом, включающим в себя страны 'Восточного партнерства' и Россию. Нереалистично думать, что энергетической безопасности региона можно добиться, не задействуя главного поставщика энергоресурсов Россию. В идеале, Брюссель должен рассмотреть вариант приглашения России в качестве наблюдателя за инициативой 'Восточного партнерства'. Это создаст трехстороннюю региональную платформу, позволяющую ЕС сотрудничать со всеми значимыми региональными акторами в единых рамках и создавать более простые конкретные механизмы для реализации многосторонних энергетических проектов.
Подобная политика может способствовать сотрудничеству на практичной, функциональной и неполитизированной основе и помочь победить геополитическое соперничество. Подобная инициатива имела бы не только более широкую поддержку, но и помогла бы остановить патовое мышление, от которого продолжает страдать этот регион и которое способствует его нестабильности. Если не помочь региону конструктивно сотрудничать с Россией, Европейский Союз может обнаружить, что вынужден придумывать для него все новые и новые инициативы, в то время как 'Восточное партнерство' лежит в мусорном ведре истории рядом со своими предшественниками.
Данила Бочкарев управляет Проектом по безопасности ресурсов и климата Института Восток/Запад (EastWest Institute). Родерик Кефферпютц отвечает за энергетическую политику в Региональном офисе ЕС Фонда Хайнриха Белля, аналитического центра, связанного с немецкой Партией зеленых. Взгляды, высказанные в этой статье, являются исключительной ответственностью авторов и необязательно отражают взгляды организаций, в которых они работают.
Восточная дипломатия - серьезный и кропотливый труд ("The Financial Times", Великобритания)
Неужели отношения ЕС и России попали в замкнутый круг? ("Radio Free Europe / Radio Liberty", США)
