Первое утро в Тбилиси. Допиваю первый литр боржоми. На первом этаже гостиницы спрашиваю по-русски женщину, могу ли я оставить бутылку на столе. Отвечает: 'Оставьте, это же не бомба!'
Быть русским за пределами исторической родины всегда интересно. Особенно, когда судьба заносит тебя в страну до недавнего времени входившую в состав СССР, с общими историей и границами, а теперь раздираемую революциями и внутренними противоречиями.
Пограничник в аэропорту на английском языке просит меня посмотреть в камеру, которая тут же отправляет мой портрет в неизвестные дали, а на обратном пути общается со мной по-русски и на ты. Оказавшись в Грузии впервые, я решил не играть в кошки-мышки и говорить на некогда понятном всем языке, тем более что грузины в большинстве своем других иностранных не знают. В ста процентах случаев звучал вопрос: откуда вы? Ответ: из Эстонии. Далее в пятидесяти процентах случаев следовал комплимент: так хорошо говорите по-русски! Да уж, мы такие.
Тбилиси - город контрастов. Отсутствие логики и невежество во многом граничат с потрясающим гостеприимством. Я сижу в студии художницы Маки Батиашвили, пью грузинский чай, ем ореховое варенье. Мака вырезала из обломка российского снаряда силуэт птицы. Милая представительница местной богемы с удовольствием говорит по-русски: рассказывает, как страшно, когда рядом бомбят, и при этом звонят друзья из России и сочувствуют.
Впрочем, сегодня для жителей Тбилиси есть проблемы поважнее. Перекрытая оппозицией улица Руставели создает в неуправляемом серпантине столичных дорог дополнительные сложности. Потерявшие работу в провинции мужчины устремились в столицу. Таксистов здесь в несколько раз больше, чем бездомных собак и нищих вместе взятых. Объясняю таксисту, что не знаю, ни где находится мой отель, ни адреса, ни названия. Спрашиваю, сколько будет стоит его найти. Ответ: пять лари. Говорю: много. Цена падает до трех (евро - два лари). Едем.
Таксист сам начинает рассказывать: за последние годы многие заводы закрылись из-за ухудшения отношений с Россией и сопредельными регионами. Он из Аджарии, раньше продавал овощи и зелень в Абхазии. Теперь ищет счастья в Тбилиси и овощи пытается продавать тут же. По визуальным признакам нахожу отель, водитель не торопится, приговаривая: 'Гостя в беде не брошу!' А в это время на Руставели ставят 'клетки' (палатки из веревок).
Вернувшись через неделю в Тбилиси, сразу еду на площадь Свободы. Напротив парламента пахнет горелым мусором, горы которого увеличились в несколько раз. Стало больше продавцов семечек. В субботу в церкви напротив парламента много свадеб. Мой объектив заглядывает в клетки-палатки. Люди здороваются, предлагают присесть. В целом создается впечатление, что они неплохо проводят время. Кто-то пытается спать, остальные играют в карты и пьют вино. Столичная молодежь недоумевает: понаехали из провинции, сами не знают, чего требуют. Ближайшие к площади Свободы дорогие магазины закрыты. Стены исписаны краской. Народное шоу продолжается, сменяя в эфире местных телеканалов мыльные оперы.
Главный транспорт в Грузии - маршрутки, кстати сказать, грузины употребляют это слово только в русской версии. От Батуми до Зугдиди повсюду вдоль дорог гуляют томные коровы. В Грузии им, как в Индии, уступают дорогу. Говорят, так же было в советское время. Пасутся коровы и между скоростными магистралями на подъездах к Тбилиси.
Палатки начинают строить примерно в районе указателя 'Цхинвали 50 км' рядом с многострадальным Гори. Именно отсюда по разные стороны современного шоссе начинают разрастаться до горизонта городки беженцев. А на шоссе - водители, обгоняющие друг друга везде: на поворотах и через сплошные линии. Главная улица Кобулети. Один на всю маршрутку пристегнутый, сижу рядом с водителем. Периодически за него пытаюсь нажимать на тормоз. Неожиданно на встречной полосе с нами равняется другая маршрутка. Ее пассажир открывает окно и знаками велит нашему водителю сделать то же самое. Давя на газ, они ругаются. Метров через 200 останавливаются, выходят и начинают орать друг на друга.
В чем-то Грузия напоминает Эстонию 20 лет назад: например, стремлением к призрачной независимости. Слушая очень разных людей в разных уголках Грузии, я понял, что обратного пути для них нет. Но радио поет на русском в каждой машине: не раз ловил себя на мысли, что я и песен-то таких не знаю. В барах хором поют русские песни, особенно запомнилась 'Мурка' в ресторане в Кобулети. Да, историю за один день не перепишешь.
_______________
Политическая нестабильность в Грузии - плоды на экспорт ("Pankisi.info", Грузия)
Сара, теперь ты веришь, что я действительно болел? ("Грузия online", Грузия)
