Мало найдется других столь же взрывоопасных обвинений как то, что Соединенные Штаты и Западная Европа 'сдают' страны Центральной и Восточной Европы. Это обвинение несет в себе самый тяжелый исторический груз, напоминая не только о Ялте, где Рузвельт, Черчилль и Сталин пришли к окончательному согласию по послевоенному устройству, но и, что, возможно, еще более зловеще, о довоенном периоде, когда Британия, следовавшая концепции реалистичной политики, безразлично наблюдала, пока ненадежный санитарный кордон, который попытались воздвигнуть французы, исчезал перед лицом нацистской агрессии. Идея состояла в том, что Британии не следует беспокоить себя лилипутскими распрями далеких чехов, а искать взаимного согласия с Гитлером. Поэтому неудивительно, что публикация открытого письма, подписанного большим числом восточноевропейских сановников, включая бывшего президента Чехии Вацлава Гавела и бывшего президента Польши Леха Валенсу, и адресованного администрации Обамы, вызвала бурное обсуждение на страницах ведущих газет страны. Более того, это письмо и сегодня формирует обсуждение американских отношений с Россией и Восточной Европой.
Суть длинного письма, опубликованного базирующимся в Будапеште Международным центром для демократических преобразований и изначально появившегося в польском издании 'Газета выборча', состоит в том, что администрация Обамы подвергает опасности с трудом завоеванные свободы, которыми сегодня пользуются жители центральноевропейских стран. В письме выдвигалось обвинение в том, что Америка придает России большую важность по сравнению с Центральной Европой. Любителями свободы пренебрегают ради убийц свободы. Если избавить письмо от его пустых комплиментов, показной вежливости и откашливаний, послание было вполне четким: администрация Обамы предает Центральную Европу.
Однако в письме не был указан его настоящий источник. Это послание не появилось на свет в результате девственного размножения. На самом деле оно стало прямым результатом работы исследовательской группы, чья деятельность финансировалась Фондом Маршалла, американской организацией, которая проводит резонансные конференции для прозападных лидеров вроде грузинского президента Михаила Саакашвили, и занимает проатлантическую позицию в европейской политике. В свою очередь это сводится к довольно жесткой позиции по отношению к России.
Во время 'холодной войны' Фонд Маршалла поддерживал политику сдерживания с Россией. Однако сегодня либеральное мышление (или его ветвь) изменилось, и Фонд Маршалла меняется вместе с ним. Сегодня Восточной Европе отдается предпочтение по сравнению с Россией. Письмо являет собой пример того, как изменилось мышление с 1989 года. Президент Фонда Маршалла Крэйг Кеннеди (Craig Kennedy) и давний неоконсерватор Джеффри Гедмин (Jeffrey Gedmin), управляющий Радио 'Свобода', написали в журнале The National Interest статью, в которой призывают к более напористой дипломатии. Таким образом, письмо и его происхождение довольно поучительно. Оно указывает на родство между либеральными ястребами и неоконсерваторами.
Когда информация об исследовательской группе и ее связях с Фондом Маршалла впервые появилась на свет в эссе, написанном Ульрихом Вайссером (Ulrich Weisser), и опубликованном в ежемесячном журнале Atlantic Times, не было ничего удивительного в том, что сам Вайссер отнесся к письму довольно критически. Сам он принадлежит к той школе мышления в немецкой внешней политике, которую можно назвать 'Сначала Россия', в отличие от тех немцев, которые считают, что самой важной должна быть Центральная Европа (эта тема всегда была предметом споров в Германии, у которой традиционно близкие отношения с Москвой). Вайссер, в свое время работавший на немецкое правительство и занимавшийся разработкой внешней политики, заявил, что открытое письмо было 'составлено' Фондом Маршалла в Брюсселе.
В убедительном и подробном ответе, присланном мне по электронной почте, бывший заместитель Ричарда Холбрука (Richard Holbrooke), ведущий поборник расширения НАТО и глава брюссельского отделения Фонда Маршала Рон Асмус (Ron Asmus) утверждает, что письмо не было спонсировано Фондом Маршалла. Хотя письмо и было написано исследовательской группой, деятельность которой финансировал Фонд Маршалла, Асмус замечает, что сам Фонд не хочет брать на себя ответственность за любое подобное открытое письмо:
'С точки зрения Фонда Маршалла, мы хотели получить аналитический отчет, и мы четко указали это в условиях нашего гранта. Мы не хотели, чтобы наше имя оказалось на пропагандистском документе. Но мы согласились, что если они хотят написать отдельный пропагандистский документ, базируясь на данных, полученных в ходе подготовки аналитического отчета, они имеют на это право, и это их решение.'
Но как замечает Асмус, он сам писал на тему американских отношений с Восточной Европой и Россией, что помогло сформировать фон для работы исследовательской группы, а само письмо стало естественным следствием встреч, проводимых Фондом Маршалла. Еще один вопрос состоит в том, каков объем по-настоящему новой аналитики в проекте исследовательской группы, ведь само открытое письмо в основном состоит из расширенного и красноречивого собрания центральноевропейских жалоб на американскую политику, но больше ничего в нем нет. В письме нет сногсшибательных свежих политических 'озарений', но, с другой стороны, откуда им взяться. Вопросы и разногласия уже понятны, и при том довольно давно.
Более интересен тот факт, что письмо является доказательством влияния Фонда Маршалла, который, как минимум, стал лабораторией для создателей письма, и, некоторым образом, даже жаль, что организация не захотела заявить свои права на авторство. Можно даже сказать, что письмо стало переворотом в сфере связей с общественностью. С другой стороны, если бы Фонд Маршалла признал свое авторство, письмо, скорее всего, не оказало бы того эффекта, которое оно произвело за подписью бывших президентов и премьер-министров. С виду импровизированная декларация от обеспокоенных лидеров Центральной Европы, скорее всего, окажет больше воздействия, чем тщательно сконструированный меморандум, исходящий из западного 'мозгового центра', каким бы выдающимся он не был.
Отбросив в сторону достоинства или недостатки письма, само его существование является подтверждением влияния, которое могут оказывать на общественное восприятие важных внешнеполитических вопросов организации, работающие 'за кулисами'. Точно так же, как неоконсерваторы пытались, и продолжают пытаться, повлиять на обсуждение, организации, подобные Фонду Маршалла, склоняющиеся к либерально-ястребиному концу политического спектра, также пытаются заставить администрацию Обамы занять более агрессивную позицию, по крайней мере, в отношении России, под знаменем проатлантической политики в защиту свободы.
Ладно, хорошо. Но мне кажется, что открытое письмо не было столь открыто по поводу своего происхождения. Представьте себе, что центральноевропейские лидеры опубликовали такое письмо, которое стало бы результатом работы исследовательской группы, финансируемой открыто неоконсервативной организацией, но все бы узнали о его подлинном происхождении лишь спустя какое-то время. Мы бы конца не услышали крикам возмущения и беспокойства. Таким образом, в этом случае подписанты письма могли бы заметить, что их послание стало результатом обсуждений, проводимых Фондом Маршалла - и это оказалось бы ближе к тому, что можно назвать правдой во внешнеполитической рекламе. Но важнее всего то, что пресса - газета New York Times и другие СМИ, которые изначально разрекламировали письмо - не предоставили своим читателям истинную подоплеку послания, которое оказалось не просто спонтанной мольбой, а манифестом со своей собственной запутанной историей.
Джейкоб Хейлбрун является старшим редактором журнала The National Interest.
___________________________________________________________
От героев былых времен... ("Зеркало Недели", Украина)
Дорогой Барак, пожалуйста, не забывайте о нас в эти трудные времена ("European Voice", Бельгия)
США, до востребования ("Postimees", Эстония)
Почему восточноевропейские лидеры выступили с обращением к Обаме ("Gazeta Wyborcza", Польша)
