Сравнения между нашими сегодняшними усилиями в Афганистане и советской интервенцией, которая привела к развалу СССР, естественны и могут даже быть полезными, однако к ним следует относиться очень осторожно. Ниже я предлагаю ряд ключевых моментов, о которых нужно помнить, рассматривая советские действия, особенно в том, что касается американского или международного военного присутствия.
Война не началась в 1979 году, когда Советы вторглись в Афганистан. Война началась в 1978 году, вслед за Апрельской революцией, в ходе которой Нур Мохаммад Тараки захватил власть, свергнув Мухаммеда Дауда. Тараки объявил о создании Демократической республики Афганистан и приступил к построению в стране настоящего социализма.
Советские советники рекомендовали Тараки проводить социальные и экономические реформы постепенно. Они понимали, что социалистическая партия (Народно-демократическая партия Афганистана или НДПА) имеет поддержку крошечного меньшинства. Они боялись, что планы Тараки по агрессивной 'модернизации' вызовут ужасное недовольство. Они были правы.
После захвата власти, НДПА провела ряд важных реформ, включая отмену калыма, который семья невесты получала от семьи жениха, и крупномасштабное перераспределение земель. Эти реформы подорвали основу афганского общества, уничтожив ключевые столпы социальной структуры. Перераспределение земель поставило с ног на голову деревенские племенные отношения, а отмена 'калыма' уничтожила важный традиционный метод связывания семей. Она также ударила по роли женщин в афганском обществе, что стало более широкой темой деятельности НДПА, отдалившей от партии большинство граждан этой очень консервативной страны. В целом, нет более легкого и быстрого пути восстановить против себя население, чем ударить по правам собственности и статусу женщин. Тараки сделал и то, и другое.
К началу 1979 года сельские местности Афганистана находились в состоянии мятежа против НДПА. Силы, которые позже стали известны под именем 'моджахеды', уже проводили мобилизацию по всей стране, чтобы выступить против правительства Тараки, еще до того, как вмешались Советы. Армейские части в Герате устроили бунт в марте 1979 году, ненадолго захватив власть в городе от имени Исмаила Хана.
Раздробленность внутри НДПА ослабила правительство, приведя в сентябре 1979 года к убийству Тараки, которого заменил жестокий и некомпетентный Хафизулла Амин. Повстанческое движение продолжало расти. Повстанцы атаковали правительственные и военные конвои на дорогах и препятствовали передвижению из Кабула на север по дороге Саланг. В октябре посольство США в Кабуле протелеграфировало: 'Когда правительственные войска и их бронетанковые войска изредка покидают свои оборонительные позиции, чтобы напомнить о своем существовании, мятежники вновь захватывают объекты недвижимости после прохода войск, как воды Красного моря, закрывавшие проход за Моисеем и его последователями.'
К декабрю 1979 года Советы нехотя пришли к выводу, что правительство НДПА либо будет свержено, либо свяжет свою судьбу с Соединенными Штатами, если они решительно не вмешаются в ситуацию. Их вмешательство произошло в форме великолепно исполненного свержения режима, в процессе которого они убили Амина и сделали его преемником Бабрака Кармаля. Они планировали остаться ненадолго, а затем передать ответственность Кармалю и афганским военным.
Но Кармаля не поддерживала даже его собственная социалистическая партия НДПА. Ранее он возглавлял внутри партии фракцию меньшинства, жестоко уничтоженную и Тараки, и Амином. Его приход к власти в разгар крупномасштабного мятежа не имел в глазах людей ни намека на легитимность. Подобное утверждение было верно по отношению к большинству населения страны и даже по отношению к большей части афганских социалистов. Кроме того, он был явно приведен к власти на штыках Советского Союза.
Таким образом, противостояние советским войскам, которых рассматривали как оккупантов, наложилось на уже существующий гражданский конфликт, крутившийся вокруг неприятия социального эксперимента, запущенного Тараки. Если бы советские войска не вмешались, есть все основания полагать, что эта гражданская война продолжилась бы и расширилась сама по себе, так как ее причины и определяющие факторы находились внутри страны. Советское вторжение в некоторой степени помогло объединить противников режима, но, что наиболее важно, оно обеспечило крупной иностранной поддержкой бунт, на который при других обстоятельствах вряд ли бы обратили внимание.
Было невозможно создать армию, которая была бы хуже подготовлена для борьбы с подобным конфликтом, чем Красная Армия образца 1979 года. Советская армия не участвовала ни в каких войнах с 1945 года. Командиры советских рот, батальонов, бригад, дивизий и даже армий не имели опыта в ведении боевых действий. Красная Армия состояла из призывников, служивших по два года. В армии не было сержантского состава - в соответствии с давней русской традицией, в Красной Армии роль, исполняемая в западных вооруженных силах сержантами, доставалась младшим офицерам. Советские призывники были печально известны благодаря своей жестокости, пьянству и непрофессионализму. Их молодые офицеры не привыкли беспокоиться о проблемах, к которым могут привести подобные характеристики в борьбе с повстанцами, так как вооруженные силы предназначались исключительно для боевых действий в Европе.
Кроме того, Красная Армия была невероятно тяжелой. Даже ее воздушно-десантные подразделения высаживались на территорию противника с бронетранспортерами и легкими танками, и то же самое было верно для многих подразделений спецназа. Советскую пехоту обучали передвигаться на бронетранспортерах, спешиваясь лишь на короткие (пару сотен метров) броски против позиций врага. В армии не было никакой подготовки боевых действий в пешем порядке, и никто не планировал, что пехота будет разделяться со своими автотранспортными средствами больше, чем на пару часов.
Но силы спецназа не были эквивалентом наших войск специального назначения. Они должны были быть ударными группировками для сбрасывания в тыл оборонительных позиций НАТО для приведения их в замешательство. Они не должны были участвовать во 'внутренней обороне' иностранного государства, и уж точно не в борьбе с повстанцами.
Советская армия была застенчивой прореволюционной силой, потому что идеологически Советский Союз был революционным государством. Советской доктрины борьбы с повстанцами не существовала, потому что советская идеология не могла предвидеть, что СССР придется воевать против революции. В тех случаях, когда советские силы рассматривали интервенцию во внутренние конфликты, они думали о помощи марксистским революционным движениям в свержении поддерживаемых США диктаторов. Они практически ничего не знали о создании местных армий или обучении местных солдат. За исключением кратковременных интервенций в Чехословакии, Венгрии и Восточной Германии (все из которых были проведены как крупные и краткосрочные операции метопехоты), Красная Армия не сталкивалась ни с какими мятежами со времен басмачей в 1920-х годах.
Советская доктрина предусматривала переход от внутренних границ Германии до Ла-Манша за 30 дней. Предполагалось, что артиллерия и поддержка с воздуха уничтожат достаточно крупные оборонительные позиции в рамках заранее запланированных ударов. У СССР не было высокоточных боеприпасов и никакой доктрины по нанесению высокоточных ударов. Среди всего прочего, призывная природа советских вооруженных сил препятствовала любым подобным усилиям, а советская концепция военных действий не видела в них никакой необходимости.
Даже советские вертолеты плохо подходили для боевых действий в Афганистане. Основной транспортный вертолет Ми-8, известный в НАТО как Hip, был очень крупным войсковым транспортом, очень уязвимым для ПЗРК. Основной ударный вертолет Ми-24, известный в НАТО как Hind, был разработан для массированного огневого удара по оборонительным позициям НАТО, а не для преследования отдельных повстанцев или небольших движущихся групп.
Вся структура советской армии основывалась на предположении, что превосходное планирование и выполнение планов на оперативном уровне военных действий смогут превозмочь известные недостатки на тактическом уровне. Красная Армия понимала ограничения своих солдат с 1920-х годов. Она решала эту проблему, требуя, чтобы командование на оперативном уровне разрабатывало миссии, достаточно легкие в выполнении на тактическом уровне. У Красной Армии не было способа справиться с этими оперативными недостатками, когда оказалось, что компенсировать их в высших эшелонах невозможно.
У середине 1980-х стало очевидно, что Ограниченная группировка советских сил в Афганистане не может покинуть страну в ближайшее время. В этой связи Советы испробовали ряд методов, призванных завершить войну. Растущее разочарование вело к растущей жестокости, включая преднамеренную кампанию по лишению сельского населения домов (заставляя людей собираться в городах, которые, по мнению Советов, было легче контролировать), что, в конце концов, привело к появлению 3-5 миллионов беженцев. Советы также использовали химическое оружие, мины и приспособления, предназначенные для нанесения гражданским лицам увечий. Другими словами, Ограниченная группировка проводила массированную кампанию террора против афганского населения.
Неудивительно, что большие группы афганского населения ожесточенно боролись против захватчиков, воевавших во имя марионеточного правительства, которое они привели к власти, и которое практически никто не поддерживал. Самые ожесточенные бои шли на севере, особенно в таджикских областях. Советская армия неоднократно пыталась очистить Панджшерское ущелье, но всегда безуспешно. Они свирепо бились для обеспечения свободы передвижения через туннель Саланг, который был мишенью постоянных атак со стороны повстанцев. На юге силы Джалалуддина Хаккани изолировали афганский и советский гарнизоны в Хосте, перерезав дорогу Хост-Гардез, что потребовало от Советов поддержки гарнизона с воздуха. Крупнейшая битва войны была проведена Советами в 1987 году в рамках операции 'Магистраль', призванной открыть дорогу Хост-Гардез. Командующий Ограниченным контингентом генерал-полковник Борис Громов лично следил за операцией. Советам удалось пополнить запасы гарнизона по земле, но повстанцы перерезали дорогу вновь, как только Ограниченный контингент увел свои силы из области.
Согласно городским легендам, поражение Советов стало результатом американских ПЗРК 'Стингер'. На самом деле, 'стингеры' появились в Афганистане лишь в 1986 году, а к тому времени Советы уже проиграли войну и даже приняли решение о выводе войск. Появление 'стингеров' не нанесло поражение успешной советской стратегии, оно лишь ускорило провал неудачной стратегии.
Советская стратегия провалилась потому, что было практически невозможно представить, как она может быть успешной. Комбинация слабости марионеточного режима с абсолютной непригодностью советских вооруженных сил для имевшейся на руках миссии обрекла все усилия на провал с самого начала.
Война не закончилась с выводом советских войск. Социалистическое правительство, во главе которого с 1986 года стоял Наджибулла, просуществовало три года после вывода Ограниченного контингента. Оно пало под натиском объединенных сил Северного Альянса, который не смог установить свое собственное легитимное правительство, и, в свою очередь, пал под натиском талибов в 1996 году. Даже тогда конфликты продолжались до самого момента атаки США в 2001 году.
Одним словом, ни мятеж, ни насилие в Афганистане не являются главным образом результатом противостояния внешним силам. Они являются результатом внутренних проблем, связанных с развалом афганского общества и управления, произошедших после Апрельской революции 1978 года. Присутствие иностранных войск и внешняя поддержка мятежников увеличивали или уменьшали уровень насилия и его эффективность, но за последние три десятилетия не были причиной этого насилия. Присутствие и расположение иностранных сил также не является корнем проблемы.
Советское вторжение последовало за крушением безопасности в то время, когда СССР содержал лишь несколько тысяч советников. В первые месяцы советской 'оккупации' Красная Армия систематически пыталась отправить афганцев на передовую и поддерживать их со стационарных баз. Ограниченный контингент был вовлечен в прямые боевые действия лишь после того, как эта стратегия явным образом провалилась.
Ограниченный контингент поддерживал достаточно небольшие военные отряды среди сельского населения Афганистан - большая часть его усилий была направлена на обеспечение безопасности путей сообщения и основных городов. Большинство афганцев сталкивалось с Советами только в рамках специальных террористических кампаний Ограниченного контингента, которые велись и с воздуха и с земли.
По всем этим причинам, нет совершенно никаких оснований заявлять, что увеличение военного присутствия США и международных сил приведет к созданию 'переломного момента', после которого местные афганцы восстанут против нас, потому что посчитают нас оккупационными силами по типу советских.
Фредерик Каган является пишущим редактором журнала The Weekly Standard и ученым-резидентом Американского института предпринимательства (American Enterprise Institute).
__________________________________________________________
Сомневаясь в Афганистане ("Foreign Policy", США)
Афганцы "с пессимизмом смотрят в будущее" ("Spiegel", Германия)
Почему в Афганистане все потеряно ("The Globalist", США)
