Гордон Браун (Gordon Brown) после встречи с полковником Муаммаром Каддафи (Muammar Gaddafi) на саммите 'Большой восьмерки' в Италии пошутил, что он видел живого и здорового Майкла Джексона. В самом деле, между лидером Ливии и покойным королем поп-музыки существует поразительное сходство. Однако разница в том, что певец ни разу не просил премьер-министра освобождать террористов. К тому же, Майкл Джексон мертв - точно так же, как 'особые отношения' между Британией и Соединенными Штатами.
Скандал, вызванный возвращением Абделя Басита Али аль-Меграхи (Abdul Baset Ali al-Megrahi) в Ливию стал последним гвоздем, забитым в гроб трансатлантического сотрудничества, о котором когда-то после Второй мировой войны впервые заговорил Уинстон Черчилль. Даже Барак Обама оставил свой обычный дипломатический тон и раскритиковал 'крайне спорное' решение отправить террориста в Триполи. Глава ФБР Роберт Мюллер (Robert Mueller) в свою очередь заявил, что освобождение человека, виновного в смерти 270 пассажиров рейса 103 компании Pan American - это 'издевательство над правосудием', которое 'обрадует террористов во всем мире'. В Вашингтоне многие увязывают этот шаг британского правительства с торговым соглашением между Британией и Ливией.
Для американцев это - вопрос не только справедливости, но и доверия: Белый дом считает, что освободив аль-Меграхи, британское правительство, обещавшее, что он будет отбывать наказание в Шотландии, грубо нарушило собственное слово. Невозможно сохранить отношения, тем более 'особые' если один из партнеров не может больше верить другому. Уайт-холл уже начал нервничать и мяться - там совсем не уверены, смогут ли Британия и США как раньше делиться разведывательной информацией и продолжать военное сотрудничество.
Хотя перелом, вероятно, произошел сейчас, однако расходиться Соединенные Штаты и Британия начали уже давно. Парадоксальным образом, именно в тот момент, когда люди в этой стране после многих лет враждебности вновь стали обнаруживать свою любовь к Америке, избравшей черного президента, американцы начали терять свой давний интерес к Европе.
Отдыхая этим летом на Лонг-Айленде, я был поражен уровнем антибританских настроений. В Нью-Йорке продаются футболки с подписью 'Британия больше не великая!' под картинкой с полисменом в шлеме и Биг-Беном. 'Вы просто ничтожная, мелкая страна, - заявил мне за обедом в Monkey Bar (фешенебельном манхэттенском ресторане, частично принадлежащем британскому ресторатору Джереми Кингу (Jeremy King)) влиятельный продюсер. - У Британии больше нет ни власти, ни влияния. Спорим, что о Гордоне Брауне слышали максимум пять процентов из собравшихся здесь?'.
Антипатия к Британии нарастает в самых разных сферах, параллельно тому, как спадает антиамериканизм в этой стране. В ходе споров о реформе здравоохранения в США все время всплывали дикие слухи об огромном проценте смертности и кошмарной евгенической политике чудовищной британской Национальной службы здравоохранения. Британские вооруженные силы все чаще критикуют - американцам кажется, что они увиливают от своей доли афганских и иракских тягот. Лондонский Сити сильно пострадал от кредитного кризиса, причем, возможно, ему придется заплатить за него дороже, чем Уолл-Стриту, когда оформится новый мировой финансовый порядок. Даже Лондонская неделя моды недотягивает до недель моды в Нью-Йорке, Париже и Милане.
В Америке все больше людей думает, что Британия сбилась с пути, и наши мошенничающие со счетами члены парламента, рецессия, более глубокая, чем где бы то ни было еще, а также 'хромая утка' в качестве лидера только укрепляют их в этом убеждении. Журнал Newsweek, так восхвалявший нас в девяностые, теперь пишет о 'Маленькой Британии', которая пытается найти точку опору в стремительно меняющемся мире. Мы много говорили о том, что мы боксируем не в своей весовой категории - ну что ж, теперь Индия и Китай на подъеме, а мы превратились в подобие всемирной боксерской груши. Новая заря закончена, ее сменили унылые сумерки.
Кто бы ни победил на следующих выборах, ему предстоит сокращать бюджет, особенно расходы министерства обороны и дипломатического корпуса- и с этой тенденцией, по-видимому, нам уже ничего не поделать.
Однако дело не только в деньгах - вопрос в имидже и престиже. Когда в этом году Барак Обама вернулся в Америку после своего первого президентского визита в Лондон, он вынес свой вердикт трем лидерам, с которыми встречался. По его словам, у Дэвида Кэмерона (David Cameron) есть 'блеск', у г-на Брауна есть 'солидность', но и то, и другое одновременно есть только у Тони Блэра (Tony Blair). Не будем забывать о том, что в Америке политик - это что-то вроде голливудского идола, и лидер, лишенный качеств 'звезды', просто не сможет там пробиться.
Ирония судьбы состоит в том, что мы годами ждали, как выражался г-н Блэр, сцены из 'Реальной любви' ('Реальная любовь' ('Love Actually') - британская романтическая комедия 2003 года) - чтобы британский лидер послал бы, наконец, президента США подальше. Сейчас люди в нашей стране жаждут от нации, которой руководит самый крутой парень в мире, реальной любви уже без кавычек. Получаем же мы только дипломатическую версию другой романтической комедии - 'Обещать не значит жениться' ('He's Just Not That Into You'). Наши политики ведут себя как девушки-подростки, пытающиеся привлечь внимание школьного сердцееда. Они обожающе глядят в сторону Атлантики, цитируют The Wire, рыщут по американским блогам и импортируют из США все от политического курса до тактики предвыборных кампаний.
Однако для самих американцев Британия в лучшем случае ничего не значит. В худшем, она их раздражает. Г-н Браун подарил г-ну Обаме подставку для ручек, сделанную из древесины корабля одного типа с 'Резолютом', президент в ответ подарил премьер-министру пачку неработающих DVD. На фоне роста значимости Азии и Южной Америки, становится все более очевидным, что Дядя Сэм больше не нуждается в своем миниатюрном европейском альтер-эго.
Отношения между Британией и Америкой никогда не были равными, однако США привыкли уважать нас, как надежного союзника. Освобождение аль-Меграхи разрушило это доверие. Особые отношения закончились, но хуже всего то, что пока неясно, что же придет им на замену. Сорок пять лет прошло с того момента как покойный госсекретарь Дин Ачесон (Dean Acheson) заявил, что 'Великобритания потеряла империю и до сих пор не нашла себе новой роли'. Сейчас, когда в мире смещается баланс сил, она по-прежнему продолжает ее искать.
