Когда в середине мая мне предложили приступить в составе небольшого международного коллектива к работе над документом, касающимся отношений США и Центральной и Восточной Европы, я не могла предположить, что эта бумага и созданное на ее основе открытое письмо (послание бывших ведущих государственных деятелей стран Центральной и Восточной Европы президенту США Бараку Обаме - Х.С.) даже в канун осени будет еще вызывать столь широкий обмен мнениями.
Но, похоже, что это именно так, и мнения по поводу письма разделились от стенки до стенки - от деловых до мистических. Поэтому подумала, что возможно, следует разъяснить некоторые вещи.
Страны Центральной и Восточной Европы на сегодня больше не совсем единая группа - если она вообще когда-либо была таковой. Малокомпетентный международный наблюдатель может, конечно, подумать, что в этих странах со сложными языками и неудобопроизносимыми названиями с разделенным прошлым не может происходить ничего иного, кроме формирования схожего будущего. Но это неверно. В бывшем 'санитарном кордоне' правят различные добродетели, различные пороки, различные идеи-фикс. Например, у Венгрии и Латвии глубокие экономические проблемы, в Польше же все идет достаточно хорошо. В странах Балтии Соединенным штатам доверяют в два раза больше, чем России, в Болгарии наоборот.
Но есть одна вещь, которая объединяет все эти страны: нашу безопасность помогли обеспечить в 1990-х годах мировой порядок и ценности, на которых он базировался. Это очень конкретные ценности: свобода мнений, слова и собраний, власть закона и основные экономические свободы. Во внешней политике к этим ценностям относятся суверенитет государств, право им самим выбирать союзников и присоединяться к организациям, условия членства в которых они выполняют, территориальная целостность и безопасность. Именно это - возможность присоединяться к организациям, если ты отвечаешь критериям - и стало той вещью, которая передала нам в 1990-х годах нашу внешнеполитическую судьбу в наши собственные руки.
В мире, разделенном на сферы влияния, ничто подобное было бы и невозможно. Именно это объясняет, почему прошлогодняя российско-грузинская война, явно вызванная идеологией раздела сфер влияния, стала мощным признаком угрозы для стран Центральной и Восточной Европы. Не потому, что высшей нашей целью было расширение сферы влияния США или НАТО и ограничение сферы влияния России. Но любой мировой порядок, базирующийся на различных сферах влияния и сделках уже по своей сути хуже, чем правившая в 1990-х годах возможность свободного и либерального принятия решения, даже если удастся быть на 'правильной стороне' или новых 'железных' или любых прочих занавесей.
Но явно покачнувшийся мировой порядок 1990-х годов может устоять и вновь укрепиться только если в мире правит атмосфера либеральных ценностей и веры в свободы, а не в худшем смысле прагматическая политика сделок: ты - мне, я - тебе. Это можно продемонстрировать на таком наглядном примере: предположим, что придет человек, совершивший только что нечто юридически корректное, но по сути отвратительное. Как отреагирует окружение? Если сосед позавидует, что он так не может, а друг попросит и его принять в компанию, то мы не можем говорить об обществе, базирующемся на ценностях. Но если друг скажет, что его произошедшее огорчает, а сосед, здороваясь, потупит взор, то такой Хитрый Антс может почувствовать себя плохо и не будет больше рассматривать сделку доходной и достойной повторения.
Когда теряются честь и стыд
Международная жизнь проистекает согласно немного иной логике, чем жизнь обществ, но не очень. И в международной жизни неписаные законы зачастую более значимы, чем написанные. В ужасные времена, когда исчезают понятия чести и стыда, различные гнусности оформляются в законы и договоры.
Внутригосударственные обычаи и внешнеполитическое поведение тесно связаны между собой. Если дух времени либеральный и свободный, носители такого духа возглавляют государства и формируют внешнюю политику. Во времена духа удушливого и эгоистичного на вершину поднимаются оппортунисты и политики стихии или же просто насильники.
Это и есть - по меньшей мере, для меня - главной, но не единственной причиной, почему у представителей Центральной и Восточной Европы появилась необходимость совместно подумать о своих отношениях с США. Плодом размышлений стало письмо, а адресатом была избрана именно администрация Обамы. Как внутри, так и внешнеполитические дела наших государств в очень значительной мере зависят от действенности либеральных ценностей. Однако эти ценности в настоящее время чахнут, и не только в России, но и в большей части Европы. Но только США могут возродить дух ценностей- частично потому, что они по-прежнему являются флагманом западного мира, частично потому, что предыдущий президент именно США содействовал падению веры в ценности, демагогично используя риторику ценностей и свобод.
Личность Джорджа Буша увязывается с одной из наиболее распространенной ложной интерпретацией письма: мол, речь идет о восточно-европейских политиках, ностальгирующих по жесткой политике Буша в отношении России и противостоянии Обаме. В этой фразе ложно практически все.
Во-первых, политика Буша в отношении России не была 'жесткой', а просто поверхностной. Он был по своему прав, когда говорил, что корни терроризма кроются в дефиците демократии. Но импортирование демократии силой, чему не сопутствовала адекватная подготовка ни на дипломатическом, ни даже на военном фронтах, завершилась плохим результатом, приведшем к сильному падению престижа США, дискредитации концепции внешней политики, базирующейся на ценностях, как таковой.
Это превратило мир в такой, в котором у России появилась возможность сделать в Грузии то, что она сделала: больше не осталось никого, с чьим словом или действиями Москва бы считалась. Не осталось также единых норм поведения, нарушение которых вызывали бы озабоченность.
Хотя Буш усилил, например, безопасность Эстонии, приняв нас в НАТО, он оставил после себя мир менее безопасным, чем он был в 2000 году.
Ложно утверждать, что восточные европейцы скучают по жесткой российской политике. Вообще, говоря о русской политике, зачастую смешивают цели и средства. 'Жесткость', как и 'мягкость' в отношении России не могут быть самоцелями. Цель все-таки Россия, интегрированная в демократический мир. И вопросом спора является приближение к этой цели путем 'мягкой' политики уступок или 'жесткой' прямоты. Мой небольшой опыт наблюдателя за Россией свидетельствует, что лучше вежливая, без ненависти и своекорыстия прямолинейность и ясность. И именно этого авторы письма и ждут от Обамы. Если кнопка 'перезагрузки' означает смену стиля и тона, то это больше чем приветствуется. Если же это означает отказ от мировоззрения, базирующегося на ценностях, то это вызывает крайнее сожаление.
Воспользуюсь случаем для разъяснения еще небольших нюансов. Например - почему было выбрано такое время? Просто потому, что администрация Обамы новая и молодая, поэтому это лучшее время поделиться с нею рекомендациями. Письмо не было реакций на визит Обымы в Москву - к тому времени текст письма уже был готов. Еще меньше оно было приурочено к местным выборам в Эстонии, как об этом кое-где думали. Хотя трогательно и мило видеть людей, которые живут на глобусе Тоотса (один из героев книги эстонского писателя Оскара Лутса 'Весна' - Х.С.), который венчает картофельная куча кестера.
Инспирировали ли письмо республиканцы? Боже упаси, нет! Но в основе письма среди прочих единомышленников были мнения и ряда высокопоставленных демократов, которые считали, что нужно обратить внимание на Восточную Европу. Расходы на изложенные на бумаге размышления покрыл грант германского фонда США Маршалла. Но идея написать открытое письмо за подписями высокопоставленных лиц пришла чисто из Восточной Европы.
Почему именно они?
Почему были подняты именно такие темы и использованы именно эти 'аргументы'? Подобные письма всегда компромисс. Например, антисемитизм и ксенофобия, о которых упоминается в письме, это не вещи, о которых следует говорить в контексте Эстонии. Но для моих коллег в Болгарии и Словакии это серьезная озабоченность. Отказ от ракетного щита в Польше и Чехии для Эстонии не конец света, но для поляков и чехов это тяжелый удар. Для нас важны защитные планы НАТО, хотя они не очень заботят некоторых союзников, живущих в безопасном соседстве.
Почему именно эти подписи? Мое имя под письмом появилось только потому, что я участвовала в составлении бумаги, инспирировавшей появление письма. Из 'больших' людей обратились к тем, кто имеет международное признание, но в настоящее время не в рядах исполнительной власти. От Эстонии единственным подходил Март Лаар (дважды экс-премьер Эстонии - Х.С.). Мы все участвовали только от своего имени, но не от имени своего государства.
Противоречит ли это официальной внешней политике Эстонии? Я не знаю: У меня, во всяком случае, осталось мнение, что и официальная внешняя политика Эстонии посвящена демократическим ценностям и принципам и целям свободной от сфер влияния Европы. Просто официальная демократия действует по своим правилам, у неправительственных господ иные возможности. В итоге мы только укрепляем аргументы друг друга - по меньшей мере, в данном случае, по меньшей мере, в отношении Эстонии.
Перевод Хейно Сарап
____________
Повторение Ялты ("The National Interest", США)
От героев былых времен... ("Зеркало Недели", Украина)
