10 сентября, едва успев подписать с Россией крупный контракт на поставку вооружений, президент Венесуэлы Уго Чавес (Hugo Chavez) заявил, что его страна признает независимость отколовшихся от Грузии регионов – Абхазии и Южной Осетии. Таким образом, Венесуэла стала третей страной – после Никарагуа и России, - сделавшей подобное заявление. Через год с лишним после признания Россией в одностороннем порядке двух маленьких независимых государств, последовавшего за короткой войной с грузинскими вооруженными силами, международное сообщество – включая таких близких союзников России, как Белоруссия и Казахстан – продолжает держаться на расстоянии.
Как и ожидалось, столица Грузии Тбилиси не придала значения заявлению Чавеса. Дошло до того, что, комментируя данный факт, министерство иностранных дел выразило уверенность, что действия Чавеса только укрепят решимость «стран, уважающих международное право, и дальше выступать в поддержку территориальной целостности Грузии». Вашингтон со своей стороны преуменьшил значимость события, отметив, что признание Венесуэлы «не придает легальности статусу [Южной Осетии и Абхазии]».
Перспективы дальнейшего дипломатического признания отколовшихся республик остаются туманными. Однако лишь несколько дней спустя после громкого заявления Чавеса, поползли слухи о возможном признании Абхазии региональной державой Турцией, имеющей давно уже сложившиеся исторические и культурные связи с данным регионом. Такой ход повлечет за собой не что иное, как резкое изменение геополитического климата, и, несмотря на все отрицания со стороны Анкары, слухи никак не уймутся.
Представители турецкой стороны настаивают, что отношение Турции к территориальной целостности Грузии не изменилось, несмотря на недавний визит высокопоставленного сотрудника министерства иностранных дел Турции в Сухуми и заявленное намерение министра иностранных дел Турции Ахмета Давутоглу (Ahmet Davutoglu) посетить Абхазию в будущем. Турция не делает секрета из своего намерения использовать собственное растущее влияние для содействия большей интеграции региона, поэтому ее инициативы вполне логичны. Однако, неизбежная негативная реакция со стороны Европейского союза, не говоря уже о Грузии, бесспорно, помешает осуществлению этой цели, если Турция решится на признание.
В то же время, именно жесты в поддержку возможного «воссоединения» Сухуми и Тбилиси со стороны западных государств и Грузии парадоксальным образом дают России возможность сохранения Абхазии в сфере своего влияния. В отличие от Южной Осетии, которая бесстыдно заявила о своем желании присоединиться к Российской Федерации, Абхазия ясно дала понять, что желает полной независимости, и ни на что меньшее не согласна. Несомненно, усиление влияния России в Абхазии вызвало сильную реакцию ряда абхазцев, опасающихся перспективы быть проглоченными еще одним более крупным соседом.
Многие представители оппозиции, включая бывшего офицера КГБ и бывшего вице-премьера Абхазии Рауля Хаджимба (Raul Khazhimba), осудили решение правительства передать контроль над границами и основной транспортной инфраструктурой России. С учетом присутствия большого количества российских вооруженных сил, создания современной российской морской базы в черноморском порту Очамчира и полной финансовой зависимости Абхазии от ассигнований Москвы, можно понять обострившуюся чувствительность абхазцев в вопросах своей суверенности. Участие России в делах Абхазии, увеличившееся с момента заявления о признании, нанесло ущерб долгосрочным целям региона, намеревавшегося придерживаться по-настоящему независимого курса, свободного от доминирования Тбилиси, Москвы или кого-либо другого. Хотя грузинские войска были вынуждены оставить Абхазию, ее международные связи сильно пострадали после того, как Россия добилась вывода из региона миссий ОБСЕ и ООН. Сегодня доступ Абхазии во внешний мир обеспечивается Россией – и контролируется ею же.
Но Россия не в одиночку несет ответственность за подобное развитие событий. Учитывая международное единодушие в отношении территориальной целостности Грузии, большинство государств поддержало неофициальное экономическое и дипломатическое эмбарго против Абхазии. Имея лишь незначительные дипломатические контакты с внешним миром и очень мало возможностей для торговли, Абхазия не видит для себя иных альтернатив, кроме зависимости от покровительства России. Ничего удивительного, что эта стратегия не слишком способствовала попыткам воссоединения или восстановления дружеских отношений с Тбилиси. И даже если абхазские политики попытаются избавиться от российской финансовой помощи и защиты, высока вероятность того, что Россия едва ли захочет отказаться от привилегированного положения, которое она создала себе в регионе, известном когда-то как «советская Ривьера».
С этих позиций, спутать России карты и признать независимость Абхазии может оказаться ловким ходом со стороны западных государств или даже Тбилиси. У этого решения есть несколько возможных преимуществ, одним из которых является, ни много, ни мало, возможность вести с Абхазией диалог на ее собственных условиях, без призрака российских интересов, витающего над столом переговоров. Другим станет отличный шанс ослабить напряженность между Сухуми и Тбилиси с помощью беседы на равных, что никогда не было свойственно российско-грузинским переговорам. (В прошлом Тбилиси отвергло саму идею дискуссии на равных правах.)
Джордж Хьюитт (George Hewitt), профессор лингвистики Школы исследования Востока и Африки при Лондонском университете и почетный консул Абхазии, отмечает, что в Абхазии есть потенциальная аудитория предложения об укреплении связей с Западом. «Широко распространенно сильное недовольство двойными стандартами Запада, - рассказывает он. – Но в то же время, путь и не повсеместно, но широко признается, что необходим какой-то противовес потенциальному российскому доминированию».
И все-таки, запустить процесс признания Абхазии будет нелегкой задачей. Кроме отказа от установившейся политики и прозападных настроений в Грузии, признание Абхазии может быть истолковано как подтверждение статуса-кво, а значит и одобрения действий, с помощью которых он был достигнут – а именно, прошлогоднее военное вторжение России и кампанию по этнической чистке, приведшей к высылке сотен тысяч грузинских граждан с начала девяностых годов прошлого века. Кроме того, такой шаг по существу легитимирует постоянное несоблюдение Россией соглашения о прекращении огня, и фактически сделает несостоятельной аргументацию Запада о существовании качественной разницы между Косово и отколовшимися регионами Грузии.
Однако учитывая потенциальные преимущества предоставления Абхазии альтернативы российской поддержке, необходимо взвесить перспективы новой политики активного общения с сухумским режимом. Фактически, ситуация настолько зашла в тупик, что статус-кво не выгоден никому, кроме России. Теплые отношения Турции как с Россией, так и Грузией, делает логичным выбор Анкары в качестве посредника в восстановлении отношений, которое может оказаться на руку и Тбилиси, и Западу, и в то же время поможет Абхазии, по выражению Джорджа Хьюитта, не оказаться «в еще более крепких объятиях России".
Мишель Хикари Сесир (Michael Hikari Cecire) - внештатный журналист, проживающий в Филадельфии. Он также является соучредителем и пишущим редактором блогожурнала Evolutsia.net, в котором освещаются вопросы грузинской политики.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Перспективы дальнейшего дипломатического признания отколовшихся республик остаются туманными. Однако лишь несколько дней спустя после громкого заявления Чавеса, поползли слухи о возможном признании Абхазии региональной державой Турцией, имеющей давно уже сложившиеся исторические и культурные связи с данным регионом.
