Ашхабад, Туркменистан. На первый взгляд, Туркменистан – это сонное царство. В столице этого государства Ашхабаде с его древними улицами и недавно построенными небоскребами царит тишина, как в городе призраке. Улицы города сияют чистотой, так как несметное количество женщин непрерывно подметают его своими метлами. Однако за этим фасадом зреет буря.
Соседние с Туркменией страны не отличаются особо благопристойным поведением. Туркменистан имеет протяженную границу с Афганистаном, Ираном и Узбекистаном.
Вот как описывает эту ситуацию один из западных дипломатов: «Нас окружают змеи, скорпионы и Талибан».
Это обстоятельство не осталось без внимания со стороны США, которые без лишнего шума оборудуют в настоящее время несколько пограничных постов в Туркменистане с целью – по крайней мере в краткосрочной перспективе – остановить поток контрабанды наркотиков в эту страну. Такой пограничный пост на границе в Ираном был открыт в 2006 году, с Афганистаном – в 2007, а с Узбекистаном – в конце октября этого года. Запланировано строительство как минимум еще двух таких постов.
Это очень деликатный вопрос. В официальных документах Туркменистан обозначается как независимое государство с постоянным нейтралитетом. Именно нейтралитет и стал основой внешней политики этой страны, что не позволило американцам развернуть там военную базу для обслуживания ведущихся в соседнем Афганистане военных операций, а российская военная база была закрыта вскоре после развала Советского Союза.
И, тем не менее, потенциальные угрозы стабильности Туркменистана – это не пустые слова. Согласно источникам внутри Туркменистана, наркотики спокойно перемещаются как внутри страны, так и через ее границы. Вместе с наркотиками приходят и другие силы – торговцы оружием, исламские фундаменталисты и Талибан.
Туркменистан – это преимущественно мусульманское государство, а есть еще и русские, составляющие меньшинство и считающие себя православными христианами. На данный момент ислам ассимилирован государством, но строгое следование канонам веры не так сильно распространено.
За несколько лет до своей смерти в 2006 году эксцентричный диктатор и первый постсоветский президент Туркменбаши построил огромную мечеть в одном и окраинных районов столицы. Его стены украшают – помимо цитат из Корана – изречения самого этого бывшего президента. В других мусульманских странах такого рода соседство назвали бы богохульством.
Выстраивая свою постсоветскую идентичность, Туркменистан избрал путь жесткого национализма. В этой стране запрещено все то, что считается чуждым, - опера, балет, цирк. Нынешний президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухаммедов немного смягчил эту политику, но он стал поддерживать другие формы укрепления национализма, заставляя, например, детей в школе носить традиционные одежды.
«Если они не смогут создать свою идеологию, то мы знаем, какая идеология придет на смену», подчеркнул один из западных дипломатов.
Широко разрекламированная стабильность в Туркменистане покоится на автократическом правлении президента, а население в большинстве своем довольно существующим положением вещей, так как все получают значительную помощь от государства.
Официально безработица находится на уровне 5 процентов. Международные организации, а также сами туркмены, считают, что она составляет около 50 процентов.
«Найти работу очень трудно, - признается водитель, занимающийся нелегальным извозом. – Но в Узбекистане еще хуже. Там все дорого, и за все надо платить».
Про Туркменистан этого не скажешь. Основные услуги – вода, газ для отопления – все это бесплатно. Пшеница продается по субсидированным ценам. Каждый гражданин получает в месяц бесплатно определенное количество электричества и бензина для своей машины, хотя их цена и так чрезвычайно низкая. Те туркмены, которым удается найти работу, зарабатывают в среднем 200-300 долларов в месяц.
«Им не нужны эти деньги для выживания, так как многое здесь бесплатно, - отмечает другой западный дипломат. – Если ты строго соблюдаешь все правила, не жалуешься на режим, на президента, то тогда у тебя все в порядке».
Некоторые туркмены с этим не согласны. Самое шокирующее подтверждение этого произошло в сентябре 2008 года, но об этом инциденте почти ничего не сообщалось в местных средствах массовой информации, находящихся под строгим правительственным контролем и отказывающихся от сотрудничества с иностранными СМИ. Поэтому спустя год многое продолжает оставаться неясным.
Можно сказать только, что группа людей из числа бывших сотрудников служб безопасности - одни считают их торговцами наркотиками, а другие полагают, что это были активисты местной мечети, - захватила заброшенный завод безалкогольных напитков в тихом предместье Ашхабада. В их распоряжении был приличный арсенал – автоматы и гранаты, что позволило им на протяжении нескольких часов (по разным оценкам от 18 часов до трех суток) не подпускать к себе силы безопасности. Затем вспыхнула перестрелка. Правительство выдвинуло танки. В результате предпринятого штурма все члены этой группы были убиты, погибли также и 50 сотрудников служб безопасности.
Это был беспрецедентный случай для этой относительно спокойной страны, в распоряжении которой находится широкая шпионская сеть для слежки за своими гражданами.
Можно сказать, что в глазах некоторых туркмен эта осада приобрела мифический статус как единственный пример противостояния государству, попирающему свободу и одновременно получающему огромные доходы от продажи энергоносителей, но эти средства не доходят до большинства населения.
«Он герой, - подчеркнул 24-летний житель Ашхабада, имея в виду руководителя группы мятежников. – Его все поддерживали. Мы тогда вместе с соседями думали: «А что нам делать? Мы бы вышли на улицы, если бы все так сделали, но никто не осмелился».
Именно этого существующий режим и боится больше всего. Хотя многие наблюдатели положительно оценивают некоторый завоеванные при Бердымухаммедове свободы – в первую очередь свободу передвижений и доступ к Интернету, - немало и тех, кто осуждает правительство за то, что в тюрьмах продолжают оставаться десятки политических заключенных.
В конце октября один из самых известных противников режима, неоднократно вступавший в конфликт с правительством, был арестован по обвинению в хулиганстве. По такому же обвинению он был задержан и некоторое время находился в тюрьме в декабре 2006 года, после чего ему было запрещено выезжать из страны. Активист природоохранного движения Андрей Затока утверждает в своем письме, которое он подготовил на случай своего повторного ареста и которое оказалось в распоряжении GlobalPost, что на него оказывается давление со стороны служб безопасности страны.
Сотрудники спецслужб – как в форме, так и в гражданской одежде – следят везде и за всем, они контролируют улицы и предприятия. Они внимательно наблюдают за поведением граждан страны.
«Они повсюду. Чаще всего они работают в гражданском, - признается житель города Мары, расположенного в центре Туркменистана. – Люди их боятся. Никто не критикует нашего президента, никто не говорит ни слова против него. А если кто-то скажет, то он сразу попадет в тюрьму».
Недавно один западный дипломат заметил, что государство стало прерывать религиозные собрания под предлогом того, что там собираются торговцы наркотиками. Таким образом государство пытается воспрепятствовать созданию организованной оппозиции.
Пока все это, по-видимому, - только превентивные меры. «На фоне того, что происходит в этом регионе, ситуация здесь очень стабильная и спокойная», отметил первый из упоминавшихся западных дипломатов.
