В четверг, 26 ноября, заместитель белорусского министра юстиции Алла Бодак заявила заседанию Объединенной коллегии министерств юстиции двух стран, что «единственно правильной формой названия нашего государства является "Республика Беларусь" и "Беларусь"», и что все другие формы неверны.
Российский министр юстиции Александр Коновалов ответил, что его ведомство уже использует название «Беларусь» и продолжит делать это в своих официальных документах. Более того, он сказал, что употребление неофициального названия в официальных документах «недопустимо». Тем не менее, Коновалов добавил, что «не уверен, что все СМИ России будут употреблять официальное название», однако сказал, что употребление названия "Белоруссия" никак не связано с неким пренебрежением к братской стране — скорее, речь идет об исторической привычке.
Российский чиновник объяснил, что в случае с Молдавией и Киргизией, «двумя странами бывшего СССР», россияне редко используют их официальные названия – Молдова и Кыргызстан – предпочитая следовать «исторической привычке»,однако у них и в мыслях нет унижать эти государства.
Но если российские чиновники, по крайней мере, готовы следовать международной практике и называть страны в соответствии с их предпочтениями, российские журналисты и филологи ясно дали понять, что планируют называть Беларусь Белоруссией, независимо от того, что говорят Москва или Минск.
Секретарь Союза журналистов России и один из авторов российского Закона о СМИ Михаил Федотов говорит, что, несмотря на воззвания белорусов, то, как россияне называют соседскую страну, должно определяться правилами русского языка. Он добавляет, что, как минимум, подобные вопросы – «дело филологов, а не министров юстиции».
Тем временем, глава факультета журналистики МГУ Ясен Засурский соглашается, добавляя, что использование термина «Белоруссия» является «определенной традицией, которую не следует нарушать». Любой «поиск компромисса» должен включать в себя «консультации между двумя сторонами».
Владимир Пыхов, учёный секретарь Института русского языка Российской академии наук, занимает более жесткую позицию. Он говорит, что «в русском языке есть известная норма названия соседней страны – Белоруссия – и этой нормы следует придерживаться» - предположительно, независимо от желаний жителей и правительства этой страны.
Пыхов говорит, что любые другие действия станут досадной политической уступкой: «В конце 1980-х и начале 1990-х в русском языке по политическим соображениям было сделано несколько переименований: Таллинн стал писаться с двумя «н», Алматы появилась вместо Алма-Аты, Кыргызстан вместо Киргизии, в Украине вместо «на» и так далее».
Возможно, продолжает он, все это должно было быть принято «политически. Но с лингвистической точки зрения это не могло произойти и не произошло». Следовательно, утверждает Пыхов, «новое предложение по поводу замены Белоруссии на Беларусь – это политический шаг, который едва ли стоит того, чтобы стать нормой». «Политика, - добавляет он без капли видимой иронии, - не должна иметь преимущество перед языком».
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Несмотря на настойчивые заявления Минска о том, что Беларусь – это «единственно правильная форма названия нашего государства», и готовности хотя бы некоторых московских чиновников согласиться применять это на практике, российские журналисты и ученые говорят, что продолжат называть своего западного соседа Белоруссией.
