Отношения между Россией и Ираном развивались в последние годы на базе основополагающей общности геополитических интересов. Они основаны на необходимости поддерживать стабильность в Средней Азии и на Кавказе, а также на стремлении воспрепятствовать сепаратистским тенденциям в этих двух многонациональных странах. Хотя Тегеран занимает выжидательную позицию в вопросе признания независимости Южной Осетии и Абхазии, во время вооруженного конфликта он, по сути дела, поддержал Москву. Москва и Тегеран объективно заинтересованы в противостоянии усиливающемуся экономическому влиянию Китая и попыткам Соединенных Штатов перенаправить потоки товаров из государств Средней Азии на азиатские рынки через Афганистан.
При этом вряд ли можно говорить о стратегическом партнерстве между Россией и Ираном. Действительно, такое партнерство могло бы укрепить шансы России на расширение своего влияния в Персидском заливе. Однако риски создания альянса со страной, противостоящей ведущим государствам мира, перевешивают преимущества.
Сотрудничество через региональные организации по-прежнему является для России более эффективным. Евразийское экономическое сообщество это самая солидная организация, действующая в Центральной Азии и в кавказских регионах, и поэтому нельзя исключать, что Иран примет участие в ее работе. В настоящее время взаимодействие осуществляется в рамках Шанхайской организации сотрудничества, куда Иран вступил в качестве наблюдателя в 2005 году.
Иран для России это выгодный экономический партнер, обладающий значительным потенциалом и достаточно диверсифицированной экономикой. Несмотря на разразившийся кризис, Иран остается платежеспособным государством: в начале 2009 года его резервы составляли 81,7 миллиарда долларов, или более четверти ВВП, а внешний долг был равен всего 6,3 процента ВВП. Россия заинтересована в торговле с Ираном, это позволяет ей диверсифицировать свой экспорт; а интерес Ирана к России обусловлен многолетними экономическими связями и санкциями, ограничивающими присутствие в этой стране американских и европейских компаний. Россия, являющаяся поставщиком сырья на мировой рынок, в Иран поставляет в основном свою промышленную продукцию и научно-технические услуги.
Однако доля Ирана в объеме российской внешней торговли крайне мала – менее 1 процента. В 2008 году объем товарооборота составил 3,7 миллиарда долларов, причем основная доля приходилась на российский экспорт (3,3 миллиарда долларов). Иран является одним из основных рынков для российской военно-технической продукции. Соблюдая свои международные обязательства, Россия поставляет в Иран оборонительную военную технику. В 2008-2009 годах большое беспокойство в США и Израиле вызвало соглашение о поставке Ирану комплексов ПВО С-300, однако поставка пока так и не осуществлена. Судя по сообщениям в иранских средствах массовой информации, Тегеран чрезвычайно недоволен такой задержкой. Эти отсрочки можно использовать в качестве рычага давления на Иран с тем, чтобы он свернул свою ядерную программу. Но существует также незначительная возможность того, что Иран в ответ может поддержать радикальных исламистов на Северном Кавказе – а такой сценарий чреват опасными последствиями для России.
Для России самое главное значение всегда имело экономическое сотрудничество, а не торговля. Основное внимание в российско-иранском сотрудничестве уделяется энергетическим проектам. В 2008 году было практически завершено строительство атомной электростанции в Бушере. Сейчас подходит к концу загрузка топлива, и запуск АЭС в эксплуатацию уже не за горами. Однако новые контракты на сооружение атомных электростанций так и не заключены. Главный акцент в энергетическом диалоге делается на сотрудничестве в производстве и распределении электроэнергии, а также на добыче энергоресурсов и создании средств их транспортировки.
Перспективной областью сотрудничества является нефтяная и газовая отрасль. Присутствие российских компаний на нефтяном и газовом рынке Ирана по-прежнему ограничено. Тем не менее, идут переговоры о совместной разработке новых участков газового месторождения Южный Парс и о создании совместных предприятий с участием третьих стран. Когда закончится мировой экономический кризис и спрос на газ вместе с ценами начнет расти, особую значимость приобретут маршруты доставки газа на мировые рынки. Россия считает, что наиболее разумно для заполнения каспийского трубопровода и "Южного потока" использовать туркменский газ. Но в условиях отсутствия конкурентов на иранском рынке весьма перспективным может оказаться совместное использование иранского газа – как в данных проектах, так и в трубопроводе Nabucco. Иран также крайне заинтересован в создании экспортных маршрутов, поскольку едва ли не треть добываемого газа он закачивает в скважины, часть его сжигает, а также использует природный газ в основном для внутреннего потребления. Те трубопроводы, которые были проложены для перекачки газа в Турцию и Армению, не решили проблемы экспорта.
Есть многообещающие перспективы для участия России в строительстве и реконструкции иранских железнодорожных линий и для сотрудничества в области воздушного транспорта, включая приобретение Ираном лицензий на сборку самолетов и вертолетов. Однако объем российско-иранского сотрудничества очень мал, и он отстает от политических взаимоотношений.
Несмотря на позитивный импульс в развитии российско-иранских связей, которые некоторые иранские руководители характеризуют как стратегические, остается много нерешенных проблем. Из-за позиции Ирана до сих пор не решен вопрос об определении статуса Каспийского моря. Налаживанию более тесных политических и экономических контактов мешает конфронтация Ирана с Европой и Соединенными Штатами, которые являются важными экономическими партнерами России. В такой ситуации расчёт на антиамериканский фактор в двусторонних отношениях нельзя считать центральным. На самом деле, в Иране часто пишут, что Россия ненадежный партнер, поскольку она уступает давлению США.
Труднее всего России принимать решения в отношении ядерной программы Ирана. Россия не заинтересована в появлении новой ядерной державы на своих границах. Но с учетом ситуации в Ираке и Афганистане, силовые действия против Ирана могут привести к еще более негативным последствиям. Когда не удалось добиться прочных успехов в переговорном процессе, России следовало добиться от Ирана подписания дополнительного протокола МАГАТЭ. Если бы Иран не скрыл факт сооружения нового завода по обогащению урана в Куме, у России было бы больше доверия к его ядерной программе. Сам факт такого сокрытия, с учетом существующих контактов между Россией и Ираном в развитии ядерной энергетики, бросает тень и на отношения России с международным сообществом.
Несмотря на то, что Тегеран критикует позицию России, Москва остается главным защитником Ирана и противником применения экономических санкций, хотя Китай, у которого в этой стране намного больше экономических интересов, должен быть и больше заинтересован в ослаблении давления. Заявления о том, что Москва стремится затянуть существующее противостояние в условиях ослабления конкуренции на энергетическом рынке, не выдерживают критики. Для России гораздо важнее сохранить стабильность в Иране. В случае военного удара или революционных потрясений раскол Ирана неизбежно приведет к ухудшению ситуации на южных рубежах России.
Если говорить в целом, то для России заинтересованность двух стран в расширении политических и экономических связей перевешивает существующие противоречия.
Н.М. Мамедова возглавляет отдел иранских исследований в московском Институте востоковедения, а также является преподавателем Московского государственного института международных отношений.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Отношения между Россией и Ираном развивались в последние годы на базе основополагающей общности геополитических интересов. Они основаны на необходимости поддерживать стабильность в Средней Азии и на Кавказе, а также на стремлении воспрепятствовать сепаратистским тенденциям в этих двух многонациональных странах.
