Рисуем Ходорковского!

2 марта в Париже в галерее Натали Гайяр, на улице Вилледо, открылась выставка зарисовок художников, побывавших на заседаниях второго процесса Михаила Ходорковского и Платона Лебедева, который продолжается уже почти год. Эти рисунки появились в результате конкурса, объявленного инициативной группой «Сергей Кузнецов Контент Груп» и Центром Сахарова в Москве.

Как заявили устроители, выставка «Рисунки неправедного суда» является  частью программы параллельного года России во Франции, который концентрирует внимание французского общественного мнения на положении с правами человека в России. На вернисаже выступили как гости из Москвы, так и представители правозащитных организаций «Международная Амнистия» и «Репортеры без границ».

Сергей Кузнецов: Я представляю компанию «Кузнецов Контент Груп», которая занимается организацией различных конкурсов.

Галина Аккерман: Идея конкурса «Рисуем процесс Ходорковского» принадлежит лично Вам?

- Нет. Это плод совместного мозгового штурма. В частности, надо назвать Сахаровский центр, который принял большое участие в этом проекте.

- Как конкретно осуществлялся конкурс?

- Это была длинная и интересная история. Идея была следующая. Раз у нас есть открытый процесс, надо этим пользоваться. Надо, чтобы люди туда приходили. Это было прошлой весной, почти год назад. Тогда на процесс еще ходило довольно мало народу. Поэтому мы объявили конкурс для художников. С помощью интернета, социальных сетей мы известили об этом конкурсе примерно 40 000 художников, выпускников художественных училищ и ВУЗов. Важным условием было то, что надо было именно прийти в суд и нарисовать с натуры. Мы не хотели, чтобы люди рисовали карикатуры из головы. Нам хотелось, чтобы люди соприкоснулись с живой материей жизни, с этим процессом как он есть. Туда пришло человек 60 – 70. Не все из них нарисовали, но более 40 человек приняли участие в конкурсе. Мы получили более 400 работ. Это длилось несколько месяцев. Важно, что это был проект, обращавшийся к большим массам творческих людей.

- Как вы отбирали работы для выставки? Были лауреаты конкурса?

- Главной премией было участие в выставке. У нас была большая выставка в Центральном доме художников, ЦДХ, в Москве, были потом выставки в Лондоне и Брюсселе, в Европарламенте, и победители поедут в мае на выставку в Нью-Йорк. А в Париж приехала главный лауреат конкурса, Катя Белявская, которая создала серию работ в стиле комикса, «Азбука суда».

- Мне кажется довольно удивительным, что с одной стороны, идет второй процесс над Ходорковским, которого Путин сравнивает с Аль Капоне. А с другой стороны, в Москве, в официальных помещениях, проходят выставки, показывающие этот процесс; на конкурсе в интернете Ходорковский – в первой десятке самых влиятельных интеллектуальных персонажей в России, его диалоги с Людмилой Улицкой получают литературную премию. Как Вы интерпретируете эти два параллельных ряда событий?

- Это – важные, симптоматические вещи. Все привыкли думать в терминах 20го века: есть демократические страны и тоталитарные. Если в России происходят несправедливые процессы или гонения на журналистов, ущемления свободы слова или не вполне честные выборы, то ее сразу объявляют продолжением Советского Союза или сравнивают с Северной Кореей. К счастью, сегодня в России все устроено несколько сложнее. Понятно, что уровень демократии в России сегодня меньше, чем он был в 1990-е годы, меньше, чем в традиционно демократических странах, но было бы большой ошибкой думать, что это – новый Советский Союз. Когда так начинают думать люди в России, они не делают того, что могли бы сделать. А мы видим, что Улицкая вступила в диалог с Ходорковским, и ничего. И даже премию получила. Мы провели конкурс, и тоже ничего. Никто нас не преследовал за это. То есть возможности для свободного выражения своей позиции сегодня в России гораздо больше, чем многие люди это предполагают. И не всегда можно предугадать, когда такое выражение может столкнуться с противодействием. Иногда это связано с инициативой на местах, а иногда, действительно, у властей есть жесткие – не артикулированные открыто – границы дозволенного. Тем не менее, возможностей для отстаивания своей позиции, отстаивания демократических ценностей в России гораздо больше, чем это часто предполагают.

Меж тем, в Москве уже почти год продолжается твторой процесс над Михаилом Ходорковским и Платоном Лебедевым. А как собственно проходит сам процесс? Чего ждет от него адвокат Платона Лебедева, Елена Липцер, которая также прибыла в Париж на вернисаж?

Галина Аккерман: Елена, какие новости с процесса?

Елена Липцер: Процесс продолжается ровно год, и пока допрашивают свидетелей обвинения. Но по прошествии целого года обвинение так и не представило доказательств того, что нефть действительно была похищена. Все свидетели, которые допрашиваются в суде, рассказывают о том, как они работали в компании ЮКОС. Кто-то занимался добычей нефти, кто-то – реализацией, и т.д., но все равно речь идет о работе обычной нефтеперерабатывающей компании. С самого начала процесса наши подзащитные просили обвинение объяснить, в чем состоит хищение, где оно происходило, когда, при каких обстоятельствах, но этого мы до сих пор так и не поняли.

- В каких условиях содержатся Платон Лебедев и Михаил Ходорковский?

- Оба содержатся в Матросской Тишине, но в разных подведомствах. Михаил Борисович Ходорковский содержится в специзоляторе, который находится в ведении федеральных властей, а Платон Лебедев – в той части Матросской Тишины, которая подведомственна городу. Это – СИЗО, они содержатся в камере. Из тех шести с половиной лет, которые они находятся под стражей, они провели только год в колонии общего режима, которая была им назначена по приговору суда. Все остальное время они содержались в тюрьме. Назвать это содержание легким невозможно.

- Они оба содержатся в одиночках?

- Это не одиночные камеры, они делят их с другими заключенными. Но это – именно камеры. В тюрьме очень ограничены прогулки, и при том, что процесс идет практически каждый день, они не могут воспользоваться даже теми прогулками, которые им положены. Фактически, они света белого не видят. Они постоянно находятся в четырех стенах – в тюрьме или на процессе.

- Как это отражается на их физическом состоянии? И на моральном?

- Моральное состояние хорошее, потому что они продолжают бороться и сами активно осуществляют свою защиту. Они сами допрашивают свидетелей и готовятся к даче показаний, когда наступит соответствующая стадия процесса. Они не сломлены, наоборот, у них до сих пор есть надежда, что они смогут доказать свою невиновность.

- Удается ли им следить за событиями в мире?

- Они читают прессу, мы им делаем распечатки из интернета, но у Платона Леонидовича до сих пор нет телевизора в камере. Мы уже больше года просим за средства родственников обеспечить его телевизором, но так ничего и не добились. У меня нет объяснений, почему. Нам отвечают, что у СИЗО возможностей нет, а у родственников они принять телевизор не могут.

- С кем они содержатся? Это – случайные люди или «тематические подборки»?

- Сложно ответить. Мы не знаем, по какому принципу им подбирают сокамерников. Во всяком случае, это – люди, которые также содержатся в предварительном заключении, в отношении которых еще не было приговора суда.

- Как происходит Ваше общение с Платоном Лебедевым?

- Поскольку заседания происходят почти каждый день, мы общаемся в основном в суде. Они находятся в сооружении из пуленепробиваемого стекла, которое мы называем аквариумом. Там есть две небольшие прорези, через которые можно говорить. Правда, плохо слышно и неудобно говорить, но тем не менее общение возможно. Можно также передавать документы через эти отверстия. Кроме того, примерно раз в неделю судья по нашей просьбе делает перерыв, чтобы адвокаты могли посещать своих подзащитных в СИЗО и чтобы родственники могли приходить на свидание.

- Какую роль играет эта выставка? Это их как-то ободрило? Вообще, все эти общественные кампании, будь то выставки или публикации переписки Ходорковского, это их поддерживает?

- Безусловно, их поддерживает внимание общественности, мы им распечатываем комментарии из интернета, Платон Леонидович иногда даже вступает в переписку с некоторыми комментаторами. В общем, это вносит некоторое оживление в их достаточно однообразную жизнь.

- Чего Вы ожидаете от Страсбургского суда?

- Разумеется, мы ожидаем справедливого судебного решения со стороны Европейского суда по правам человека. Нам, конечно, интересна тут и позиция правительства РФ. Уточню только, что Ходорковский и Лебедев не имеют отношения к этой жалобе, они не являются по ней заявителями, эту жалобу подала в 2004 году компания ЮКОС.

На вернисаже выступила и победительница конкурса, Катя Белявская, которая представила целую серию замечательных, высоко профессиональных рисунков в стиле комикса. Она выступила с живой и яркой речью, смысл которой сводился к тому, что если все, кто сочувствуют Ходорковскому, начнут что-то делать в его поддержку, то этот абсурдный процесс может закончиться победой подсудимых. А чтобы пробудить общественных деятелей, деятелей культуры, Катя рассылает им особый «подарок». В пакете – грубо сшитая варежка, вроде тех, которые шил в колонии Ходорковский, набор цитат в маленькой книжечке о том, как преодолеть страх, и шоколад под названием «Мишка на севере».

Слово Кате Белявской:

Галина Аккерман: Катя, Вы являетесь лауреатом конкурса рисунков процесса Ходорковского? Был какой-то приз?

Катя Белявская: На открытии выставки в Москве объявили призеров. Вот и все. В принципе приз – это поездка на неделю в Нью-Йорк, но мы еще не ездили. И даже если бы приза не было, я все равно участвовала бы.

- Что Вас побудило на участие в конкурсе?

- Я с глубокой симпатией отношусь к Ходорковскому и Лебедеву. То, что происходит, несправедливо. Как только я получила хоть какую-то возможность им помочь, я пошла на процесс и начала рисовать.

- По Вашему мнению, Ваши действия имеют какое-то влияние на общество?

- Я в этом уверена. Все эти беззакония творятся потому, что всем по барабану. На самом деле, об этом никто не знает. Большинство моих друзей не знали о том, что в Москве идет второй процесс. Они об этом узнали от меня. Если бы эта тема была популярнее, процесс проходил бы по-другому.

- Помимо участия в конкурсе, Вы приготовили подарки, которые вы рассылаете. Расскажите о них в двух словах.

- Это – рукавица с лейблом «Рукавица от Ходорковского», с его подписью. Она практически идентична тем, которые он шил в колонии. Такие шьют только в колониях, иначе невозможно подобное соответствие цены и качества. Это – календарики с афоризмами на тему страха, чтобы люди не боялись. И это – шоколадка «Мишка на севере».

- Забавно! А кому Вы это посылаете?

- Известным людям, журналистам и даже некоторым политикам.

- Ответы получали?

- Да. Еще какие! Эта рассылка разбила мою уверенность в том, что в России нет свободы слова. О ней писала вся пресса, и даже газета «Метро» на первой полосе. А это – газета, которую раздают в метро, она – самая многотиражная в России. То есть мы вернули Михаила Ходорковского на первую полосу и даже на телевидение. Меня радует, что можно говорить практически обо всем.

- Короче, Ваш вывод – не надо бояться?

- Абсолютно. Когда мы начинали, нам все говорили: «Боже мой, боже мой, за вами прямо завтра придут». А на самом деле, ничего подобного. Мы просто были в шоке, что наша акция освещалась даже на телевидении. Так что не надо бояться, и все получится. Не надо бояться, а надо делать все хорошо и по-доброму.

Выставка «Рисунки неправедного суда» уже побывала в Брюсселе по приглашению Европарламента и вскоре поедет в Нью-Йорк. В Париже она продлится до 12 марта.