Сколько мы ни слышали: латвийских производителей, в особенности производителей продовольствия, в Европе и в мире никто не ждет и не ценит. Наши товары любят и ждут только в бывшем СССР, а особенно на российском рынке, который «по-прежнему остается самым большим вызовом для пищевых предприятий Латвии».
Тем временем, у правительства России в этом смысле свои хорошо понятные цели. Будет только логичным, если соседнее государство в будущем станет одним из ведущих экспортеров продовольствия, как это было в свое время, и чего хочет добиться президент Дмитрий Медведев, в особенности с учетом имеющихся в распоряжении России огромных площадей пахотной земли и других благоприятных условий. Доля России в мировом сельском хозяйстве в сравнении с ее возможностями на данный момент до смешного мала (к примеру, в производстве мяса – 2%), что в большей мере является последствием прежней политики.
Специалисты утверждают, что сельское хозяйство приобретает новое стратегическое значение. Отчасти именно поэтому Медведев в феврале подписал указ «О доктрине продовольственной безопасности Российской Федерации», которая, в частности, устанавливает минимальные пороги отечественной продукции в отношении общего предложения на рынке государства. Поддержка собственных производителей и определенный протекционизм в это кризисное время наблюдается почти везде, но опыт показывает, что в Москве экономические решения нередко принимают, руководствуясь соображениями внешней политики, или так называемой большой политики, что иногда даже невыгодно экономически. И, если Россия в один прекрасный момент надумает ограничить экспорт определенных латвийских товаров (примерно четверть которого – продовольствие), новая доктрина может послужить основанием для этого. Как недавно проинформировало Министерство земледелия Латвии, в этом году после создания Таможенного союза России, Белоруссии и Казахстана (к нему может присоединиться также Украина) повышенные импортные тарифы уже создают трудности для экспортеров Латвии и всего Европейского союза. А в дальнейшем Россия, реализуя эту доктрину, «может применить как тарифные барьеры, так и другие условия и требования в отношении торговли».
Может применить, а может и не применить... Как и таможенный контроль на границе для грузовых автомашин можно усилить, создав огромные очереди, а можно и не усилить. Или, скажем, - как было в начале года, – можно приостановить импорт литовских молочных продуктов, а можно и не приостанавливать. Нам рассказывают, что Рига в этих все же, по сути, политических, а не экономических играх получила козырь в лице Нила Ушакова и его связей с Россией. Не зря министр торговли правительства Москвы Владимир Малышков в прошлом году хвалил «Рижскую марку» и латвийские изделия, по которым в его краю ностальгия. Надо полагать, что Малышкову несложно уладить, чтобы упомянутые изделия, может, даже в рамках разрешенных процентов новой доктрины, нашли путь к полкам магазинов в Москве, где, как он сказал, «на асфальте ничего не растет». Но эта доброжелательность выглядит сильно подстроенной к политическим взглядам нынешних мэра и вице-мэра Риги, и, как принято говорить, в долгосрочной перспективе может оказаться неустойчивой.
Что касается ностальгии, то она в России, безусловно, существует, и не только по любимым в совдепии продуктам, но в некотором смысле по самим советским временам. Это вроде бы не должно быть проблемой Латвии, если бы экономические связи России с государствами Балтии не слишком политизировались. Обычно в явно не афишируемом, а иногда и в афишированном виде. Чтобы это происходило, вовсе не нужно переносить на кладбище какого-нибудь «бронзового солдата» - наши «элиты» этого бы не допустили, а, может быть, и легли бы на пути переносчиков вместе с «Ночным дозором». Шпроты когда-то пережили бойкот за значительно меньшие «проступки» Латвии. И, пока Россия использует экономику, как политический рычаг, заинтересованные деловые круги нашей страны, совсем наоборот, гордятся, что никакой политикой не занимаются, а главное – как бы странно это ни показалось – рекомендуют правительству нечто аналогичное в отношениях с Россией. (Вовсе не говоря уже о мешающей бизнесу истории). Однако, как хорошо известно, теми, кто не занимается политикой, сама политика занимается всегда. Единственно, в таком случае она не определяется в Риге.
Перевод: Лариса Дереча
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Сколько мы ни слышали: латвийских производителей, в особенности производителей продовольствия, в Европе и в мире никто не ждет и не ценит. Наши товары любят и ждут только в бывшем СССР, а особенно на российском рынке, который «по-прежнему остается самым большим вызовом для пищевых предприятий Латвии».
