Прага должна быть Веной или, скорее, Амстердамом? Этот вопрос производит странное впечатление. Ведь это что в лоб, что по лбу. Да, но не совсем, если в Праге должен быть подписан договор о ядерном оружии между Россией и США. В Амстердаме Москва с Вашингтоном никогда ни о чем не договаривались, в Вене – да. Почему? Да потому что Амстердам – это надежная часть Запада, часть НАТО, а Вена – символ нейтралитета и дружелюбия по отношению к Москве. А Прага тоже? Для кого-то, видимо, да.
Эта новость пришла из американского, не из российского источника, так что этому можно верить. Что Обама хотел этим сказать? Возможно, таким образом он хочет дать Чехии хорошую компенсацию за отмененный радар? Но и здесь все не так просто. Эти чехи, желавшие радар, как раз считают, что роль Праги в российско-американском договоре похожа на то, что Эдвард Бенеш (Edvard Beneš) называл мостом между Востоком и Западом.
Мы хотим быть мостом между Востоком и Западом, хотим быть Веной? Тогда давайте с нетерпением ждать, когда фотографии Обамы с Медведевым на фоне Праги облетят весь мир. Так это видит, например, Пршемысл Соботка (Přemysl Sobotka), он бы обрадовался, если бы Прага была центром, местом подписания договора по разоружению. И Карл Шварценберг (Karel Schwarzenberg) считает, что это событие улучшило бы репутацию Чехии в мире.
Или мы хотим быть частью Запада, Амстердамом, где Россия с Америкой никакой договор не подпишет? Тогда вместе с Мирекем Тополанеком (Mirеk Topolánеk) нам стоит бояться, как бы «не забыли, что Центральная Европа – это часть западной цивилизации». Эти опасения уместны. В 1978 году после полета Владимира Ремека (Vladimír Remеk) и после избрания Кароля Войтылы (Karol Wojtyla), можно было говорить, что у нас есть космонавт, а у поляков – папа. Теперь можно говорить, что у нас Медведев, а у поляков во время обговоренные ракеты Patriot.
