Победа для Тегерана

Иран получил ещё одно очко в свою пользу, объявив о заключении на прошлой неделе дипломатической сделки с Бразилией и Турцией, в соответствии с которой часть своего уранового запаса он отправляет в Турцию в обмен на более высоко обогащенный уран. Этот жест призван продемонстрировать готовность Ирана к дипломатическому разрешению спора вокруг его ядерной программы, ослабить в ООН стремление к ужесточению санкций против Ирана, и стать свидетельством дипломатического искусства Бразилии и Турции.

Ядерного спора эта сделка не решит; однако она способна поставить мировую общественность в трудное положение.

По-прежнему всё вертится вокруг ядерных амбиций Ирана. Хотя Тегеран настаивает на том, что его целью является разработка сугубо мирной ядерной программы, он упорно не желает обнародовать такие аспекты этой программы, как скрытые объекты. Его объяснения своего стремления получить возможность обогащения урана не согласуются с якобы сугубо мирным характером иранской ядерной  программы. Многие эксперты полагают, что появление у Ирана возможности создать собственную ядерную бомбу –лишь вопрос времени; а его сегодняшнее поведение: воинственные разглагольствования и крайняя скрытность в вопросе о реальных возможностях, – свидетельствуют о том, что такое намерение у него есть.

В течение уже нескольких лет западные правительства в сотрудничестве с Международным агентством по атомной энергии ведет переговоры с Тегераном, пытаясь найти пути разрешения этих сложных проблем, но не лишая в то же время Иран возможности использования необходимых для его экономики мирных ядерных технологий. В октябре было сделано предложение об обмене, в соответствии с которым Иран должен был отправить три четверти своего запаса обеднённого урана в Россию, где его подвергли бы обогащению и вернули обратно для производства медицинских изотопов. Вначале Тегеран проявил некоторый интерес к этому предложению, но в конце концов отказался от сделки.

В результате правительства стран Европы и Соединённых Штатов Америки выразили стремление ужесточить санкции в отношении Ирана, чтобы принудить его увеличить прозрачность в сфере ядерной политики, остановить обогащение урана и урановый цикл. Что же, санкции накладывались трижды и дали мало эффекта. Именно тогда, когда дипломатические усилия пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН по достижению нового соглашения, казалось, уже вот-вот принесут плоды, Тегеран опередил появление этой новости, выступив с заявлением о своей трехсторонней сделке с Турцией и Бразилией, в соответствии с которой он, в духе первоначально планировавшегося соглашения, отправит 1200 кг урана, обогащенного до 3,5 %  в Турцию, и в течение года получит обратно 120 кг 20-процентного урана, для своего исследовательского ядерного реактора. Звучит всё это хорошо, однако в действительности дело обстоит не столь оптимистично.

Запасы обеднённого урана в Иране сейчас почти вдвое больше, чем были в октябре. Когда в октябре было объявлено об этой сделке, ожидалось, что отправка обеднённого урана заграницу позволит устранить необходимость в развитии собственных установок по обогащению урана, что является ключевым этапом в изготовлении ядерного оружия. Вместо этого Иран использовал отмену сделки как оправдание активизации своих усилий по обогащению урана до 20 процентов. И по сообщениям, обогащение урана будет продолжаться и после того, как иранцы получат обогащённый уран по условиям трехстороннего соглашения.

Готовность Ирана пойти на заключение сделки, предлагавшейся ему ранее его политическими противниками, меняет отношение общественности к общей картине расстановки сил в мировой дипломатии. Теперь намерения Запада выглядят подозрительными. Для заключения сделки, кстати, нельзя было подобрать лучшего момента, так как всего через несколько дней  ООН предполагала объявить о достижении соглашения по новому раунду санкций, проект которого уже составлен.

После 20 туров «интенсивных консультаций» новое соглашение ООН должно было расширить список компаний, подвергаемых санкциям, и потребовать от стран досмотра судов и самолётов, направляющихся в Иран или из Ирана, в случае подозрения, что на их борту могут быть запрещённые материал. (Это положение опирается на решение о санкциях в отношении Северной Кореи, при этом, как и в указанном решении, не разрешено будет силой подниматься на борт корабля в открытом море). Кроме того, странам будет запрещено разрешать Ирану инвестировать средства в их установки по ядерному обогащению, урановые рудники и другие ядерные технологии.

Ужесточение будет происходить постепенно и мало кто ожидает, что оно изменит поведение Ирана. Впрочем, оно должно показать, что терпение мировой общественности истощается. Решающую роль играет готовность Китая  поддержать эту акцию; вообще Пекин с чрезвычайной неохотой идет на подобные меры. Готовность Китая поступить так сейчас свидетельствует о том, что он тоже реально оценивает угрозу, которую представляет упрямство Ирана. Пока нет признаков, что недавно заключенная недавняя трехсторонняя сделка изменила позицию Китая. Россия тоже не спешит присоединиться к санкциям; ее позиция после сообщения о трёхстороннем соглашении представляется более шаткой. Решающую роль играет сплоченность стран «пятёрки», которые должны действовать единым фронтом, если хотят сохранить хоть какую-то надежду заставить Иран серьёзно отнестись к переговорам.

Сделка, заключенная на прошлой неделе, стала сигналом о новых тенденциях в международной дипломатии: растёт роль держав среднего уровня. И хотя не совсем  ясно, почему Бразилия и Турция согласились принять участие в столь очевидно небезупречной сделке, правомерно было бы также спросить, почему Запад не снял это предложение окончательно с повестки дня после отказа Ирана.

Готовность Бразилии и Турции к участию в этом деле является ещё одним признаком изменения структуры принятия решений в международном масштабе. Возможности стран, до сих пор исключенных из роли предпринимающих подобные инициативы, растут. Это может привести к усложнению ситуации в международной дипломатии; но страны с амбициями и новыми идеями будут вознаграждены.