Смерть первого президента могла стать серьезным объединяющим фактором для нации. Вместо этого она стала яблоком раздора, на долгие годы вперед поделив общество на два лагеря. Достаточно странный и ничем не мотивированный отказ иерархов католической церкви в заупокойной мессе Альгирдасу-Миколасу Бразаускасу в Архикафедральном соборе вынудил вдову президента Кристину Бразаускене, его брата Герарда и других близких отправиться в провинциальный Кайшядорис. Здесь в городском костеле и была вознесена Богу главная молитва об усопшем.
Помимо родных, в Кайшядорис приехали однопартийцы Бразаускаса и множество известных литовских политиков и бизнесменов, таким образом выразивших свое отношение к решению Церкви. Больно было слышать слова дочери Лаймы, публично сказавшей буквально следующее:
- Решение провести траурную службу именно в Кайшядорисе семья приняла после того, как стало известно об отказе церкви внести гроб с телом покойного в столичный Архикафедральный собор.
Мне очень грустно, что страна не в состоянии похоронить отца без интриг. Но ничего не сделаешь – это лицо сегодняшней Литвы. Поэтому она такая, какая есть.
Вдова президента от комментариев отказалась, зато слова ее матери были похожи на гром среди ясного неба. Не станем их повторять, оставив на совести церковных законников. Просто отметим: произнести такое в адрес католической церкви мог только глубоко оскорбленный верующий.
Вера – материя тонкая. Исключительно обидно, что на этот раз водораздел общества произошел именно там, где тонко – через души. Через такую деликатную и интимную область, как взаимоотношения человека с Богом.
Несколько позже госпожа Кристина Бразаускене обмолвилась, что Кайшядорис был любимым городом покойного супруга, поэтому одним из центров траурных мероприятий он стал не случайно.
Действительно, утром 1 июля костел просто не смог вместить всех, кто пришел проститься с Альгирдасом Бразаускасом. Люди плакали и недоумевали.
Абсолютно прав оказался социал-демократ Гядиминас Киркилас, когда вспомнил аналогичную ситуацию в Польше. Там общество сумело найти компромиссный вариант и приняло общее решение о месте захоронения погибшего в авиакатастрофе Леха Качиньского, хотя такое решение полякам далось нелегко. Литва подобного решения найти не смогла.
Бронюс Брадаускас был не столь дилекатен и дипломатичен, откровенно заявив, что отказ социал-демократов от участия в мессе в вильнюсском Архикафедральном соборе – попытка публично продемонстрировать, как надо поступать в случае, когда принимают очевидно глупые решения:
- И это происходит в отношении человека, больше других работавшего на благо Католической церкви. Покойный президент встречался с кардиналом Сладкявичюсом, монсеньором Василяускасом, и никто из этих авторитетнейших людей не посмел попрекнуть его невежеством или атеизмом. В конце концов, покойный был крещен, а в последние дни своей жизни высказал пожелание быть похороненным именно из Архикафедрального собора, который в свое время возвратил законному владельцу – Церкви.
Пусть в глазах церковных иерархов Бразаускас был бесконечно грешен. Но надо честно сказать, что в литовской истории были и большие преступники, которым прощались земные грехи и которых провожали в последний путь со всеми положенными почестями…
Пусть знают, что не всех можно столкнуть даже после смерти…
Лорета Граужинене, также прибывшая в Кайшядорис, к вышесказанному добавила:
- Наверное, Архикафедральный собор уже стал для многих таким местом, куда больше не хочется приходить…
Очень трогательным моментом прощания стало предсмертное письмо Альгирдаса Бразаускаса, написанное им в конце мая и адресованное землякам:
«Любимые кайшядорцы!
Жизнь подходит к концу. Можно лишь радоваться, что не у всех. Поэтому, оставляя вас, желаю вам хорошей, долголетней жизни».
Разве эти прекрасные слова оказались бы лишними для всей Литвы, будь они оглашены в Вильнюсе?
В 9 часов утра здесь на заупокойную мессу собрались иерархи католической церкви, члены правительства, председатель и депутаты Сейма.
В прозвучавших молитвах неуловимо чувствовалась попытка как-то реабилитировать себя в глазах общества. Кардинал Аудрюс-Юозас Бачкис, как бы априори оправдывая отказ внести гроб в собор, много говорил не о теле, а о душе. Красной нитью проходила мысль, что абсолютно неважно, где находится тело. Важно, что душа воссоединяется с Богом.
В эти минуты подумалось: очень жаль, что душа президента Бразаускаса безмолвствует. Хотелось вновь услышать его рассудительный голос, разъясняющий сложившуюся после смерти коллизию.
Увы, чего не суждено, того не суждено.
Еще раз повторимся: Литва могла проснуться 2 июля еще более сплоченной и цельной. Она проснулась недоумевающей и растерянной.
Слабым утешением в этой двусмысленной ситуации могут служить слова умудренного политическими интригами Валдаса Адамкуса, которые он сказал представителям СМИ, когда покинул Архикафедральный собор:
- Решение церковных иерархов следуют принять таким, каким оно есть. Исправить в этой ситуации уже ничего нельзя.
К чести Адамкуса, он добавил:
- В этой ситуации я поступил бы по-другому.
Послесловие
Президент Литвы Даля Грибаускайте на этом фоне вообще отказалась принимать участие в поминальном богослужении. Однако, кто видел, как и какими словами госпожа Даля обращалась к вдове, может не сомневаться в истинной позиции действующего президента.
Не участвовавший в траурных мероприятиях Витаутас Ландсбергис полагает, что у него есть иные способы почтить память Бразаускаса.
Комментарий представителя Ватикана папского нунция Луиджи Боназзи относительно принятого кардиналом Бачкисом решения оставил больше вопросов, чем дал ответов:
- Я уважаю решение кардинала Бачкиса.
Мы его тоже уважаем, однако...Вопросы остались.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Смерть первого президента могла стать серьезным объединяющим фактором для нации. Вместо этого она стала яблоком раздора, на долгие годы вперед поделив общество на два лагеря.
