Чуть-чуть притихшая было информационная война между Беларусью и Россией вспыхнула с новой силой. И ее главным символом стала третья серия российского политического триллера «Крестный батька-3». Особенностью нового этапа этой информационной войны стало подключение к ней президентов двух государств. Д. Медведев и А. Лукашенко, вступив в публичную перепалку, стали главными действующими лицами нарастающего конфликта.
«Худшие враги — из бывших друзей».
Бальтасар Грасиан
Противоборство распространяется на новые сферы взаимоотношений. Если проблема признания независимости Южной Осетии и Абхазии является застарелой, просто после долгого перерыва она неожиданно была реанимирована Д. Медведевым, то противоречия по поводу строительства белорусской АЭС были, пожалуй, впервые вынесены в публичное пространство. Возможно, Россия поняла, что сооружение атомной станции в Беларуси — это экономическая авантюра, и опасается, сможет ли она вернуть свои кредиты. А заявление А. Лукашенко, что мы найдем для строительства компанию из другой страны — это попытка выдать желаемое за действительное.
Фильм «Крестный батька-3» в первый раз на телеканалах РФ затронул вопрос о коррупции в окружении А. Лукашенко. Государственные СМИ Беларуси с видимым удовольствием и злорадством раскручивали тему бессилия российских властей в тушении пожаров. В общем, на войне как на войне.
Любопытно следующее заявление А. Лукашенко: «Никаких тайных договоренностей у российского руководства и администрации американского президента по поводу Беларуси нет. Я знаю об этом точно». В этой реплике интересно даже не то, откуда белорусский президент может об этом знать. Здесь важен сам факт обращения А. Лукашенко к данной теме. Очевидно, она его сильно волнует, особенно после киргизских событий. Кстати, президент Беларуси сам публично возмущался причастностью РФ и США к смене власти в Кыргызстане и тем самым актуализировал эту проблему для белорусской правящей номенклатуры. И теперь он пытается убедить ее, а может быть и самого себя, что в Беларуси эта история не повторится.
С причинами, побудившими российское руководство объявить официальному Минску политическую войну, журналисты, эксперты, политизированные граждане вроде бы разобрались. А вот по поводу целей и задач, которые ставит Москва в ходе этого странного конфликта, возникли серьезные разногласия даже среди профессиональных политологов.
Вряд ли Россия стремится сегодня принудить Беларусь признать независимость Южной Осетии и Абхазии. Этот поезд давно ушел. Просто правящая команда хочет раскрыть глаза российскому электорату на союзника. А грузинская тема для политического класса и общества России сейчас очень болезненная, играя на ней, можно легко убедить население и получить нужный результат.
Сейчас в среде политизированной публики много разговоров о том, что, дескать, Россия не признает наши президентские выборы и это станет решающим фактором отстранения А. Лукашенко от власти.
Для начала надо бы разобраться, что на практике означает непризнание. Официальное заявление о том, что выборы были недемократическими? Так Запад, международные организации типа БДИПЧ ОБСЕ не признает все белорусские выборы после 1996 года. И что? Западные политики продолжают официальные контакты со всеми вроде бы непризнанными органами власти Беларуси.
Можно согласиться, что непризнание Западом и непризнание Россией — это, как говорят в Одессе, две большие разницы. Обычно на всех выборах в странах СНГ наблюдатели ОБСЕ и из постсоветских государств дают диаметрально противоположные оценки итогов избирательной кампании. Европейские представители, как правило, их критикуют, а посланцы стран Содружества — хвалят. Трудно представить, что наблюдатели СНГ из государств с авторитарными режимами, например, из Туркменистана, Узбекистана, Таджикистана, Казахстана, Азербайджана под давлением России вдруг признают белорусские выборы несвободными, недемократическими. Ибо они создадут прецедент, который может обернуться против них самих.
Или Москва не признает белорусские выборы, а наблюдатели СНГ — признают? Вряд ли Россия пойдет на это, ибо теряется один из немногих смыслов существования Содружества независимых государств, а именно — взаимная легитимизация авторитарных режимов.
Хотелось бы обратить внимание, что ни один президент ни одной страны не поздравил А. Лукашенко с победой на референдуме 2004 года, упразднившем ограничения на продление его президентских полномочий. От России поздравление прислал лишь глава Госдумы Б. Грызлов. Российские СМИ три дня после голосования рассказывали о недемократичности референдума. Иначе говоря, ни Запад, ни Россия, ни другие страны СНГ «не признали» его итоги. И какие это имело практические последствия? Никаких.
Вряд ли Москва может позволить себе не встречаться, не вести переговоры с «непризнанным», «нелегитимным» А. Лукашенко, как это делали долгое время лидеры государств ЕС. Ибо Беларусь и Россия вместе входят сразу в несколько интеграционных союзов, в рамках которых необходимо все время принимать политические решения на высшем уровне.
Высказываются версии, будто бы, не получив легитимность и «признание» со стороны России, А. Лукашенко станет слабым и уязвимым, и это приведет к номенклатурному перевороту. Однако дело в том, что белорусский президент создал такую политическую систему, в которой решающим, а может быть и единственным фактором является не международная, а внутренняя легитимность. Он долго и кропотливо добивался того, чтобы мировое сообщество имело минимальное воздействие на ситуацию внутри Беларуси. Неподконтрольность внешнему влиянию можно назвать международной изоляцией, а можно — полным суверенитетом. Парадокс, но страна, имеющая одну из самых открытых экономик в мире (доля внешней торговли в ВВП), политически неприступна для давления извне.
Кроме того, белорусская номенклатура не является субъектом политики. Она — лишь инструмент в руках А. Лукашенко для реализации его властных амбиций. Номенклатура может стать субъектом политики только в условиях политического кризиса.
Иначе говоря, внешние факторы, сомнение в легитимности, «непризнание» со стороны России и Запада могут сработать только в том случае, если что-то будет происходить в самой Беларуси: обвал рейтинга А. Лукашенко, сопровождающийся социальными протестами, проведение массовых уличных акций оппозиции и пр. Только в этом случае номенклатура, равно как и оппозиция, как Россия и Запад, могут стать политическими игроками. Внутренние факторы первичны, внешние — вторичны. Но никак не наоборот.
