Агентство France Presse сообщило на прошлой неделе, что Россия подписала с Израилем пятилетнее соглашение о военном сотрудничестве. Министр обороны России Анатолий Сердюков объявил о заключении соглашения, которое включает в себя совместное обучение в сфере обороны и оказания медицинской помощи, 6 сентября, после прошедшей в Москве встречи со своим израильским коллегой Эхудом Бараком. Пятьдесят россиян уже находятся в Израиле, тренируясь управлять 36 самолетами-беспилотниками, которые Москва заказала после своей войны 2008 года с Грузией, а теперь русские еще и предлагают создать совместную производственную линию по изготовлению разработанных в Израиле беспилотников в России.
Договор о сотрудничестве в сфере обороны был подписан спустя лишь несколько недель после того, как бывший министр обороны Израиля Моше Аренс опубликовал в газете Haaretz публицистическую статью, вызвавшую большое удивление в оборонных сообществах по обе стороны Атлантического океана. Аренс написал, что если Вашингтон не позволит израильтянам модифицировать произведенные в США унифицированные ударные истребители F-35 под свои нужды, то Израилю следует задуматься о том, чтобы купить реактивные истребители следующего поколения у России или Индии.
Но не является ли «российская карта» лишь гамбитом Иерусалима в его напряженных отношениях с Вашингтоном? Или в этом есть что-то большее?
Помимо коллективного использования оборонных технологий, нормализуя отношения с Израилем, Москва преследует и другую задачу: привлечение талантов. Задолго до июньского визита президента Дмитрия Медведева в Кремниевую долину – где компания Cisco Systems и другие крупные американские технологические фирмы анонсировали готовность вложить более миллиарда долларов в инновационный центр «Сколково», который будет построен в Подмосковье – Россия стремилась получить доступ к Кремниевой долине Израиля. В расчете на душу населения, Израиль является вторым по размеру мировым центром венчурного капитала, а также новой родиной для крупнейшей русскоязычной диаспоры за пределами бывшего СССР.
Глава корпорации «Руснано» Анатолий Чубайс, лучше всего известный на Западе за свою роль в российской приватизации 1990-х, проведенной при президенте Борисе Ельцине, посетил Израиль в марте 2009 года и встретился там с президентом страны Шимоном Пересом. Спустя год «Руснано» и израильское Министерство промышленности, торговли и труда объявили о соглашении в области «научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ». До этого, в конце 2008 года, Россия и Израиль договорились о безвизовом режиме.
Делая эти шаги, Кремль стремится повернуть вспять хотя бы небольшую часть исторической «утечки мозгов», заманить назад предпринимателей и ученых, оказавшихся среди более миллиона советских евреев, эмигрировавших в Израиль между 1970-ми и началом 2000-х годов. Хотя мало кто из русскоговорящих иммигрантов вернется из Израиля, чтобы жить в России на постоянной основе, привлечение их экспертных знаний и навыков в области инноваций и их коммерческом использовании гораздо важнее для модернизационных усилий России, чем то, где они живут. Россия реализует эту амбициозную программу действий, в то время как Соединенные Штаты, как любит указывать премьер-министр Владимир Путин, до сих пор не отменили поправку Джексона-Вэника «времен диско», предполагающую санкции против более несуществующего СССР за его противодействие еврейской эмиграции.
Конечно, главной проблемой в отношениях между Россией и Израилем остается Иран. Но за последние два года даже этот вопрос утратил часть своей остроты.
Марк Кац, профессор в Университете Джорджа Мейсона, - один из многих американских и российских аналитиков, предположивших, что Россия и Израиль негласно договорились о кви про кво по поводу продажи вооружений Ирану еще в 2008 году. По этой теории, в ответ на постоянные задержки поставок Москвой противовоздушных систем С-300 Ирану, Израиль отозвал своих подрядчиков из Грузии и отменил продажу вооружений Тбилиси. Предполагается, что дополнительный выгодный обмен был произведен в сфере передач технологий, которые стали частью общего пакета «перезагрузочных» уступок Москве.
В прошлом году Иран отказался от сделки, поддержанной США, в рамках которой Москва получила бы иранские запасы низкообогащенного урана в обмен на гарантированные поставки ядерного топлива для мирных нужд. В этом году Москва попыталась оживить сделку, на этот раз использовав в качестве нового посредника для иранского обогащенного урана Турцию, крупнейшего торгового партнера России на Ближнем Востоке. Позиционировав себя между Израилем и Ираном, а также между Израилем и Турцией после инцидента с «флотилией свободы», Москва умно укрепила свою роль в ближневосточном мирном процессе – в действительности она поступила слишком умно с точки зрения иранского президента Махмуда Ахмадинежада, предупредившего Россию в прошлом месяце, чтобы та не участвовала в «заговорах» против Исламской республики.
На данный момент, благодаря своей собственной «перезагрузке» с Москвой, Вашингтон, похоже, не очень обеспокоен более тесным сотрудничеством между Россией и Израилем в сфере обороны и передачи технологий. Пока еще неясно, как долго будет продолжаться подобная толерантность, особенно, если Израиль последует совету Аренса и будет стремиться заключить с Москвой все более амбициозные и крупные сделки в области вооружений. Тот факт, что руководство обеих стран не общается на эти темы с прессой, даже в том, что касается невоенных сделок, гарантирует, что обсуждать особо и нечего. (Один американский журналист, работающий на Ближнем Востоке, говорит, что в ответ на свои вопросы о России получает от израильских чиновников лишь «неодобрительные взгляды».) Молчание – золото, и для произраильских ястребов в Вашингтоне, с подозрением относящихся к России, и для российской свободы действий в мусульманском мире.
Конечно, любая израильская атака на ядерные объекты Ирана немедленно подорвет эту стратегию «ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не говорю». Однако, большинство аналитиков считают, что у самого Израиля недостаточного военного потенциала, чтобы значительно навредить ядерной программе Ирана, если только он не получит от Вашингтона разрешение на полномасштабное нападение. И несмотря на слухи о войне, нет никаких указаний на то, что Белый дом поддерживает подобное нападение. Если это так, то России и Израилю нет нужды беспокоиться о повторении 1967 года, когда Советский Союз прервал дипломатические отношения с Израилем после начала Шестидневной войны.
Тем временем, похоже, что российско-израильские деловые отношения продолжат расширяться – даже если они и будут оставаться вне поля зрения общественности и прессы, а политики будут и дальше их игнорировать.
Чарльз Ганске – живущий в Чикаго журналист и бывший биржевой маклер. С 2005 по 2009 год он редактировал Russia Blog. Помимо издания World Politics Review, его комментарии публиковались в Puget Sound Business Journal, Vancouver Province, Washington Times и Russia Profile.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Позиционировав себя между Израилем и Ираном, а также между Израилем и Турцией после инцидента с «флотилией свободы», Москва умно укрепила свою роль в ближневосточном мирном процессе – в действительности она поступила слишком умно с точки зрения иранского президента Махмуда Ахмадинежада, предупредившего Россию в прошлом месяце, чтобы та не участвовала в «заговорах» против Исламской республики.
