КРАСНОЯРСК, Россия. Потягивая американо в торговом центре из мрамора и стекла, наблюдая за изящно одетыми людьми, которые прохаживаются по магазинам Zara и Adidas, или же сидят, склонившись над iPad в кафе открытой планировки, трудно вообразить, что вы находитесь где-то в отдаленном уголке Сибири.
Особенно, если вам известно, на что были похожи эти края два десятилетия назад, когда рушился коммунистический строй.
Как раз тогда я и нанес свой первый визит в этот город-миллионник на берегах Енисея, который вплоть до 1990 года был закрыт для иностранцев. Он находится в пяти часах полета от Москвы, в том самом месте, которое являлось центром «архипелага ГУЛАГ» — так писатель Александр Солженицын называл систему исправительно-трудовых лагерей и тюрем коммунистической эпохи.
В те предкапиталистические дни все вокруг было в упадке, и Красноярск был отвратителен. Полки магазинов пустовали. На крышах ржавели лозунги, воспевающие прелести коммунизма. Популярный сибирский писатель Виктор Астафьев описывал мне настроение людей как «раздраженное». Было так много тюрем, что люди шутили, мол, лучше жить напротив тюрьмы, чем жить напротив своего дома.
Все это резко контрастирует с сегодняшним Красноярском. Энергия коммерциализации, высвободившаяся после падения коммунизма, наряду с огромными природными богатствами области в виде алюминия, нефти, никеля, меди, железной руды, урана и древесины, преобразовала Красноярск в современный город европейского типа.
Здания XIX столетия на проспекте Мира отремонтированы и выкрашены в легкие синие, желтые и коричневые пастельные тона. За места на стоянках сражаются автомобили марок Lexus и Mercedes. В Собор Покрова Пресвятой Богородицы, который раньше был захудалым музеем, по воскресеньям набиваются толпы верующих. Убогие старые магазины советской эпохи превратились в гастрономы, бутики, видеомагазины, ювелирные лавки, кондитерские, суши-бары и ларьки, торгующие кормом для животных. В деловом районе открыли свои шикарные магазины Hugo Boss и Armani. Даже бетонные стены крупнейшей тюрьмы, расположенной в центре города, покрылись красным кирпичом.
Придорожные рекламные щиты с надписями на английском языке рекламируют новые рестораны с развлекательными программами, как, например, «Мясо и вино» с его мероприятиями на летней веранде.
Торговый центр «Планета», куда я заглянул, был открыт только в прошлом году. Там имеются пальмы, мультиплекс, площадка для боулинга, рестораны. А на площади 140 тысяч кв. м рассыпаны те же самые магазины, которые можно встретить в любом западном молле. Люди вокруг больше не выглядят «раздраженными» и громко смеются, а сотрудники наизнанку выворачиваются, чтобы покупатели остались довольны. Но, конечно же, не все могут позволить себе делать покупки в этом месте.
По официальным данным, средний показатель доходов на душу населения в Красноярске все еще находится на уровне порядка 5 тысяч долларов в год, что приблизительно в девять раз меньше, чем в Миссиссипи, беднейшем штате США. Средний класс, который является главной потребительской прослойкой, все еще невелик, цифры же искажаются из-за наличия олигархов.
Как сообщил мне эксперт по российской экономике UBS Джонатан Андерсон, его недавний анализ показал, что российская экономика теперь «более-менее переключилась в режим восстановления» после резкого спада экономической активности в 2008 и в начале 2009 года, поэтому такие города, как Красноярск могут ожидать увеличения темпов развития. Основная причина довольно быстрого восстановления заключается в том, что российская экономика не превратилась в мыльный пузырь, как это случилось в некоторых европейских странах, где был выделен чрезмерный объем ипотечных кредитов и кредитов недвижимое имущество и ипотеки. В хорошей форме находятся и российские банки.
Однако некоторые вещи остались неизменными.
Когда я, сидя за чашечкой американо, пролистывал «Красноярскую газету», у меня возникло ощущение дежавю.
В некритическом советском стиле газета освещала визит в Красноярск премьер-министра Владимира Путина, состоявшийся днем ранее. Та же история повторилась и в вечерних телевизионных новостях. Кроме того, газета в одобрительной манере сообщала о том, что 31 августа была заново установлена металлическая мемориальная доска в честь героя Советского Союза Дмитрия Мартынова, которая была сорвана от стены многоквартирного дома, где он жил, после падения коммунистического режима.
СМИ настроены куда менее критично и свободы у них куда меньше, чем в первые годы после падения СССР, или даже в последние советские годы. В прошлом году бывший российский премьер-министр Егор Гайдар сказал мне в интервью, что накануне развала Советского Союза в России «была, наверное, самая свободная пресса в мире, потому что над ней не было никакого официального контроля, не было давления цензуры, она не зависела от мнения читателей, у нее не было владельцев — но выжить ей не удалось!»
По данным Комитета по защите журналистов, штаб-квартира которого находится в Нью-Йорке, все три главных российских телеканала сейчас находятся в руках кремлевских верноподданных, а компаниями, близкими к российскому правительству, был приобретен целый ряд наиболее влиятельных газет. Вдобавок к этому купить иностранную газету в Красноярске не удастся. В равной степени тщетно искать Financial Times или Internatioinal Herald Tribune в московском "Домодедово" — сияющем новизной узловом международном аэропорту, через который я летел в Сибирь.
С политической точки зрения Красноярск больше похож не на европейский, а скорее на китайский город.
Все будто придерживаются ненаписанного договора между правительством и народом: вы можете делать, что заблагорассудится, зарабатывать какими угодно способами, ездить куда захочется до тех пор, пока вы не представляете серьезной угрозы для системы. Это пекинская модель.
Как бы там ни было, я согласен с Путиным лишь в одном. В Красноярске премьер-министр сказал студентам Сибирском федерального университета, что передвижение между Россией и ЕС должно быть максимально упрощено, что станет промежуточным шагом на пути к безвизовому режиму. Любой, кому пришлось пройти через все бюрократические проволочки в российском посольстве при получении российской визы, может лишь воскликнуть: «Правильно! Правильно!»
Конор О'Клери — ирландский корреспондент GlobalPost, который отправился в Красноярск, чтобы навестить проживающую там семью его жены.
