Журналистика – зона риска

Законопроект об усилении ответственности за нападение на журналистов и правозащитников передан президенту России. Об этом в конце минувшей недели сообщил глава Совета при президенте России по развитию институтов гражданского общества и правам человека Михаил Федотов. Изменить действующее законодательство предложено в связи с недавними нападениями на журналистов и, в частности, на корреспондента издательского дома "Коммерсант" Олега Кашина. В ночь на 6 ноября он был жестоко избит во дворе собственного дома.

Поправки, предложенные Общественным советом при президенте России по развитию институтов гражданского общества по правам человека, в первую очередь касаются положений Уголовного кодекса РФ. В частности, предлагается уточнить статью, которая содержит перечень отягчающих обстоятельств и усиливает наказания за преступления. В ней, например, записано, что такими обстоятельствами являются совершение преступлений в отношении лица и его близких в связи с осуществлением им служебной деятельности или с выполнением общественного долга. При этом понятие "общественный долг" не конкретизируется. Поправки же предлагают дополнить статью указанием на то, что общественным долгом является и журналистика, и правозащитная деятельность. Эту же формулировку предлагается упомянуть в Уголовном кодексе и в статьях, предусматривающих ответственность за убийство, причинение сильных повреждений и угрозу убийством.
Проблема не в том, что отдельные категории, в том числе и профессиональные группы, менее защищены. Проблема в том, что человек в России не защищен.
Кроме того, поправки предполагают расширением статьи, предусматривающей усиление ответственности за посягательство на жизнь государственного и общественного деятеля. Ее предлагается расширить указанием на то, что общественный деятель – это не только политик, но и правозащитник, журналист и общественный активист.

Предложены и механизмы для того, чтобы начала работать существующая, но фактически мертвая статья Уголовного кодекса, касающаяся привлечения к ответственности лиц, препятствующих законной деятельности журналистов.

Впрочем, многие профессиональные юристы склоняются к тому, что сам по себе факт изменения закона результатов не даст. Говорит адвокат Анна Ставицкая, представляющая интересы семьи обозревателя "Новой газеты" Анны Политковской, убитой в октябре 2006 года. Убийцы и заказчики не найдены до сих пор:

– Самое главное – наладить работу следствия. Это комплексная проблема. Так как я являюсь практикующим адвокатом и достаточно часто хожу в суды, я вижу, как судьи реагируют на те дела, которые им передает следствие. Эти дела очень часто плохо и небрежно расследованы. Но при этом суды все равно выносят обвинительные приговоры, вне зависимости от того, что доказательства либо отсутствуют, либо они недопустимы. Поэтому возникает вопрос: а зачем нам тогда особенно трудиться, если все, что мы не принесем в суд, всякую дрянь – по-другому не могу сказать! – всякую помойку, судья все равно это все сложит, более или менее красиво изложит и вынесет то решение, что необходимо? Просто разучились работать. Что-то понахватали, а воедино соединить так, чтобы представить единую картину, либо не могут, либо им сразу говорят: по этому делу не тянуть никаких концов.

Проблема не только в готовности судей выносить обвинительные приговоры при отсутствии бесспорных доказательств, но и в недостаточном обеспечении независимости следователей, считает адвокат Лариса Масленникова. Она представляла интересы семьи главного редактора русской версии журнала "Форбс" Пола Хлебникова, убитого в июле 2004 года. Убийца и заказчики не найдены до сих пор:

– Проблема не в том, что отдельные категории, в том числе и профессиональные группы, менее защищены. Проблема в том, что человек в России не защищен. В принципе преступления не раскрываются, а даже тогда, когда государственная власть считает их раскрытыми и направляет дела в суд, это все-таки позволяет усомниться в том, насколько вне самых разумных сомнений доказано вмененное преступление. Конечно, существует целый комплекс причин. Но если мы говорим о резонансных преступлениях, как принято их называть, об убийствах журналистов, то, соответственно, мы должны понимать, что, как правило, эти преступления затрагивают интересы каких-то лиц, надо полагать – лиц весьма влиятельных, поскольку мы не имеем доступа к определенной информации. Но то, как проходят сами процессы, какие принимаются решения, заставляет нас предполагать, что все-таки существуют какие-то негласные запреты.

По данным журналистских организаций, в последние пять лет в России были избиты 350 журналистов, 41 – убит.