Дипломатические шаги, которые Россия предпринимала на прошлой неделе, отличались крайне характерным для Кремля стилем. «Цитадель» (слово «Кремль» буквально значит именно это) по-прежнему окутана густой завесой тайны, и ее действия все так же трудно предсказать.
В субботу, Россия, неоднократно критиковавшая Северную Корею за артиллерийский обстрел острова Ёнпхендо, внезапно потребовала созвать внеочередное заседание Совета безопасности ООН, чтобы рассмотреть вопрос об артиллерийских учениях, которые Южная Корея уже не первый десяток лет ежегодно проводит на острове. Между тем, всего несколько дней назад российский министр иностранных дел Сергей Лавров на встрече с северокорейским министром иностранных дел Пак Ы Чуном (Pak Ui-chun) резко критически отозвался об артобстреле, а российский премьер-министр Владимир Путин выступил с критикой северокорейской программы по обогащению урана. Подобное противоречивое поведение укрепляет репутацию Москвы как непредсказуемого партнера.
После необычных для России упреков в адрес КНДР, некоторые южнокорейские дипломаты по ошибке подумали, что у Сеула появился новый союзник. Один из них даже заявил: «Россия ясно выразила намерение больше не защищать Северную Корею на международной арене». Когда стало очевидно, что всю ответственность за обстрел нес Север, Россия не могла больше молчать и была вынуждена отбросить свои симпатии к Пхеньяну, отметил этот дипломат.
Однако этот взгляд быстро оказался беспочвенным, когда Москва начала рассматривать вопрос о южнокорейских учениях. Вероятно, прежде чем созывать заседание Совета безопасности ООН, русские проконсультировались с Пхеньяном. Такой шаг может способствовать усилиям Северной Кореи, которая пытается представить учения главной причиной напряженности. Возможно, именно поэтому Пак заявил, что его визит в Москву принес некие «плодотворные результаты». Специалисты по России называют такой подход «матрешечной дипломатией» в честь русских кукол, внутри которых всегда прячутся другие куклы.
В политике России по отношению к Корейскому полуострову остается неизменным одно. Москва боится оказаться в дипломатической изоляции и из-за этого постоянно старается утвердиться на международной арене. В прошлом большинство утечек в прессу о ходе шестисторонних переговоров были на ее совести. Для Москвы это был единственный способ продемонстрировать свою дипломатическую роль, потому что в остальном ее вклад в переговоры был пренебрежимо мал.
Сейчас, в связи со стремительным ростом дипломатического влияния Китая, Россия стала еще сильнее бояться утратить свой статус в региональной дипломатии. Поэтому она старается любыми средствами укрепить свое влияние.
Сейчас Россия не может рассчитывать обрести такое же влияние в Северо-Восточной Азии, как США и Китай, однако она считает, что может укрепить свои позиции, держась на равном расстоянии от обеих сторон и не поддерживая ни одну из них. Соответственно, с тех пор, как Сеул и Москва в 1990 году завязали дипломатические отношения, подход России к обеим Кореям сводился к «дипломатии дистанцирования». Так Россия вела себя 10 лет во время шестисторонних переговоров, и именно эта тактика стояла за молчанием Москвы по поводу гибели корвета «Чхонан».
При этом, Россия, как и Китай, скорее всего, сыта по горло Северной Кореей. Обе эти страны всерьез боятся падения северокорейского режима, однако также не могут позволить Северу стать ядерной державой. С течением времени терпение России в отношении Пхеньяна, вероятно, иссякнет окончательно, но пока этот момент еще не настал.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В субботу, Россия, неоднократно критиковавшая Северную Корею за артиллерийский обстрел острова Ёнпхендо, внезапно потребовала созвать внеочередное заседание Совета безопасности ООН, чтобы рассмотреть вопрос об артиллерийских учениях, которые Южная Корея уже не первый десяток лет ежегодно проводит на острове.
