КАРДИФФ, штат Калифорния.― Около 90 процентов из предположительно полутора миллионов ВИЧ-инфицированных в Центральной и Восточной Европе живут в России и на Украине.
Во время моей недавней поездке по этим странам, несмотря на повторные обращения, никто из политиков или официальных лиц службы здравоохранений ни в одной из стран встретиться со мной не пожелал. Мои телефонные звонки, обращения по факсу или через электронную почту, которые я разослал, вернувшись домой, также остались без ответа.
В обеих странах отмечается эпидемический рост потребителей инъекционных наркотиков (ПОН), пользующихся одним на всех шприцем и иглой; эта наиболее эффективный способ для передачи ВИЧ-инфекции. Между тем, существуют известные методы, позволяющие замедлить распространение ВИЧ-инфекции потребителями внутривенных наркотиков.
Если с помощью инъекций вводят героин или другие опиаты – наиболее употребляемые наркотики в Восточной Европе – применение программ с использованием заменителей опиатов, метадона или бупенорфина, могло бы резко замедлить передачу ВИЧ-инфекции.
Успех применения этих программ зависит и от наличия удобно расположенных пунктов обмена игл и шприцев, что обеспечило бы предоставление чистого инструментария, а также помогло бы привлечь лиц, инъецирующих наркотики, в систему здравоохранения. Как третья необходимая точка опоры для этой программы, потребители внутривенных наркотиков нуждаются в консультировании.
Эти три направления образуют основу того, что в среде медицинских работников получило называние «пакета мер по снижению вреда». Россия и Украина, однако, деньги на «снижение вреда» не тратят.
Международная помощь этим странам в деле снижения вреда довольно ограниченна: большинство денег поступает из Мирового Фонда борьбы со СПИДом, туберкулезом и малярией. Однако Россия, по причине увеличения ее национального дохода, больше не подпадает под программу грантов Мирового Фонда по борьбе с ВИЧ/СПИДом.
Группа неправительственных организаций (НПО) в России, предпринимавшая действия в направлении «снижения вреда» с помощью денег Мирового Фонда, получила от правительства заверения в том, что, когда эти деньги закончатся, финансирование их работы будет продолжаться. Однако прошлой осенью правительство отказалось от своих обещаний, и Мировой Фонд предоставил группе чрезвычайный грант еще на два года.
В находящейся в стесненных обстоятельствах Украине, которая по-прежнему подпадает под программу помощи Мирового Фонда для борьбы с ВИЧ/СПИДом, осуществление программ по снижению вреда тоже практически полностью осуществляется за счет работы неправительственных организаций – по большей части, созданными самими заинтересованными кругами.
Помимо проблемы ненадежного финансирования, в осуществлении усилий по снижению вреда в России и, в значительной мере, на Украине, отсутствует важнейший инструмент: лечение заменителями опиатов. В России применение метадона запрещено.
«Нет никаких данных, что применение метадона и бупенорфина облегчает лечение наркотической зависимости», - заявила в марте 2009 года Ольга Кривонос, руководитель Департамента Медицинской помощи и развития здравоохранения в российском Министерстве здравоохранения и социального развития. На Украине, где ввоз метадона был легализован только в декабре 2007 года, на момент моей поездки его получало всего пять тысяч человек.
«Об эффективности заместительной терапии в плане распространения ВИЧ/СПИДа получены убедительные научные доказательства», - говорится в заключении Всемирной Организации Здравоохранения, Управления по наркотикам и преступности ООН и Совместной программы ООН по ВИЧ/СПИДу в концептуальной записке за 2004 год.
Институт Медицины США привел решающий довод по этому вопросу в докладе 2007 года: «Учитывая строгие доказательства эффективности при лечении опиоидной зависимости, лечение агонистами опиоидов должно получить широкое распространение во всех случаях, когда это возможно».
Популярное объяснение отсутствия действия в России и на Украине – это что правительства этих стран считают потребителей внутривенных наркотиков преступниками, а не людьми, страдающими заболеванием, и неофициально проводят по отношению к ним политику непредставления помощи. На самом деле, полиция регулярно преследует наркоманов (и лиц, помогающих им), тем самым усугубляя существующую ситуацию. Многие страны за пределами этого региона занимают подобную позицию.
Однако в Восточной Европе ситуация более сложная. Оставшаяся от советской эпохи подозрительность сторонних наблюдателей оказывает влияние на многие мнения, и нередко звучат заявления о культурных различиях: воздействие, которое срабатывает на Западе, может быть неэффективным на Востоке. Есть также подозрение, что это просто грязные капиталистические свиньи хотят нажиться на продаже заместителей опиатов, уж неважно, насколько они эффективны.
Но это так же глупо, как глупо утверждать, что антивирусные препараты в этом регионе не действуют, и что лечение ВИЧ-инфекции – это гигантский заговор крупных фармацевтических компаний. Люди есть люди. Снижение вреда работает повсюду, и наибольшую финансовую пользу из этого извлекают сами страны, в которых уменьшается распространение ВИЧ-инфекции, падает преступность, и люди возвращаются к работе.
Страусиная политика в отношении снижения вреда вредит не только пользователям инъекционных наркотиков. ВИЧ-инфицированные наркоманы, конечно же, вступают в половые отношения с лицами, не употребляющими наркотики. Беременные ВИЧ-инфицированные наркоманки передают вирус ребенку, а иногда – в России на удивление часто – бросают новорожденных, предоставляя государству заботиться о них. Люди, заразившиеся от наркоманов, тоже могут заражать других половым путем, расширяя тем самым мостик от наркоманов к «общей» популяции.
В июле в Вене состоялась 18-я Международная конференция по СПИДу, в которой участвовало почти 20 тысяч человек. Среди выступающих были президент Австрии Хайнц Фишер, Билл Клинтон, Билл Гейтс, заместитель президента Южноафриканской Республики Кгалема Мотланте (Kgalema Motlanthe).
Организаторы избрали для встречи Вену именно потому, что она является «воротами в Восточную Европу», и они надеялись привлечь к участию этот регион в возможно большей мере. Впервые все заседания переводились на русский язык. Однако на этой встрече не было ни одного высокого представителя России или Украины.
На встрече была предложена «Венская Декларация», одобрявшая стратегию снижения вреда, и подчеркивавшая, что политика в отношении наркотиков основана на научных, а не на идеологических данных, под которой подписалось более 10 тысяч человек.
Однако самой влиятельной восточноевропейской подписью была подпись первой леди Грузии, страны, в которой, по оценкам, живет 2 700 ВИЧ-инфицированных, что составляет всего 0,018 процентов от общего числа в регионе. Судя по равнодушному отношению правительств, остальные 99,982 процентов ВИЧ-инфицированных в Восточной Европе – и все те, кого они подвергают риску – могут спокойно погибать.
Джон Коэн – автор книги “Shots in the Dark: The Wayward Search for an AIDS Vaccine and Coming to Term: Uncovering the Truth about Miscarriage.” (Выстрелы в темноту: безуспешные поиски вакцины против СПИДа и приход к решению скрывать истину о неудаче»).
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Около 90 процентов из предположительно полутора миллионов ВИЧ-инфицированных в Центральной и Восточной Европе живут в России и на Украине. Во время моей недавней поездке по этим странам, несмотря на повторные обращения, никто из политиков или официальных лиц службы здравоохранений ни в одной из стран встретиться со мной не пожелал.
