Европейский суд по правам человека принял 10 января решение об отказе от рассмотрения более чем половины дел против Грузии, заявления по которым были поданы жителями Южной Осетии и российскими миротворцами после августовской войны 2008 года. Он объяснил это техническими, но не политическими причинами. Однако решение это все равно было расценено как политизированное, и все стороны конфликта по-своему истолковали его политическое значение.
Власти Грузии приветствовали его, назвав победой и разоблачением близорукой тактики российской пропаганды. В то же время, Министерство иностранных дел Южной Осетии подвергло сомнению беспристрастность суда и назвало его решение наступлением на права человека в целом. В действительности же решение страсбургского суда стало очередной подпиткой для продолжающейся пропагандистской войны, охватившей все аспекты отношений Тбилиси с Москвой и со ставшей де-факто независимой Южной Осетией.
Европейский суд по правам человека отказался от рассмотрения 1549 из 3300 с лишним исков, поданных после августовской войны 2008 года жителями Южной Осетии и российскими миротворцами, находившимися в этом самопровозглашенном регионе. Вызывающий огромные споры конфликт, ставший причиной подачи всех этих заявлений, вспыхнул в ночь с 7 на 8 августа 2008 года. После дневных стычек между югоосетинскими и грузинскими войсками силы Грузии попытались захватить столицу Южной Осетии Цхинвали. Вскоре после этого отреагировали российские войска, начав наступление и воздушные удары. Они вытеснили грузинские силы, а впоследствии заняли ряд стратегических позиций на неоспариваемой грузинской территории. Выведя свои войска с территории Грузии, Россия официально признала независимость Южной Осетии и другого самопровозглашенного региона – Абхазии. Несмотря на расследование причин и обстоятельств этой войны, проведенное Евросоюзом, она по сей день остается предметом жарких споров между сторонами.
Те дела, которые должны быть рассмотрены судом, относятся к предполагаемым нарушениям целого ряда положений Европейской конвенции по правам человека и протоколов к ней. В частности, это нарушение права на жизнь, запрета на пытки, на дискриминацию и унизительное обращение. Сразу после конфликта суд получил огромное количество заявлений такого рода и в октябре 2008 года выразил опасение, что не справится с возросшим объемом работы.
Согласно опубликованному в понедельник пресс-релизу, Европейский суд по правам человека не получил ответа от юридических представителей истцов на две свои просьбы о предоставлении дополнительной информации, которые были направлены в 2010 году. Когда радиостанция «Эхо Кавказа» задала этим представителям вопрос по поводу данных просьб, юристы либо отказались от комментариев, либо неубедительно объяснили, что проблема заключается в их плохом знании английского и судебных процедур.
Министр иностранных дел Южной Осетии Мурат Джиоев осудил отказ от рассмотрения дел, назвав это несоблюдением Европейской конвенции по правам человека и типичной для европейских структур прогрузинской предвзятостью. Он истолковал данный шаг как политизированную попытку «закрыть глаза на преступления клики Саакашвили против человечности в целом и против граждан Южной Осетии и российских миротворцев в частности».
Хотя грузинские власти в своей интерпретация не отклоняются так далеко от доказательств и свидетельств, как Джиоев со своими высокопарными заявлениями, они совершенно очевидно попытались воспользоваться данным решением для сокрытия того ущерба, который был нанесен жителям Южной Осетии грузинскими войсками. Заместитель министра юстиции Грузии Тина Бурджалиани назвала принятое решение «еще одним доказательством того, что иски, поданные осетинами против Грузии после российско-грузинской войны, являются просто частью российской пропаганды». И в том, и в другом заявлении полностью игнорируется обоснование суда о технических причинах отказа от рассмотрения дел – а именно, о том, что юристы не предоставили дополнительную информацию. Обе стороны отдали предпочтение политически выгодному для себя толкованию принятого решения.
Но правда лежит где-то посередине. Натия Кацитадзе, работающая по делам Европейского суда по правам человека в тбилисской неправительственной организации Ассоциация молодых юристов Грузии, согласна с тем, что причиной отказа от рассмотрения дел стала нерадивость соответствующих адвокатов. Но она также заявляет, что многие обоснованные дела в отношении нарушений суд все же принял к рассмотрению. Ее команда подготовила несколько дел по поводу обстрела Цхинвали грузинскими войсками, в которых есть достаточно убедительных улик и доказательств. С другой стороны, она отмечает, что ее организация подготовила также 50 основательных исков против России, которые тоже представлены в суд.
Говоря о роли международных правовых действий в отношении Грузии и России, Кацитадзе отмечает, что грузинские власти коллективно обвиняют Россию в Европейском суде по правам человека в злостных нарушениях прав человека во время конфликта. С 1990-х годов грузинские власти также подают иски в Международный суд, утверждая, что Россия проводит откровенную политику дискриминации против грузин в Абхазии и Южной Осетии. Россия противостоит этим обвинениям, оспаривая юрисдикцию суда. Таким образом, международные правовые действия в отношении обеих сторон крайне осложнены, поскольку они тесно связаны с продолжающейся политической борьбой и являются как символическим, так и практическим инструментом для Грузии и России.
С самого начала война за Южную Осетию велась не только при помощи танков, но и при помощи слов и телекамер. И взрывную публичную реакцию всех сторон на продолжающееся юридическое противостояние по поводу этой крохотной спорной территории следует понимать как очередное событие в рамках все той же борьбы представлений и описаний. Во время конфликта основные средства массовой информации Грузии и России сосредоточились на одностороннем освещении потерь и страданий своей собственной стороны. Российские СМИ и даже государственные руководители неоднократно сообщали ничем не подтвержденные данные о 2000 погибших в Южной Осетии, несмотря на то, что осенью цифры потерь были пересмотрены и официально составили 162 человека.
Согласно имеющейся информации, грузинские телеканалы испытывали на себе мощное давление властей, которые требовали от них придерживаться официальной версии событий во время и сразу после войны: а именно, что Грузия стала жертвой неспровоцированной агрессии России. В этих условиях грузинские СМИ все чаще стали руководствоваться правилами самоцензуры. А правительство, тем временем, систематически блокировало грузинам доступ к российским телеканалам и вебсайтам. Таким образом, каждая из сторон с самого начала пыталась навязать собственную сюжетную картину той войны.
Маргарита Ахвледиани из тбилисской организации Go Group Media утверждает, что реакция на решение Европейского суда по правам человека является отражением все той же давней тенденции. «Война ведущих СМИ продолжается. Тактика обеих сторон заключается в том, чтобы проводить резкую разграничительную линию между преступной властью и ни в чем не повинными гражданами. На самом деле, мы можем сказать лишь то, что ведущие средства массовой информации занимаются пропагандой, но не репортерским освещением событий».
Вопрос о самопровозглашенных регионах Абхазия и Южная Осетия монополизировал политический дискурс между Тбилиси и Москвой еще до августовской войны 2008 года, и по вполне понятным причинам после войны превратился в навязчивую идею, своего рода манию. До, во время и после войны соперничающие между собой сюжетно-событийные линии создавались в ходе медийных кампаний, обслуживавших интересы сторон в конфликте, и конкурировали между собой в борьбе за внутреннего и международного потребителя.
Даже обоснованное техническими причинами решение Европейского суда по правам человека отказаться от рассмотрения югоосетинских дел натолкнулось на шумную и весьма противоречивую реакцию с различных сторон. Такой глубоко фрагментированный повествовательный контекст придает новое значение институтам международной юстиции, которые в любом случае вызывают большие споры и противоречия. Он выделяет в отдельную строку представления о их непредвзятости и подвергает эти представления тщательному анализу. Статус регионов Южная Осетия и Абхазия, которые большинством мирового сообщества формально считаются частью Грузии, но фактически существуют отдельно от нее, страстно и горячо оспаривается. Эти споры вкупе с глубокими расхождениями во взглядах на роль России в данных регионах еще больше осложняют ситуацию. И в такой сложной ситуации международной юстиции крайне трудно выполнять свое предназначение и функции независимого арбитра.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Европейский суд по правам человека принял 10 января решение об отказе от рассмотрения более чем половины дел против Грузии, заявления по которым были поданы жителями Южной Осетии и российскими миротворцами после августовской войны 2008 года. Он объяснил это техническими, но не политическими причинами.
