Суровая действительность российского перевооружения

Недавно российское государство объявило о своих планах перевооружения армии. В список покупок на предстоящее десятилетие включены 100 кораблей, 600 самолетов, а также 1000 вертолетов. Хотя эти цифры стали сенсацией для СМИ, они создают превратное впечатление о масштабах наращивания вооружений в России.

Отвечающий за закупки вооружений первый заместитель министра обороны Владимир Поповкин подтвердил, что Министерство обороны планирует потратить в 2011-2020 годах примерно 650 миллиардов долларов на свою новую Государственную программу вооружений, куда также вошло более 100 миллиардов долларов ассигнований на другие силовые ведомства России, не входящие в Министерство обороны. В соответствии с заявленной президентом Дмитрием Медведевым целью увеличения к 2015 году доли современных вооружений в российских вооруженных силах с 10 до 30%, а к 2020-му до 70-80%, примерно 80% этих средств пойдет на закупки оружия и военной техники, а 10% на финансирование научных исследований.

Некоторые виды техники, запланированные к приобретению в рамках новой Государственной программы вооружений, могут существенно усилить боевой потенциал российских вооруженных сил. К ним относятся десантные корабли для ВМФ класса «Мистраль» французской постройки, а также более десятка многоцелевых ударных подводных лодок класса «Ясень», «Лада» и «Кило». В ракетных войсках стратегического назначения продолжится замена выводимых из боевого состава тяжелых межконтинентальных баллистических ракет советской эпохи СС-18 и СС-19 на ракеты с моноблочной боевой частью СС-27 («Тополь-М») и на МБР с разделяющимися головными частями РС-24. Министерство обороны хочет также разработать и создать новую межконтинентальную баллистическую ракету с разделяющимися головными частями, которая должна быть в несколько раз мощнее «Тополя-М» и его варианта РС-24.

В госзаказе Министерства обороны на боевые самолеты фигурируют 26 новых истребителей палубной авиации для ВМФ МиГ-29КУБ. ВВС должны получить десятки современных истребителей-бомбардировщиков четвертого поколения Су-34, истребителей Су-35БМ для завоевания превосходства в воздухе, транспортных самолетов Ил-476, а также новых машин пятого поколения Т-50, оснащенных системой малозаметности, для противодействия самолетам F-22 Raptor.

Согласно информации Министерства обороны, в рамках государственной программы сухопутные войска получат дополнительно оперативно-тактические баллистические ракеты «Искандер-М» (SS-26 Stone по натовской классификации), реактивные системы залпового огня нового поколения, самоходные артиллерийские установки, бронетранспортеры БТР-82А и противотанковые ракетные комплексы. В дополнение к модернизированным зенитно-ракетным комплексам С-300В4 российская армия в рамках госпрограммы закупок получит ракеты класса «земля-воздух» средней дальности «Бук-М2» и зенитные ракетно-пушечные комплексы того же класса, но малой дальности «Панцирь-С1». Кроме того, программой предусмотрено развертывание 10 батарей современных систем ПВО и ПРО С-500. Правительство России предлагает НАТО прикрывать при помощи  этих ракет российской сектор будущей совместной европейской системы противоракетной обороны. Армия также должна получить сотни тяжелых транспортных вертолетов Ми-26, «Ночных охотников» Ми-28 и ударных вертолетов Ка-52 «Аллигатор», которые пригодятся для проведения операций в Чечне и других действий по борьбе с боевиками и террористами.

Но заголовки газет могут ввести читателя в заблуждение. Дело в том, что большая часть судов, планируемых к закупке для нужд российского военно-морского флота, это малые надводные боевые корабли, такие как сторожевые корабли, эсминцы и вспомогательные суда. Кроме того, мало кто из аналитиков верит в то, что российские ВВС в предстоящее десятилетие получат более десятка боеспособных самолетов Т-50. А у двигателей Т-50, для которых за основу взяты двигательные установки Су-35, может не оказаться тех характеристик малозаметности, которые необходимы для превращения боевого самолета в настоящую «невидимку».

Неважно, насколько хороша новая боевая техника – для нее необходим новый, прошедший реформы офицерский корпус и прочие военные профессионалы, способные эффективно эту технику использовать. Большие сомнения вызывает судьба весьма спорных реформ министра обороны Анатолия Сердюкова. Эти реформы направлены на трансформирование традиционных вооруженных сил с их системой массовой мобилизации, созданной для ведения крупных глобальных войн с Западом. В результате реформ должна появиться оптимизированная армия, способная одерживать победы в локальных конфликтах и противопартизанских действиях. Пока в ходе реформ удалось лишь разрушить старую структуру, которая напоминала уменьшенную копию советских вооруженных сил. 200000 офицеров лишились работы, а 9 из 10 армейских воинских частей были расформированы. Но пока совершенно не ясно, удалось ли создать на месте старой армии более эффективную структуру. В любом случае, очень трудно поверить, что почти все оставшиеся сухопутные части превратились в бригады высокой готовности, способные к развертыванию и вступлению в бой в течение нескольких часов.

Государственной программой вооружений впервые за несколько  десятилетий предусматривается увеличение на постоянной основе военных расходов до уровня свыше 3 процентов от ВВП. Но часть этих увеличений станет обычной компенсацией исключительно высокой инфляционной нагрузки, которая по-прежнему досаждает российской оборонной промышленности. Кроме того, военным придется использовать  дополнительные средства на приобретение жилья многим уволенным офицерам, поскольку они имеют такие гарантии по закону.

Хотя общественный хаос в Северной Африке и на Ближнем Востоке  приводит к повышению доходов от российского нефтяного и газового экспорта, он также вынуждает руководителей страны увеличивать социальные расходы. Эта тенденция усиливается предвыборными соображениями накануне предстоящих в будущем году президентских выборов. Риск нарастания беспорядков в обществе из-за ухудшения социально-экономических условий заставляет российских руководителей с опаской смотреть на сокращение программ поддержки отставных военных, выплат действующим офицерам и солдатам, а также других программ, которые напрямую не влияют на повышение боеспособности армии. Медведев на публике довольно часто призывает Сердюкова повышать качество жизни российских военнослужащих и ветеранов. Если встревоженным российским политическим лидерам придется выбирать между закупкой новых вооружений и сохранением социальных расходов, то они наверняка предпочтут масло пушкам.

Кроме того, хотя российские конструкторы пока в состоянии разрабатывать первоклассную боевую технику, оборонные компании страны, все еще не оправившиеся от болезненного распада советского военно-промышленного комплекса, не могут в массовом количестве производить такие современные образцы вооружений. В результате российское правительство приняло беспрецедентное решение о закупке дорогостоящей западной боевой техники. Кроме кораблей «Мистраль» Министерство обороны намеревается закупать бронетехнику в Италии и индивидуальные системы вооружений во Франции.

Наряду с этим, Министерство обороны само вынуждено конкурировать с иностранными покупателями, особенно с Индией и Китаем, в борьбе за приобретение боевых самолетов, танков и прочих современных систем вооружений, производимых российской оборонкой на экспорт. Например, ВВС России хотят закупить истребители МиГ-35, которые разрабатываются и создаются в основном для экспортных поставок в Индию. Однако любое сокращение иностранных заказов может лишить российскую военную промышленность  тех доходов, которые необходимы ей для модернизации производства.

И наконец, результаты реализации новой Государственной программы вооружений не внушают особого оптимизма. Программа предусматривает обеспечение российских вооруженных сил сотнями единиц новой боевой техники, но ее выполнение срывается из-за недостаточного финансирования, неэффективной и нерезультативной работы российского оборонного сектора и всепроникающей коррупции. Зависимость российского бюджета от нефтегазового экспорта делает этот бюджет, а также военные расходы весьма уязвимыми для скачков энергетических цен.

Российский военно-промышленный комплекс пока не оправился до конца от краха советской плановой экономики, когда оборонному сектору при распределении ассигнований отдавался приоритет. По имеющимся оценкам, треть российских оборонных компаний обанкротилась, а еще треть отчаянно нуждается в финансовых вливаниях и в притоке людского капитала для модернизации устаревших производственных линий и замены состарившегося персонала. В условиях модернизации многие оборонные фирмы будут не в состоянии конструировать и изготавливать современные системы вооружений, часто сталкиваясь с перерасходом финансовых средств и производственными задержками.

Тем временем, как отмечают некоторые обозреватели, коррупция съедает едва ли не половину российских расходов на оборонные закупки, поскольку за завесой военной секретности скрываются весьма соблазнительные возможности для злоупотреблений и хищений. Неожиданное назначение Сердюкова первым гражданским министром обороны России в 2007 году отражает надежду Кремля на то, что он с большей готовностью возьмется за решение проблем неэффективности и коррупции в оборонной отрасли. К сожалению, некоторая порочная практика настолько сильно укоренилась в российском оборонном секторе, что для ее устранения может понадобиться не одно десятилетие. А это значит, что через 10 лет заголовки в газетах могут стать менее ликующими и победоносными, чем сегодня.

Ричард Вайц - старший научный сотрудник Хадсоновского института (Hudson Institute) и старший редактор World Politics Review. Его колонка Global Insights публикуется каждый вторник.