Моя последняя статья в The Economist «От большевизма к грязной игре» («From Bolshevism to backhanders») стала объектом обоснованной критики. Если коррупция – это новый бич Восточной Европы, то что же тогда это говорит о Западе? Например, разве не западные компании коррумпировали польский рекламный рынок? Разве не западные банки ознакомили элиты стран, находящихся между Балтийским и Черным морями, с радостями анонимного бенефициарного владения и запутанных оффшорных структур? И то, и другое сделал западный бизнес. Почему же мы тогда критикуем Восточную Европу за проблему, которую породили ее наставники в западном капитализме?
В целом возразить на это трудно. Холодная война до определенной степени заставляла Запад быть честным, однако, когда рухнула берлинская стена, люди по обе ее стороны почувствовали себя свободными – и не только для хороших поступков. Наконец-то они могли зарабатывать деньги без препятствий, которые ставил коммунизм или без необходимости конкурировать с коммунизмом. В результате «Дикий Запад» и «Дикий Восток» неплохо дополнили друг друга. Нечистые на руку западные бизнесмены внезапно обнаружили, что они могут вести дела в своем любимом стиле буквально на пороге Европы. Раньше это можно было делать лишь в Африке или в Азии.
В какой-то степени такое положение дел стало неизбежной платой за переход. Аферисты и мошенники вообще прекрасно себя чувствуют в моменты, когда правила быстро меняются. В устоявшихся условиях честные, но неповоротливые вполне способны конкурировать с непорядочными, но юркими. Более того, казалось очевидным, что требования Европейского союза поднимут стандарты во всех претендующих на вступление в него странах. Казалось, «восточноевропейцы» рано или поздно научатся играть по одним правилам с Западом, и все будет хорошо.
Сейчас перспективы выглядят не так радужно. Процесс перехода остался незавершенным. Возможно, завершить его в принципе невозможно. Размах коррупции в бизнесе продолжает нарастать, особенно благодаря тяге политических партий к финансированию наличными.
Разумеется, коррупция остается проблемой и для Западной Европы. Однако там сложились совсем другие условия. В надежно функционирующей политической системе волна грязных денег разбивается о бастионы законности и контроля. Можно купить немецкого политика, но купить немецкого судью уже намного сложнее. Можно купить голландский аналитический центр, но не все голландские СМИ на корню.
В бывших коммунистических европейских странах болезнь та же, но иммунная система слабее. Пряники за хорошее поведение полагаются маленькие и невкусные. Зато плохое поведение выгодно, а наказание за него не слишком пугает. Коррупция в таких условиях побеждает законность. Тот, кто берет взятки, живет в роскоши. Тот, кто ведет себя хорошо, умирает либо в нищете, либо до срока. Именно такой – и все более жесткий – выбор встает перед чиновниками, политиками, судьями и журналистами в новых странах Евросоюза.
Разумеется, не везде картина одинакова. Некоторые «восточные» государства (например, Эстония) намного честнее некоторых «западных». Внутри отдельных стран уровень коррупции тоже неоднороден. Скажем, положение дел в национализированных секторах промышленности, министерствах природных ресурсов и местных органах власти, ведающих лицензированием, не впечатляет во всех странах региона.
Однако общие контуры проблемы везде примерно одинаковы. Государству не хватает сил, чтобы награждать за верную службу и наказывать за мошенничество. Создать критическую массу честных чиновников трудно - как говорил Ленин, кадры решают все (на самом деле, это цитата не из Ленина, а из Сталина, - прим. перев.).
Западная Европа может справляться с коррупцией, потому что она уже богата. Коррупция тормозит развитие, но не сводит его к нулю. Однако для стран «Восточной Европы» коррупция превращается в главный барьер на пути перехода к западному уровню благосостояния. Эту битву мы не выигрываем.
Автор – корреспондент The Economist по Центральной и Восточной Европе.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Если коррупция – это новый бич Восточной Европы, то что же тогда это говорит о Западе? Например, разве не западные компании коррумпировали польский рекламный рынок? Разве не западные банки ознакомили элиты стран, находящихся между Балтийским и Черным морями, с радостями анонимного бенефициарного владения и запутанных оффшорных структур?
