Какими методами пыток обладают власти Грузии?

Грузинские фоторепортеры, задержанные по обвинению в шпионаже, дали признательные показания. Несмотря на показания, журналисты и правозащитники не прекращают акций протеста, и выражают солидарность задержанным. По распространенной информации, на фоторепортеров было оказано давление. По словам руководителя Центра защиты прав человека Учи Нануашвили, после фоторепортеров, власти пытаются дискредитировать правозащитников.
 
Угрожает ли правозащитникам опасность, какие механизмы давление были использованы против обвиняемых фотографов, об этом Georgian Time рассказала руководитель организации «Приоритеты прав человека» Лия Мухашаврия.

- «Центр защиты прав человека» не исключает, что по обвинению в шпионаже могут быть задержаны правозащитники. Насколько им угрожает опасность, и что подразумевает репрессивная политика МВД?

- Я не люблю делать плохие прогнозы, но в стране, где так очевидно и открыто расправляются с журналистами, обычно потом переходят на правозащитников. Это обуславливает то, чтобы перед выборами мы все были запуганными и умолкнувшими, с тем, чтобы не подавали голоса. Скоро придут выборы, а в такой ситуации властям требуется, чтобы общество молчало, и было напугано, а пресса ничего бы не писала о нарушениях. Правящая сила стремится к этому.

- Значит, власти попытаются еще больше дискредитировать журналистов и правозащитников?

- Естественно. Все признаки указывают на это. Почему мы должны думать иначе, когда ежедневно смотрим на нечто аналогичное, и все больше убеждаемся в их жестокости.

- Обнародованы признательные показания Абдаладзе (Георгий Абдаладзе - один из арестованных грузинскими властями фотографов, которого обвиняют в шпионаже – прим. ред.). МВД уже имеет признательное показание всех троих фотографов. Журналисты и адвокаты заявляют, что они дали показание под давлением...

- Они пытаются убедить общество в их вине уже в течение 15 дней, и достичь этого пытаются именно признательными показаниями несчастных обвиняемых. Это еще больше подтверждает, что власти не имеют неопровержимых доказательств, иначе для чего им было нужно признание Абдаладзе? Если суд имеет доказательство его вины, признает Абдаладзе, или будет пользоваться правом молчания, или обманет, то для следствия это уже не имеет значения. Все это наводит на мысли, что следствию очень трудно и оно различными методами пытается убедить общество в их вине.

- По одной из версий, посредством признательного показания, следствие желает довести Абдаладзе до процессуальной сделки...

- Несмотря на то, завершиться это дело для Абдаладзе процессуальной сделкой или длительным заключением, для меня очевидна одна вещь - совершенно не допустимо давление на представителей журналисткой профессии. В государстве, которое имеет претензию на демократию, и которое так обращается с журналистами, рядовой гражданин и правозащитники должны ожидать, что они скоро перейдут на нас и начнут преследование.

- Значит можно сказать, что власти заболели шпиономанией?

- Нет, власти ничем не больны. Они пытаются удержать власть, но аморальными, недопустимыми и незаконными методами.

- Какие методы давления могли применить против задержанных?

- В вопросах пыток я разбираюсь на уровне экспертов, и, к сожалению для себя, я хорошо знакома с этими вопросами. Возможно, человеку даже не хватит фантазии, чтобы представить какими методами пыток обладают власти, которые уже апробированы и успешно используются. Люди, которые являются жертвами этих ужасающих методов, очень часто всю жизнь молчат об этом. Я могу сказать одно - я объявляю солидарность задержанным фотокорреспондентам, которых вынудили дать признательное показание. Мы никому не верим в том, что они виновны. Просто у них не было другого выбора и выхода.

Полностью допустимо, что завтра в аналогичную ситуацию попаду я или любой другой мой коллега. Трудно судить о том, какой метод давления был использован против Абдаладзе. Практически, мы можем никогда не узнать об этом... В другой ситуации этот человек не дал бы признательного показания. Если у него был такой настрой, то зачем же он голодал на протяжении недели, и почему только спустя такой период дал признание? Тут все очевидно...

- Возможно ли, чтобы Абдаладзе изменил показания во время суда? Насколько это будет важным?

- Так как этот человек был вынужден поступить так под давлением, мы не должны ожидать, что он изменит позицию и показания. Если его освободят, тогда возможно, он изменит план действий и поведения.

- Есть информация, что Абдаладзе может отказаться от адвоката Эки Беселия. Это тоже одно из проявлений давления?

- В таких ситуациях люди ведут себя совсем неадекватно, поэтому их поведение неподвластно нашей логике. Трудно судить о том, что произойдет завтра, и что сделает Абдаладзе или его адвокат.

- По словам Мерабишвили, если кто-то находится в связи со спецслужбами другого государства, то лучше, чтобы они пришли по своей воле. Как можно оценить это заявление? Не ожидаема ли новая волна арестов в стране?

- Я тоже поняла это заявление не с той точки зрения, что если и кто является сотрудником спецслужбы другой страны, то теперь должен сдаться, и их помилуют. Я поняла это так, что мы должны ожидать выявления новой шпионской сети. И, вероятно, тот, кто предсказал это, посчитает себя «успешным».

- Кто может стать новой жертвой шпиономании?

- Я не могу сказать, где начинается и кончается шпионаж, но государство существует именно для того – шпионы не должны быть в личной команде президента и МИД Грузии. Если их обвиняют в этом, то получается, что дела в государстве плохи, и это беспокоит больше всего. Получатся, что в этой стране нет безопасности.

- Журналисты, НПО и политические субъекты выражают солидарность с задержанными. Какой результат можно ожидать?

- Если будут продолжены акции протеста, если общество вновь будет единодушным и будет выражать свой протест против насилия и беззакония, то возможно что мы достигнем небольших изменений. А если акции не будут продолжены и общество поверит, что они действительно совершили преступление, то власти до конца доведут свою задумку.

- Вы отметили, что возможно вынудить власти пойти на небольшие уступки. Что вы подразумеваете?

- Очевидно, что власть испытывает дискомфорт, и не уверены в себе. Для того чтобы убедить нас в виновности этих людей, они якобы предлагают нам все новые и новые признания. Продолжая подобное поведение, они проявят свою слабость. Разве возможно, чтобы в этой стране все были шпионами? Было бы лучше для интересов страны и общества тихо-тихо работать со всеми. А из этого скандала получается, что якобы у нас в стране шпионская сеть, которая так обнаглела, что среди ее агентов и личный фотограф президента и люди в МИДе, и им доступны секретные документы. А что в это время тогда делает МВД, где же тогда безопасность страны и защита национальных интересов? Получилось, что в этой борьбе власти заставляют общество думать о гораздо худших вещах, чем желают этого. Большой результат в том, что журналистское общество оказалось на высоте и продолжает акции протеста.

- Журналисты, неправительственные организации и политики выражают солидарность с задержанными. Они требуют прозрачного следствия по делу. Как вы думаете, будет ли судебный процесс прозрачным?

- Ну, если какая либо европейская страна одолжит нам часть своих судей и судебную систему, то может быть да, но у меня нет надежды на нашу судебную систему. То что наша система не действует хорошо, это подтвердил и еврокомиссар господин Томас Хамерберг. Он подчеркнул, что нам особо трудно в уголовном правосудии, и неужели наше правосудие сможет сорвать звезды именно в этом деле? У меня нет надежды, что суд окажется на должной высоте.