Массовое убийство, потрясшее на прошлой неделе Норвегию, поднимает ряд непростых вопросов об ультраправом движении в Европе и в России. Убийство Андерсом Берингом Брейвиком десятков подростков в политическом летнем лагере под Осло шокировало мир не только своим необычайным размахом и жестокостью, но и тем, что произошло оно в спокойной и процветающей стране, в которой вручается Нобелевская премия мира. Случившееся придает вес идее о том, что этнонационалистический экстремизм – это неизбежная часть жизни современной мультикультурной Европы, своего рода результат локального «столкновения цивилизаций».
Однако это удобное объяснение затушевывает социально-экономические причины ультраправого экстремизма и ту роль, которую играет политика государства, либо поощряющая, либо, напротив, гасящая межэтнические трения. В России этнонационалистический экстремизм – важная черта социального пейзажа, поэтому понимание его корней особенно важно для того, чтобы предотвращать народные волнения.
Меньше чем за две недели до того, как произошла бойня в Норвегии, в России на беспрецедентном судебном процессе были осуждены 13 местных ультраправых убийц. 11 июля Московский окружной военный суд приговорил пять членов неонацистского «Национал-социалистического общества-Север» («НСО-Север») к пожизненному заключению. Остальные восемь подсудимых получили сроки от десяти до 23 лет. Этот суровый приговор, по-видимому, свидетельствует о том, что правительство серьезно изменило свое отношение к ультраправым.
В период с января 2008 по начало 2009 года ультраправые успели совершить нападения больше чем на 50 человек, и убить 27 человек. Жертв они выбирали в основном по признаку «неславянской внешности». 1 января 2008 года 27-летний программист Лев Молотков, лидер северного отделения неонацистской организации, объявил год «белого террора». Среди осужденных в этом месяце участников его террористической кампании были 17-летний школьник, студентка факультета журналистики Московского государственного университета и еще 11 человек в возрасте младше 30 лет.
Северная ветвь НСО получила частичную независимость осенью 2007 года, когда основная организация, основанная в 2004 году помощником депутата Государственной думы Дмитрием Румянцевым, решила разделиться на региональные отделения. Члены организации учились стрельбе из огнестрельного оружия, рукопашному и ножевому бою, а также террористическим техникам, таким как подрыв железнодорожных путей.
Жертвами неонацистов обычно становились темнокожие уроженцы Северного Кавказа и Средней Азии, однако группировка также убила антифашистского активиста и «предателя» из собственных рядов. Последнего несколько часов пытали под музыку из российских детских фильмов и песни немецкой группы Rammstein, записывая пытки на видеокамеру.
Эксперты критикуют ограниченный размах и закрытый характер судебного процесса, утверждая, что не выявленными остались влиятельные фигуры, стоящие за националистическим экстремизмом, не последняя из которых – сам основатель организации Румянцев. Подозрения возбуждал в частности тот факт, что дело слушалось военным судом за закрытыми дверями и без присяжных. Критики указывали на политические связи Румянцева, утверждая, что он мог действовать с благословения неких представителей политической элиты. Разумеется, он своевременно вышел из НСО - примерно за месяц до ареста неонацистских активистов.
По данным московского центра «Сова», отслеживающего проявления ксенофобии, этой весной было отмечено в три раза меньше случаев расистских нападений, чем за аналогичный период 2010 года – 34 вместо 97. В Санкт-Петербурге и его окрестностях было впервые зарегистрировано больше случаев (17 пострадавших), чем в Москве и Подмосковье (11 пострадавших). Нападения также случались в Вологде, Иркутске, Калининграде, Саратове и Башкирии. В основном их жертвами становились приезжие из Средней Азии и с Северного Кавказа, а также враждебные ультраправым молодежные активисты. С начала 2011 года от преступлений на почве ненависти пострадали 64 человека, 11 были убиты. В годовом исчислении это означает серьезный спад числа соответствующих преступлений.
В России также распространены более умеренные националистические настроения. Как показали проводившиеся ранее в этом году опросы, 15 % населения считают, что лозунг «Россия для русских» необходимо незамедлительно претворить в жизнь, а 40% готовы поддержать его «в разумных пределах». Впрочем, заявления и готовность голосовать или действовать – это разные вещи, и в целом ничто не указывает на широкую поддержку россиянами расистского насилия.
Традиционно проходящий каждый год 4 ноября Русский марш, в котором принимают участие националисты из разных организаций, был в прошлом году необычайно многолюдным. В декабре за этим последовали беспорядки, устроенные 6000 демонстрантов у самого Кремля, на Манежной площади. Поводом к ним стала гибель русского футбольного болельщика Егора Свиридова, предположительно убитого болельщиками с Кавказа. Успех этого события породил волну оптимизма, охватившую ультраправые экстремистские группировки, которые преисполнились надежд на грядущие политические перспективы. Однако он же, по-видимому, заставил власти обратить внимание на потенциальную угрозу, которую представляют ультраправые.
Заместитель директора московского Центра политической информации Алексей Панин считает ультраправых обычным элементом современного политического пейзажа, существующим независимо от государственной политики. «Посмотрите на происходящее в Германии, Франции или даже Норвегии – любая страна, в которой сочетаются несколько культур, сейчас сталкивается с этой проблемой. Теоретически ее можно связать с проблемами молодежной или миграционной политики, но на практике такой связи не существует. Можно также указать на то, что российской молодежи не хватает социальной мобильности, но в странах, где с социальной мобильностью все в порядке, данная проблема все равно присутствует».
Напротив, Максим Рохмистров, заместитель главы Либерально-демократической партии России – основной мейнстримной ультраправой политической партии, - считает причиной насильственных действий правых экстремистов государственную политику. «Россия и другие страны, в том числе в Европейском Союзе, пытаются откупаться от своих национальных меньшинств, предоставляя им больше социальных благ, чем национальному большинству. Подобные меры только провоцируют недоверие и межэтнические конфликты». Одним из ключевых предметов критики для правых остаются огромные расходы, которые правительство несет в Чечне.
В недавнем докладе «Левада-центра» социолог Денис Волков писал, что рост активности националистов отражает массовое и продолжающее расширяться разочарование во властях. По его мнению, это разочарование связано с системной коррупцией и проистекающей из нее неготовностью власти реагировать на тревоги электората. Говоря конкретнее, поводом для волнений служит предполагаемая неспособность правоохранительных и судебных органов бороться с преступлениями, которые совершают приезжие с Кавказа, и защищать интересы этнических русских. Участники протестов также якобы объясняют свою активность отсутствием социальных лифтов и сомнительными шансами на улучшение ситуации в этой области.
Администрации Владимира Путина и Дмитрия Медведева критики обвиняют в поощрении национализма во имя политической консолидации. Созданная при Путине проправительственная молодежная организация «Наши» в 2005 году начала активно вербовать в свои ряды скинхедов-националистов, пытаясь таким образом обуздать и перенаправить в другое русло националистические настроения. По некоторым сведениям, власть использовала этих скинхедов, чтобы разгонять протестные акции оппозиции. В частности, в июле 2010 года они нападали на активистов, выступавших против строительства новой автомагистрали через расположенный к северу от Москвы Химкинский лес. Власти также контактировали с такими праворадикальными организациями, как «Русский образ», который, несмотря на то, что официально он считается запрещенным, сумел в ноябре 2009 года провести демонстрацию в центре Москвы. Как минимум один член парламента от «Единой России» признался, что он участвовал в совместных образовательных проектах с этой ультраправой организацией.
Впрочем, позиция правительства, судя по всему, меняется. После волнений на Манежной площади были арестованы 2000 членов молодежных группировок. Правительство также взялось за ультраправые организации, начав применять против них спорный закон 2002 года о борьбе с экстремизмом. Запрещены были сначала влиятельный Славянский союз, а потом Движение против нелегальной иммиграции (ДПНИ). Обе эти организации пользуются сравнительно широкой поддержкой и ответственны за расистские нападения.
На уменьшение числа нападений также повлиял рост количества обвинительных приговоров по громким делам о российских убийствах. Самым известным примером такого приговора стал пожизненный срок, полученный в январе 2009 года одним из основателей «Русского образа» Евгением Тихоновым (так в тексте, - прим. перев.) за убийство адвоката Станислава Маркелова и журналистки Анастасии Бабуровой. В мае за ряд убийств были осуждены члены петербургской ультраправой группировки «Линкольн-88» и дзержинского «Белого легиона».
По мнению Марии Липман из Московского центра Карнеги, власти сейчас пытаются обуздать националистическое движение, но справиться с ним, как оказалось, нелегко. «Российский демографический кризис заставляет страну нуждаться в иностранной рабочей силе, что, в свою очередь, порождает риск этнических конфликтов», - говорит она. К тому же одной из причин проблемы следует считать нежелание правительства мириться с любыми формами независимой общественной активности. «Стремление правительства к контролю заставляет его не доверять любому независимому источнику влияния. Поэтому оно отказывает в поддержке общественным организациям, способным помочь разобраться с этой проблемой, корни которой в конечном счете лежат в общественном сознании и которая не может быть разрешена исключительно формальными политическими средствами».
Между тем ведущие ультраправые организации, такие как ДПНИ, Славянский союз и Русское общественное движение (РОД), пытаются объединиться в некий общенационалистический фронт, стремясь избежать полной маргинализации и воспользоваться плодами декабрьских волнений, чтобы пройти в парламент на предстоящих в этом году выборах. Как сообщает центр «Сова», с февраля по настоящее время независимо друг от друга возникли три объединительных проекта. Наиболее крупный из них, во главе с ДПНИ и Славянским союзом привел к образованию новой1 структуры – «Этнополитического объединения - Русские», к которому примыкают в основном организации, участвовавшие в Русском марше. В апреле три второстепенные ультраправые партии также подписали соглашение о создании коалиции под названием «Наша Родина».
Впрочем, больших политических последствий эти проекты иметь не будут. Легитимности «Этнополитического объединения - Русские» будет мешать тот факт, что основные организации, которые стоят за ним, официально считаются экстремистскими. Кроме того, часть их лидеров обществу абсолютно неизвестна, а часть имеет (заслуженную) репутацию неонацистов, неприемлемую для широкого электората. Заодно свою роль должно сыграть и отсутствие у этих организаций полноценных политических программ, а также доступа к влиятельным СМИ, таким как телевидение. К тому же существуют серьезные расхождения между старшим поколением ультраправых, интересующихся легальной политикой, и младшим, продолжающим предпочитать уличную войну.
Неспособность этих организаций – как и их демократических противников – либо найти собственную нишу в политической системе, либо получить поддержку мейнстримной политической партии будет означать, что политическая система в России не помогает разрешать ключевые конфликты интересов. Безответственная позиция властей в отношении национализма в контексте высокой трудовой миграции и в сочетании с равнодушием правительства и его систематическим противодействием низовым социальным движениям любой природы приведет к тому, что общественное недовольство продолжит находить вывод в народных волнениях и расистской ненависти.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Массовое убийство, потрясшее на прошлой неделе Норвегию, поднимает ряд непростых вопросов об ультраправом движении в Европе и в России. Убийство Андерсом Берингом Брейвиком десятков подростков в политическом летнем лагере под Осло шокировало мир не только своим необычайным размахом и жестокостью, но и тем, что произошло оно в спокойной и процветающей стране.
