Андерс Беринг Брейвик – это не исламский радикал, как думали эксперты в области терроризма и некоторые публицисты, по крайней мере, до того момента, как личность виновного в смерти нескольких десятков норвежцев была установлена. Террорист оказался высоким голубоглазым блондином, коренным норвежцем, который решил избавить свой народ от «культурного марксизма» и «мусульманской заразы». Он начал с юных социалистов.
Вдохновит ли зверский акт неонацистского терроризма других довершить это дело? Разбудит ли он пребывающую в проникнутом лицемерием маразме Европу? А, может быть, он положит конец идее мультикультурности? Несомненно одно: он означает компрометацию прежнего дискурса.
Конец мультикультурности
На неполные пять миллионов жителей Норвегии приходится чуть более ста тысяч приезжих из мусульманских стран. Проблема в том, что в последние годы их число значительно выросло, что не могли не отметить привыкшие к своей европейскости норвежцы. Иммигранты в основном оседают в Осло. Мусульманином является сейчас каждый десятый житель столицы. Это не меняет факта, что в Норвегии живет гораздо меньше мусульман, чем во Франции, Германии, Великобритании или Голландии. В перечисленных странах только у британцев нет серьезных проблем с иммигрантами, чему они в значительной мере обязаны иной политике. Это не значит, что у них совсем нет проблем: время от времени мы слышим об исламских духовных лицах, которые пытаются оказаться на страницах СМИ, угрожают Западу, требуют введения мусульманского права или объявляют священную войну. Однако это единичные случаи и они не поляризуют общество так, как на континенте.
Как в Норвегии, так и в других европейских странах исламофобия начала усиливаться после терактов 11 сентября 2001 года. Ее подпитывали очередные теракты – в Мадриде и Лондоне. Специалисты начали задаваться вопросом: что не так с нашей моделью мультикультурности, с миграционной политикой европейских стран? Проблема в основном затронула французов, немцев и голландцев, отозвалась эхом в Бельгии, Швейцарии, Дании и Швеции.
На фоне множества мнений на эту тему выделяется взвешенный голос голландского социолога Пауля Схеффера (Paul Scheffer), автора книги «Вторая родина – иммигранты в открытом обществе». Схеффер, являющийся, в частности, автором громкой статьи «Крах мультикультурности», которой он вызвал в 2000 году ожесточенные споры, проанализировал миграционную политику стран Европы в нескольких плоскостях. Говоря о неравенстве, он утверждал, что «сегрегация приглушила на какое-то время все конфликты: отдельные группы практически не соприкасались друг с другом, а там, где это происходило, коренные жители голосовали ногами. Произошедшим в последние годы переменам, несомненно, способствовало то, что нынешняя эмиграция затрагивает в т.ч. средний класс: метод предотвращения конфликтов путем ведения обособленной жизни перестал работать, поскольку масштаб эмиграции стал слишком велик».
Таким образом не удалось сохранить порочную модели гетто, заключающуюся в выдавливании иммигрантов в болото гомогенных сообществ, заселяющих окраины, где у них не было шансов на полную интеграцию с обществом. Принимая к себе иммигрантов, в особенности из бывших французских колоний и Турции, рассчитывали на то, что дешевая рабочая сила (как их тогда воспринимали) испарится, когда перестанет быть востребована. Но так не произошло. Люди привозили семьи, что нарушило покой коренных жителей. Коренные европейцы, подкармливаемые антииммиграционной и антимусульманской пропагандой местных популистов, боятся как за собственную безопасность (т.к. многие преступники происходят из бедных иммигрантских семей), так и за то, что упадет их нынешний социально-экономический статус (иммигранты отбирают работу).
Между тем одна из причин насилия со стороны иммигрантов – это как раз нищета, отсутствие перспектив продвижения по социальной лестнице, «стеклянный потолок» и худшее образование у молодежи, связанное с бедностью их родителей и плохим знанием языка. Таким образом круг замыкается: из нищеты выбраться сложно, особенно в период глобального экономического кризиса, что дополнительно усиливает фрустрацию людей и толкает их на преступный путь. Молодые, потерянные и лишенные корней дети иммигрантов, которые родились уже на европейской земле, но не имеют перед собой примеров (отсутствие или отстранении от их жизни отца) и достаточной материальной базы, часто возвращаются к тому, что кажется им наиболее близким – к корням. С рвением неофитов они открывают для себя религию предков. При этом их заманивают к себе лидеры радикальных группировок, которые видят свою выгоду в поиске таких людей: таким образом они пополняют ряды экстремистских организаций. Их не так много, что уже само их существование вызывает страх коренных жителей и гнев крайне правых активистов покроя Брейвика.
Ренессанс нацизма
Исламофобия или, скорее, глубинная и усиливающаяся неприязнь к мусульманам несколько напоминает завершившуюся катастрофой былую ненависть к евреям. Как видно, Европа не излечилась полностью от расизма и шовинизма. Она лишь отодвинула ее на задний план, недооценивая растущую проблему. В таких обстоятельствах возрождался нацизм. Его представители не видят в Европе места для людей, происходящих с других континентов, в особенности мусульман, которых становится все больше. Ветра в их паруса добавила деятельность Аль-Каиды. В связи с этим утверждение, что ответственность за нынешнее положение вещей частично несет бин-Ладен и компания, кажется справедливым. Остальная ответственность лежит на нас – европейцах.
Неонацизм в XXI веке неоднороден и невероятно эклектичен, из-за чего он не поддается простой оценке. Еще в XX веке его отождествляли с гитлеризмом, ксенофобией, расизмом, шовинизмом, салютованием фюреру и антисемитизмом. Что самое любопытное, последний пункт практически потерял актуальность. Место евреев заняли мусульмане, а Израиль стал для некоторых объектом преклонения. Неонацизм, в основном благодаря евреям российского происхождения, существует и в Израиле, что на первый взгляд кажется нонсенсом. Сам Брейвик представляется начитанным псевдомыслителем, свободно и избирательно черпавшим идеи в различных источниках (в т.ч. в масонской традиции), который хочет, чтобы его воспринимали мессией, защитником и спасителем христианской Европы. Однако его нельзя воспринимать как единичного безумца.
Опасные маргиналы
Неонацистские организации существуют практически в каждом европейском государстве, однако их члены редко поднимают на кого-либо руку. Гитлеровская символика запрещена, так что ее они избегают и концентрируют усилия на агитации и публицистической деятельности. Они заметны, в частности, в германских и скандинавских странах: Австрии, Германии, Швеции, Дании, а также в Бельгии, Великобритании и Франции. Говорят, что Брейвик контактировал и с британскими, и со шведскими противниками ислама. С первыми он якобы встречался несколько лет назад, когда (будто бы) разрабатывался план спровоцировать джихадистов на «неадекватную реакцию».
По сведениям немецких разведслужб в Германии ведут деятельность примерно 25 тысяч право ориентированных активистов, в т.ч. около шести тысяч неонацистов. В Скандинавии действуют неонацистские боевые отряды «Шведского движения сопротивления», на счету которых многочисленные эпизоды насильственных действий и убийство. В Дании функционируют не только организации, но даже неонацистская политическая партия – «Национал-социалистическое движении Дании». Таких организаций и партий в Европе много, но до настоящего времени их воспринимали как не представляющих опасности маргиналов. В последнем отчете Европола на тему террористической деятельности в ЕС сообщалось, что в 2010 году с деятельностью крайне правых группировок не было связано ни одного террористического акта, при этом исламистских характер имели три инцидента. Неонацисты устраивали только марши и манифестации, усиливалась и их интернет-активность.
То же самое касается и других групп, в особенности сепаратистов, на счету которых гораздо больше правонарушений. Таким образом, как проблема исламистского экстремизма, так и проблема неонацизма, сегодня преувеличиваются, что не отменяет факта, что конфликт и поляризация на этой почве нарастают. Исламофобия приобрела опасный масштаб, и свидетельствует об этом хотя бы то, что многие публицисты и эксперты говорили, что теракт в Норвегии устроили скорее всего исламисты.
Осознание того, что зверское убийство совершил коренной норвежец, ненавидящий мусульман и активистов левых движений, должно склонить нас к более предметной дискуссии и пересмотру несправедливых стереотипов. Так, как не каждый ярый патриот является потенциальным убийцей, так и не каждый мусульманин является скрытым террористом.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Вдохновит ли зверский акт неонацистского терроризма других довершить это дело? Разбудит ли он пребывающую в проникнутом лицемерием маразме Европу? А, может быть, он положит конец идее мультикультурности? Несомненно одно: он означает компрометацию прежнего дискурса.
