Аналитики, изучающие происходящие в настоящее время события, ведут неплодотворную дискуссию о том, кто в первую очередь несет ответственность за нынешний кризис: живущие не по средствам западные страны или финансовые рынки? На самом деле, доля вины лежит как на государствах, представленных их политической элитой, так и на финансовых рынках.
Политики западных стран по-прежнему проигрывают, поскольку пока они не смогли коллективно отреагировать на резкую глобализацию финансовых рынков, создать разумные правила для функционирования глобального рынка. Таким образом, было сильно нарушено равновесие между глобально функционирующей экономикой, с одной стороны, и локально, в лучшем случае регионально функционирующей политикой - с другой.
Оказалось, что классическая национальная демократия, в рамках которой политические решения обусловлены относительно кратким избирательным циклом (включая попытки политиков и политических партий быть избранными снова), со своими локально ограниченными решениями не является действительным противовесом глобально и быстро работающим рынкам, которые способны мгновенно переводить капитал и спекулировать на всем земном шаре.
Национальная политика не только не способна контролировать возникновение различных «пузырей» и долгов, которые появляются в некой «наднациональной стратосфере», где сегодня действует «невидимая рука рынка», но и со своим популизмом (поддерживаемым избирательным циклом) политика отдельных стран часто оказывается зависимой от фиктивных денег, которые создают глобальные рынки.
Долгое время государства могли легко брать на «рынках» деньги, покрытие которых в виде какой-то реально созданной стоимости они могли контролировать все меньше (в отличие от периода классического, «до-глобального» капитализма). В сочетании с популизмом, таким образом, росли расточительные государственные траты, и далеко не всегда в целях финансирования социальных программ.
«Популистским», конечно, было поведение и рынков, которые государствам и другим клиентам в нерегулируемой среде предлагали финансовые «активы», возникшие в результате подобных спекуляций. Ипотечный кризис в США был вызван общим «популизмом» государства и рынков: для властей было политически выгодно в форме дерегуляции, которую хотели рынки, поддерживать так называемый народный капитализм, когда почти каждый мог позволить себе ипотеку, а для рынков это был отличный бизнес.
Когда пузырь лопнул, за все заплатили налогоплательщики. Более того, рынки с помощью своих неолиберальных «толкователей», которые говорят о рынках как о личности, постоянно на что-то болезненно реагирующей, запустили одностороннюю пропаганду, согласно которой, не по средствам жили, прежде всего, государства и их среднестатистические граждане.
На самом деле не по средствам жили и рынки. Если государства, конечно, бросились экономить, на рынках с 2008 года мало что изменилось. Свой глобальный перевес они использовали для спекуляций и нападения как раз на государства, ослабленные долгами, немалую часть которых составляют средства, потраченные на меры по спасению частного сектора.
Новейший кризис – это, прежде всего, результат по-прежнему нарушенного равновесия в силах национальных политиков и глобального рынка. Если политики отдельных стран, чьи нуждающиеся в деньгах политические партии в большей или меньшей степени приватизированы и находятся в руках субъектов рынка, начали экономить преимущественно за счет сокращений финансирования из бюджета, что отразится на гражданах со средним уровнем дохода, субъектам рынка и их представителям по-прежнему удается избежать более высоких налогов и санкций за безответственное поведение.
Еще важнее то, что недостаточное регулирование рынков нарушает равновесие, на восстановление которого у слабых, часто только национальных (и к тому же в значительной степени «приватизированных») политических представителей государства нет сил. Таким образом, вся система оказалась у края пропасти. И поскольку у системы нет «пилота» в виде глобальной политики, а только плохо запрограммированный «автопилот» в виде глобальных рынков, ей грозит падение.