Некоторые читатели жаловались, что блог Russia Watch последнее время пишет только о Ливии, которая не имеет ничего общего с Россией.
Они правы.
Бывшая ранее крупным игроком в Ливии, теперь Москва может рассчитывать лишь на эпизодические роли.
В 1969 году Советский Союз быстро почувствовал симпатию к Муаммару Каддафи, установив с ним дипломатические отношения спустя всего лишь три дня после переворота 1 сентября.
Прокрутим пленку вперед, на 1 сентября 2011 года. В этот день Россия официально признала Национальный переходный совет Ливии, став 73-й страной, сделавшей это.
За прошедшие 42 года Москва и Муаммар частенько состояли в близких отношениях. Обрюзгший Леонид Брежнев правильно рассчитал, что может вести дела с тогда еще молодым ливийским полковником.
В 1974 году, когда Запад наложил эмбарго на поставки в Ливию вооружений, Советы увидели в этом свой шанс, и принялись продавать Каддафи истребители, танки, эсминцы и зенитные комплексы. К 1980 году Москва была представлена в Ливии 3500 советниками, а ливийские закупки вооружений обеспечивали 10% валютных поступлений советского бюджета.
Как демонстрируют сегодня документы тайной ливийской полиции, полковник Каддафи получил ценную помощь в деле организации жестокой внутренней системы слежки от Восточной Германии. Это агентство значительно пережило своего восточно-германского учителя.
Переход от Советского Союза к России был непростым. Москва перевела все сделки на коммерческую основу и потребовала выплаты ливийских долгов советской эпохи, составлявших почти 5 миллиардов долларов. В 2008 году долг был прощен в обмен на деловые соглашения.
Двигаясь недавно по триполитанской улице Corniche, я увидел выцветший от солнца плакат, рекламирующий одну из крупнейших из этих сделок – контракт на 3 миллиарда долларов, подписанный с РЖД и предполагавший строительство высокоскоростной двухколейной железной дороги из Бенгази до Сирта, родного города Каддафи.
В рамках других проектов российская «Татнефть» бурила скважины в Гадамесе и получила лицензии на разведку вокруг Сирта. «Газпромнефть» вела переговоры о получении доли в крупном нефтяном проекте, подходяще названном «Слон» (Elephant).
Но после падения правительства Каддафи глава Российско-ливийского делового совета Арам Шегунц пожаловался агентству Reuters: «Мы полностью потеряли Ливию. Наши компании не получат разрешения работать здесь. Если кто-то думает иначе, он ошибается. Наши компании потеряют там все, потому что НАТО не даст им вести дела в Ливии».
На самом деле, новое правительство, вероятно, соблюдет условия существующих контрактов. Железная дорога, скорее всего, будет построена, так как она является частью более крупного проекта, призванного соединить железнодорожными путями Каир и Марокко. Китай строит часть железной дороги, расположенную к западу от Сирта и ведущую к Триполи.
Но мало хорошего в том, чтобы быть 73-й в списке предпочитаемых Ливией стран.
Сегодня ливийцы ассоциируют Москву со своим прошлым в эпоху Каддафи. Маловероятно, что новое правительство станет проявлять к России благосклонность. России повезло и сегодня она находится вне зоны интересов Триполи.
Редкий публичный спор, произошедший в прошлом марте между премьер-министром Путиным и президентом Медведевым по поводу резолюции ООН, санкционировавшей действия НАТО, занял место в заголовках всех московских газет, но в Ливии его практически проигнорировали. Ливийцы думают об Италии, Франции, Британии и Соединенных Штатах, а не о России.
За 10 дней, проведенных мной в Ливии, единственный раз, когда я услышал упоминание о России, было на обратном рейсе из Туниса в Москву.
Рядом со мной сидел молодой ливиец, курсант российской военной школы. Он сказал, что был дома в июле и августе. Я спросил его, что он думает о революции.
«Каддафи проиграл только из-за бомбардировок НАТО», - убежденно сказал он по-русски. С одной стороны, казалось, что он практикует ответы, которые понравились бы его учителям в Москве.
С другой стороны, я осознал, что он просто не от мира сего. Важнее всего для него были 40 приложений на «айфоне», покупка роскошных часов в аэромагазине беспошлинной торговли и возвращение в московские ночные клубы для встреч с «девочками».
Я спросил его, чему его учат. «Сильной Родине необходима сильная армия» и «В России делают лучшие танки в мире».
Я спросил его о будущем. Он похлопал себя по плечу, подмигнул и сказал, что после выпуска в июне он станет офицером ливийской армии.
Я перевел с французского заголовок из тунисской газеты, где говорилось, что новые лидеры Ливии планируют сформировать новую национальную армию.
Мне не удалось поколебать его уверенность.
По общему мнению, расходы на оборону в Ливии снизятся в то время, как страна сократит закупку вооружений и перенаправит расходы на здравоохранение и образование.
В отличие от г-на Каддафи, новое руководство Триполи не хочет затевать войны с соседями или дразнить Европу и Соединенные Штаты. Например, можно ожидать, что контракт на 850 миллионов долларов, подписанный правительством Каддафи в начале этого года и предполагающий поставку российских противокорабельных ракет, пойдет ко дну.
По мере того, как наш «аэробус» летел на восток, в сторону российского воздушного пространства, я молча размышлял над тем, согласится ли командир отряда ливийских повстанцев, проведший шесть месяцев в боях, отдать свои лакомые полномочия офицера молодому человеку, пересидевшему революцию, строя глазки девушкам в московских клубах и играя в видеоигры в родительском доме в Триполе.
Мне предстояло пролететь еще час в своем кресле 4В. Я решил оставить эти мысли при себе.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Бывшая ранее крупным игроком в Ливии, теперь Москва может рассчитывать лишь на эпизодические роли. Сегодня ливийцы ассоциируют Москву со своим прошлым в эпоху Каддафи. Маловероятно, что новое правительство станет проявлять к России благосклонность. России повезло и сегодня она находится вне зоны интересов Триполи.
