Корейская повестка России

На прошлой неделе Джуда Грунштейн (Judah Grunstein) из World Politics Review отметил ряд интересных моментов в российско-корейских отношениях. Так, северокорейский руководитель Ким Чен Ир во время своего редкого визита в Россию в августе месяце провел переговоры с президентом Дмитрием Медведевым и другими российскими лидерами; был подписан меморандум договоренности о строительстве газопровода, который соединит Россию с Южной Кореей через КНДР; идет реконструкция железной дороги между Россией и северокорейским портом Раджин; есть планы проведения в 2012 году совместных поисково-спасательных учений.

Эти действия подчеркивают стремление Москвы играть важную роль в будущем Корейской Народно-Демократической Республики, на Корейском полуострове и в восточноазиатском регионе. Но они также демонстрируют ограниченность российского влияния.

Грунштейн совершенно верно предполагает, что сами по себе эти события не несут в себе ничего хорошего или плохого для Соединенных Штатов. Дополнительные доходы помогут укрепить нынешний режим КНДР на этапе смены руководства, которая вызывает противоречия и способна привести к междоусобной борьбе. Усиление поддержки Пхеньяну может добавить ему самоуверенности и подтолкнуть к новым провокациям против Южной Кореи, а также убедить северокорейский режим в том, что он сумеет преодолеть свои нынешние трудности.

Соответственно, укрепление дипломатических связей между Россией и Северной Кореей способно привести к усилению влияния Москвы на Пхеньян в ущерб Пекину. Но здесь последствия неясны, поскольку Китай в отношении двух Корей проводит как конструктивную, так и деструктивную политику в плане региональной стабильности и нераспространения. В дополнение к этому российская политика в отношении двух Корей зачастую аналогична и соответствует китайской. Обе страны хотят сохранить существующий шестисторонний формат, поскольку он гарантирует им участие в переговорах, влияющих на будущее Корейского полуострова. Их дипломаты часто и тесно сотрудничают в Совете Безопасности ООН, смягчая санкции против КНДР и не допуская превращения конфронтации между Севером и Югом в открытые боевые действия, поскольку проходить они будут прямо у них на пороге.

Российско-китайские расхождения очевидны, но здесь больше различий в стиле, чем по существу. Например, в отличие от хранившего молчание официального Пекина, российские дипломаты открыто осудили Пхеньян за артиллерийский обстрел 23 ноября находящегося в спорном районе Желтого моря южнокорейского острова Енпхендо, когда погибли несколько мирных жителей. Российские официальные лица критикуют Северную Корею более резко и открыто за ее провокационные действия, но то же самое они делают и по отношению к Японии и США, когда те в ответ проводят совместные учения и иные акции.

В определенной мере Москва находится в удобном положении, чтобы стать ключевой посредницей в международных усилиях по урегулированию споров между Северной и Южной Кореей. У нее хорошие отношения с обеими Кореями; и более того, интересы российской экономики и безопасности только выиграют от продолжительного периода согласия и стабильности на полуострове.

Для начала следует сказать, что у России есть этнические и исторические связи с корейцами, а также 16-километровая общая граница с КНДР. Такая близость гарантирует заинтересованность России в участии, пусть даже опосредованно, в любом многостороннем диалоге, касающемся двух Корей.

Что еще важнее, российское политическое руководство стремится к укреплению интеграции своей страны с бурно развивающимся восточноазиатским регионом. Дополнительные инвестиции из Южной Кореи, Китая и Японии помогут оживить российскую экономику, особенно в отстающем от центра, но стратегически важном дальневосточном регионе России. Торговые отношения Москвы с крупными восточноазиатскими государствами Японией, Южной Кореей и Китаем существенно отстают от экономических связей этих стран друг с другом. Точно так же и российский Дальний Восток отстает от западной части России в плане экономики, усиливая проблемы безопасности в связи с сокращением там русского населения, что создает тревожный демографический дисбаланс на российско-китайской границе.

Предприниматели России хотели бы превратить КНДР в транзитную страну для экспорта российских энергоресурсов и товаров в Южную Корею и другие страны Азиатско-Тихоокеанского региона. Это приведет к усилению российской интеграции в восточной части Азии, а также к оживлению связей Москвы с Северной Кореей. Российские плановики хотят прокладывать трубопроводы между Россией и Южной Кореей через территорию КНДР. Они обсуждают вопрос о включении транскорейской железной дороги в российскую железнодорожную систему, что позволит России стать страной-транзитером южнокорейских товаров в Европу, которые сегодня перевозятся в основном длинным морским путем.

Эти новые торговые маршруты не только помогут включить Россию в дающие серьезную выгоду экономические процессы в восточной Азии. Расширение экспортных возможностей также приведет к снижению зависимости России от китайского рынка. Позиции Москвы на переговорах с Пекином по давно уже обсуждаемым вопросам ценообразования газовых поставок, например, будут усилены, если Россия получит возможность заключать более выгодные сделки с Южной Кореей и с другими азиатскими государствами в случае чрезмерного упорства китайских переговорщиков.

Но в таком оптимистическом сценарии есть одна большая проблема. Он невозможен без снижения напряженности на Корейском полуострове.

По этой причине российские дипломаты регулярно и на самом высоком уровне занимаются решением дипломатических вопросов. В декабре прошлого года Москву посетили с визитами министр иностранных дел Северной Кореи Пак Ы Чун (Pak Ui Chun) и южнокорейский представитель по ядерным вопросам Ви Сон Лак (Wi Sung-lac) в целях разрешения кризиса, связанного с событиями на острове Енпхендо. Россия в прошлом году также созвала чрезвычайное заседание Совета Безопасности ООН с целью урегулирования кризиса.

Российские руководители против экстремальных последствий смены режима и воссоединения на Корейском полуострове, поскольку в этом случае инвестиционный капитал пойдет в Северную Корею, а не в Россию, а на востоке страны появятся нежелательные проблемы безопасности. Однако последние российские инициативы демонстрируют заинтересованность Москвы в ослаблении напряженности в северо-восточной части Азии.

К сожалению, десятилетние усилия российской дипломатии оказали незначительное воздействие на региональные дела. Чтобы создать новый прецедент, бывший президент Владимир Путин в июле 2000 года посетил Пхеньян в попытке дать свежий импульс двусторонним отношениям и повысить свой дипломатический авторитет. Но несмотря на его усилия, заключить весомые соглашения не удалось, и отношения между Москвой и Пхеньяном испортились еще на несколько лет.

Спустя почти десять лет Россия и Китай направили в 2009 году в Пхеньян высокопоставленные делегации. Ким Чен Ир решил встретиться с китайским премьером Вэнь Цзябао (Wen Jiabao) и министром обороны КНР Лян Гуанле (Liang Guanglie). Но он не пожелал даже поприветствовать российского министра иностранных дел Сергея Лаврова и спикера парламента Сергея Миронова.

Этот инцидент подчеркнул ограниченность экономического и политического влияния России в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Ее территориальный спор с Японией по поводу Южно-Курильских островов исключает возможность  налаживания подлинного партнерства между Россией и Японией. Китайские и американские дипломаты в своей корейской дипломатии главное внимание уделяют Пхеньяну, Сеулу и друг другу. Чтобы усилить свое влияние в регионе, российским руководителям необходимо занять более примирительную позицию в отношении Японии и меньше зависеть от Китая.

Грунштейн правильно предупреждает о проблемах, которые могут возникнуть, когда Москва получит чрезмерные рычаги влияния в области жизненно важных интересов Америки. Тем не менее, цели России в восточноазиатском регионе в основном совпадают с целями США. Главная проблема Москвы заключается в том, что ей надо существенно укрепить свои позиции, прежде чем она сможет вносить более весомый вклад в обеспечение региональной стабильности.

Ричард Вайц - старший научный сотрудник Хадсоновского института (Hudson Institute) и старший редактор World Politics Review. Его еженедельная колонка Global Insights выходит по вторникам.