В течение длительного времени политический режим в Белоруссии позволял Алесю (Алексею) Михалевичу заниматься политикой практически так, как если бы он жил при демократии. Михалевич, сдержанный 36-летний юрист из Минска, в прошлом декабре баллотировался в президенты. Много ездил, выступал с речами, встречался с местными чиновниками, продвигал центристское послание с целью получить часть голосов от группы людей, традиционно поддерживающей президента страны, Александра Лукашенко. Послание проецировалось путем лишь тихой, сдержанной критики жестокого, коррумпированного, экономически и морально обанкротившегося правительства Лукашенко.
Михалевичу было дозволено заниматься политикой, как и еще примерно половине дюжины оппозиционных кандидатов, ровно до тех пор, пока не были оглашены результаты президентских выборов, 19 декабря. После этого все главные новостные источники сообщили, что Лукашенко выбран почти 80% голосов. Ближе всего к нему подобрался Андрей Санников, получивший меньше 3%, Михалевич набрал еще меньше. Многие белорусы почувствовали разницу между официальными результатами выборов и выбором своего сердца. Тысячи вышли на улицу протестовать. Их до бесчувствия избили одетые в черное головорезы.
За одну ночь полиция задержала предположительно около восьмисот человек, среди них семерых кандидатов на пост президента. Сотрудники КГБ (во всем мире только в Белоруссии служба сохранила это советское название) пришли за Михалевичем в 4 утра, когда он сидел в кругу своей предвыборной команды, отмечая конец дня коньяком.
Полиция выдала ему распечатку текста, который он должен был прочитать перед камерами для телевидения. Согласно тексту, он должен был бросаться с обвинениями в разжигании "хулиганства" и массовых беспорядков, направленными в адрес других кандидатов. Михалевич отказался. "Тогда они сказали: "Хорошо, ты виноват в организации массовых беспорядков, тебе положено от 5 до 15 лет"",– на прошлой неделе рассказал мне Михалевич в Оттаве.
"Тогда я сказал: "Хорошо, я готов это сделать. Экономическое положение в стране настолько плачевно, что вам необходим иностранный кредит, так что вы меня выпустите в течение полугода. И, в любом случае, условия в вашей тюрьме мне нравятся, потому что это изолятор КГБ, обычных уголовников здесь нет. Здесь только бизнесмены и общественные деятели, люди прекрасно образованные. Мне нравятся камеры, нравится еда, я готов здесь остаться"".
Качество содержания Михалевича упало стремительно. На третьи сутки в его камеру вошел мужчина в черном. "Они начали проводить так называемый обыск, – рассказывает Михалевич, – меня подвесили, как сказать.. растянули на "шпагат"". Шпагат – это когда ноги растягивают в разные стороны до предела. Для разнообразия его тюремщики связывали ему руки за спиной и подвешивали за запястья. И то и другое причиняет чудовищную боль и везде в мире рассматривается как метод пыток.
Под этим давлением Михалевич сломался и согласился сделать звонок своей жене Милане и сказать ей не уезжать из страны. Она поняла по его тону, что он имел ввиду все наоборот и на следующий же день выехала в направлении Варшавы. Четыре автомобиля КГБ остановили ее и сопроводили обратно в Минск.
19 февраля, спустя два месяца после ареста, Михалевича отпустили. Он нелегально перебрался на Украину и там получил чешскую визу. "Украинцы были так рады, что я уезжаю", – говорил он. Украина и Белоруссия – соседи, Украине следует вести себя с осторожностью, чтобы не плодить в конфликты с ней.
Сегодня Михалевич живет в изгнании. Режим Лукашенко позволяет Милане навещать мужа раз в месяц в Литве. Остальное время Михалевич служит напоминанием остальному миру, что Европа еще не распрощалась с последним диктатором на своих землях.
Михилевич недавно получал в Оттаве премию Джона Хамфри (Премию свободы) – награду, вручаемую сомнительным агентством "Права и демократия" (Rights and Democracy), члены совета которого назначаются федеральным правительством.
Я провел большую часть 2010 года, занимаясь документированием громкого фиаско, которое потерпел совет организации "Права и демократия" (Rights and Democracy) под руководством своего председателя, Ауреля Брауна (Aurel Braun), профессора политологии Университета Торонто. Группа членов совета израсходовала сотни тысяч долларов налогоплательщиков на расследование необоснованных обвинений в адрес организации, когда ее возглавлял предыдущий руководитель, Реми Борегард (Rémy Beauregard) – расследование началось после смерти Борегарда. Несколько бывших сотрудников организации подали на нее в суд, среди членов совета, уволившихся в знак протеста, была и Сима Сумар (Sima Sumar), афганская защитница прав женщин, получившая премию Джона Хамфри в 2001 году.
В последние несколько лет в руководстве организации царит неразбериха. Но в то же время в Белоруссии сейчас совсем не демократический режим, и это важнее, так что если эта организация может привлечь к ситуации внимание, то я согласен. Санников, главный оппозиционный кандидат на пост президента, занимаемый Лукашенко с 1994 года, остается в тюрьме, его семья не знает точно, где он пребывает в заключении. 24 ноября руководитель самой заметной белорусской правозащитной организации был приговорен к четырем с половиной годам лишения свободы. Канада мало что может поделать с этой изолированной от внешнего мира страной, восточным соседом Польши, разве что не оставлять надежды.
"Я абсолютно уверен, что для Лукашенко это последние годы, или даже дни, – говорит Михалевич, – так что дело не в Лукашенко, вопрос в том, что будет дальше. Не в следующем диктаторе, а в сильном гражданском обществе".
Его вера в независимое правовое сообщество и свободную прессу трогательна. Он знает, что подобные вещи не смогут вытеснить Лукашенко с поста, но знает и то, что жизнь в Белоруссии без них дальше не станет лучше. Знает, что сильные гражданские институты могут защитить от авторитарной власти. Нет такого места, где этому невозможно было бы научить или снова научиться
