Замкнутый круг «белорусского вопроса»

11-12 января в Тракае прошла уже пятая «Снежная встреча» экспертов Европы и США. Так называется неформальное мероприятие, в ходе которого обсуждаются идеи и предложения относительно развития Европейского союза, деятельности НАТО, перспектив Восточного партнерства ЕС, интеграции региона Балтийского моря и укрепления безопасности в Европе.

Об уровне участников свидетельствует то, что Литву, например, представляли премьер-министр, министры иностранных дел и охраны края, спикер и председатели комитетов Сейма по иностранным делам и национальной безопасности и обороны. Участвовали также министры иностранных дел Латвии и Швеции, министр по делам ЕС Турции, заместитель госсекретаря США Филип Гордон, дипломаты, советники и эксперты.

Особое внимание на сей раз было уделено сотрудничеству Северных и Балтийских стран, однако не был забыт и «белорусский вопрос». При этом мнения по поводу того, как Соединенным Штатам и Евросоюзу следует вести себя с официальным Минском, разделились.

Наибольшее внимание данной проблеме уделил эксперт Фонда Джеймстауна Владимир Сокор, рассмотревший целый ряд аспектов ситуации в нашей стране. По его словам, у ЕС и США уже много лет нет никакой политики в отношении Белоруссии, нет понимания, что делать с ней, вследствие чего она все больше втягивается в сферу стратегического влияния России. Ни подписанный в самом начале года американским президентом «Акт о демократии в Белоруссии», ни многочисленные декларации ЕС ничего не значат, поскольку «у них нет практических последствий. Они сделаны для того, чтобы удовлетворить чувства политиков, потому что они чувствуют необходимость что-либо сделать, но не знают, что нужно сделать».

Кстати, по большому счету, с ним согласен и знаменитый американский политолог Збигнев Бжезинский, который в своем анализе вероятных последствий ослабления роли США в мире назвал одним из них появление у России шанса «безо всякого риска реабсорбировать Белоруссию».

В то же время Сокор назвал контрпродуктивными и санкции, которые дают режиму возможность для внутренней консолидации сил, а также изолируют ее, толкая в руки России: «А.Лукашенко видит, что выход на Запад закрыт не только лично для него, но для Белоруссии в целом. Развитие ситуации в последние годы делает А.Лукашенко гарантом того, что Белоруссия остается суверенной и не поглощена Россией».

Кроме того, у Запада нет понятия о том, что происходит внутри самой системы белорусского режима. Москва же имеет ясное видение, кто есть кто в Белоруссии, и кого они хотели бы поддерживать. Поэтому в случае возникновения здесь нестабильности, Кремль, в отличие от Запада, будет знать, как с ней справиться.

Наконец, по мнению Сокора, оказалось неэффективной поддержка Западом в Белоруссии одной и той же группы оппозиционных политиков, так как они доказали свою неспособность объединить людей Белоруссии, и им будет трудно наладить контроль над сложной индустриальной страной.

Печально, но с большинством высказанных соображений можно согласиться. Однако не стоит забывать, что все это является следствием индифферентности основной массы жителей Белоруссии, которая не проявляет серьезного стремления к демократии, что, в свою очередь, не слишком способствует желанию оказывать стране поддержку. Нельзя не признать, что масштаб протестов не достиг того уровня, который вынудил бы власти хотя бы обозначить намерение приступить к более или менее серьезным политическим преобразованиям. Недавние обещания на этот счет едва ли стоит воспринимать всерьез.

В объяснение такого положения дел можно привести целый ряд весьма существенных внешних и внутренних причин, но факт, тем не менее, останется фактом: белорусское общество в целом либо еще не настроено на серьезные перемены, либо не готово ради них рисковать своим сегодняшним положением.

Если же добавить соседство России, которую абсолютно не волнует состояние здесь демократии, но которая готова в любой момент подставить – отнюдь не бескорыстно – плечо нынешнему режиму, то должно быть совершенно ясно, что в этих условиях никакие санкции к искомому результату привести не могут.
Поэтому, хотя какой-то альтернативной программы действий Сокор не предложил, напрашивается вывод, что единственным выходом из создавшейся ситуации он видит налаживание отношений с белорусскими властями без каких-либо предварительных условий. В открытую после 19 декабря 2010 года такого рода рекомендации давать пока, вероятно, считается рискованным, однако складывается впечатление, что подобные взгляды начинают распространяться все шире.

Действительно, не исключено, что Запад устал от бесплодных попыток что-либо изменить и готов вернуться к хорошо знакомой Realpolitik. Это в значительной мере совпадает с тем, что уже давно и постоянно предлагает ему А. Лукашенко: закрыть глаза на положение с правами человека и демократическим свободами в Белоруссии и установить полномасштабное сотрудничество с ней в обмен на выход из российской зоны влияния. Если бы такую стратегию на самом деле удалось реализовать, то это, по крайней мере, способствовало бы достижению исключительно важной цели – обеспечению независимости нашей страны.

Все это не ново, о таком варианте еще в 2006 году писал The Economist: «Как предательство контакты Запада с Лукашенко воспримет белорусская оппозиция, нравственное превосходство которой очевидно. Это хорошие люди, которых били и сажали в тюрьму, которые потеряли своих родных и близких. По сути, Запад скажет им: «Прости, брат. С точки зрения геополитики грех не воспользоваться таким шансом». На данный момент кажется благородным отвечать отказом на стремление Лукашенко к сближению. Возможно, это правильно. Но события в Белоруссии развиваются крайне динамично, и вскоре может наступить такой момент, когда отстраненное наблюдение покажется худшим, а не лучшим из возможных вариантов».

Так что моральная составляющая такого решения будет весьма сомнительной. К тому же в силу хорошо известной непредсказуемости и непоследовательности белорусских властей нет никаких гарантий, что даже столь кардинальное изменение западной политики приведет к поставленной цели.

По сути, прямо противоположный подход был обозначен в выступлении Филипа Гордона, который заявил, что в Белоруссии нет никакого прогресса в сторону демократизации, а потому Соединенные Штаты не видят будущего в отношениях с ней. Именно поэтому они «утвердили санкции по отношению к Белоруссии, были предприняты объединенные действия США и ЕС». Кроме того, Гордон высказал точку зрения Вашингтона в отношении строительства белорусской атомной электростанции, заключающуюся в том, что Белоруссии не должно быть позволено работать с обогащенным ураном.

Глава МИД Литвы Аудронюс Ажубалис тоже подчеркнул, что ценности и принципы во внешней политике Евросоюза не должны быть отодвинуты на задний план, что поддержка странам, укрепляющим демократию, не должна быть подавлена соглашательством и конформизмом.

Таким образом, официальный Запад занимает гораздо более жесткую позицию, которая, судя по всему, в обозримом будущем вряд ли изменится. Проблема в том, что в силу совокупности всех обстоятельств не видно возможности разорвать создавшийся замкнутый круг без невозвратных потерь.