Президентские выборы 2012 пройдут в новом для путинской эпохи контексте. После думских выборов декабря прошлого года по стране прокатилась волна протестных акций, десятки тысяч человек вышли на улицы Москвы и множества других городов. Требования митингующих известны, и им уже удалось многого добиться. А чего хочет в этом контексте власть? Зачем нужны «кремлевские повстанцы» в стане митингующих Прохоров и Кудрин? О происходящем в России в период между двумя выборами мы беседуем с политологом Станиславом Белковским.
RFI: Какова природа происходящих сейчас в России процессов?
Станислав Белковский: Происходит процесс становления нового социального слоя, которого раньше не было, который можно условно назвать русскими европейцами или новыми русскими буржуа. Этот слой сформировался именно за путинское время, и в этом смысле мы очень обязаны Владимиру Владимировичу. Потому что заключенный в 2000 году пакт о размене политической свободы на бытовую, когда люди получают право делать всё, что им заблагорассудится, кроме избирать и быть избранными, именно привел к появлению этого слоя, который сегодня создал заявку и претензии на эти политические права. И от этой заявки он уже не откажется, тем более что «священной коровой» Путин больше не является. Это важнейший результат двух митингов, на Болотной площади и проспекте Сахарова. Если еще месяц назад сама мысль о том, что Путин может проиграть выборы, казалась кощунственной, сегодня она уже кощунственной совершенно не кажется, потому что режим делегитимирован на уровне того слоя, который был ее опорой. И я, будучи человеком тщеславным и злопамятным, не могу не заявить, что именно это я и предсказывал: именно конец застоя и Перестройку-2 – из-за формирования этого класса, из-за того, что режим Путина делегитимирован на уровне элит, потому что люди, которые обязаны режиму если не всем, то многим, более не считают его ни эффективным, ни легитимным. А это всегда является предпосылкой смены режима, – в какой временной перспективе она произойдет, мы сказать не можем, но мы можем сказать, что она уже происходит.
Читайте также: Итоги президентских выборов станут сигналом для инвесторов
ЗАЧЕМ НУЖНЫ ВЫБОРЫ?
- Маски сброшены. Мы увидели истинное мнение людей, которые больше «не любят» эту власть, мы увидели истинное лицо власти, которая заявляет, что ничего особенного в стране не происходит. Зачем власть продолжает это шоу под названием выборы? Зачем нужен вывод на политическую арену Прохорова, Кудрина? Ведь административного ресурса вполне достаточно, чтобы обеспечить победу на выборах.
- Результат народных протестов и, особенно, двух митингов в Москве я вижу далеко не только в том, что маски сброшены. На мой взгляд, результаты гораздо масштабнее и глубже, потому что уже начались политические реформы, уже меняется законодательство о регистрации политических партий, уже идет речь о том, что губернаторы будут избираться всенародным голосованием, идет речь об общественном телевидении. И эти изменения, хотя они поверхностны и во многом иммитационны, но сам характер этих изменений свидетельствует о том, что власть постоянно идет на все новые и новые уступки, чтобы погасить протесты. Например, сначала предлагалось ввести новое законодательство о регистрации политических партий в 2013 году, сейчас речь уже идет о весне 2012. Первая версия новой системы выборов губернаторов состояла в том, что вносить кандидатуры будет президент, что почти не отличается от нынешней системы. Сейчас уже речь идет о том, что вносить кандидатов в губернаторы будут зарегистрированные политические партии, что в купе с либерализацией партийного законодательства сулит совершенно новые перспективы для либерализации формирования региональных властей. Поэтому митинги привели к тому, что власть идет на попятную в очень многих вопросах. Выборы нужны только для одного: нужно подтвердить легитимность нынешней Государственной Думы и избрания Владимира Путина на его фактически третий срок, причем в первом туре.
- Но в эту легитимность никто уже не верит…
- Кремль рассчитывает, что он разменяет эту легитимность, разменяет согласие активной части общества – людей, которых я называю РОГами, это аббревиатура от «Русский Образованный Горожанин» – на уступки. В обмен на либерализацию партийного законодательства, губернаторских выборов, создание общественного телевидения и много еще чего – этот русский образованный горожанин, который является главным мотором и движущей силой протеста – согласится так или иначе, пусть и нехотя, с тем, что Государственная Дума легитимна и может работать пять лет, а Владимир Путин шесть. Надо сказать, что это само по себе огромный результат, потому что сегодня уже даже не обсуждается вопрос о том, что Путин пойдет на четвертый срок в 2018 году и, тем более что будут бесконечные рокировки «Путин – Медведев» на протяжении 24 лет, что еще недавно считалось общим местом. Тоже – огромная победа, которую нельзя недооценивать. Для этого нужен и Прохоров, нужен и Кудрин, потому что они являются, безусловно, кремлевскими посланцами в стане протестующих. Они должны за плечи и грудь приобнять протестующих и сказать: ребята, нельзя сделать все сразу, давайте по частям. Как говорилось в известной книге, «я хотел бы частями, но мне надо сразу».
- А нет шансов добиться изменений сразу? Сейчас появились новые игроки на политическом поле, и если бы выборы были действительно реальным состязательным процессом, может быть, перемены произошли бы сами по себе, в рамках политического процесса. Есть ли шансы на изменения сейчас?
- В ближайшие месяцы нет. Но поскольку мы вошли в Перестройку-2, мы можем вспомнить, как происходила Перестройка-1. Когда, условно говоря, сегодня тебе кажется большой уступкой издание «Архипелага ГУЛАГ», а завтра выясняется, что можно избрать своего президента страны. Причем скорость перемен тоже непредсказуема. Поэтому, да, кажется, что в ближайшие месяцы не может произойти ничего такого, что власти удастся удержать ситуацию под контролем, но это совершенно не значит, что ситуация кардинально не изменится уже в этом году. Потому что когда страна вошла в зону политической турбулентности, возможно все.
ПОЗИЦИЯ ЕВРОПЫ
- Какой может быть позиция Европы? Во Франции президент Н.Саркози избрал сближение с Россией одним из главных векторов своей внешней политике, об этом, по крайней мере, говорил новый спецпредставитель президента Франции по России.
- Позиция Европы, на мой взгляд, сводится к тому, что чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало, т.е. главное, чтобы Россия не создавала проблем, а что будет внутри России уже не важно. Поэтому Европа будет активно хлопать глазами, до определенного момента она будет поддерживать Путина, пока он сохраняет легитимность, потом она сделает вид, что она поддержала протестующих и смену режима и всегда ее поддерживала, что неправда. Но ключевым фактором перемен в России Европа напрямую не является. Она является лишь косвенным, но важным фактором. По одной единственной причине: потому что тот человек, который сегодня выходит на Болотную площадь и проспект Сахарова, тот человек, который сегодня требует свободных выборов, делает это потому, что он хочет стать европейцем, потому что он ориентируется на европейские образцы не только политической системы, но и образа жизни. И в этом смысле, несмотря на отсутствие прямого влияния Европы на политические процессы в России, косвенное ее влияние очень велико.
Читайте также: Рунет как острие копья антипутинских протестов
- Возможна ли жесткая реакция российской власти, которая может запаниковать, вплоть до отключения интернета, сажания оппозиционных лидеров в тюрьму, что не исключают некоторые политологи.
- Я это исключаю полностью, потому что я знаю, какие люди находятся во власти, какие у них приоритеты и что они думают. А думают они, что им желательно соскочить и вообще выскочить из этой игры с минимальными потерями. Просто вопрос, в какой временной перспективе. И, конечно, люди, которые являются абсолютно буржуазными по образу жизни и типу мышления, которые имеют значительные активы на Западе, чьи дети учатся на Западе, которые сами активно пользуются интернетом, ничего этого не сделают. Россия не Северная Корея. Кроме того, я помню, например, атмосферу перед митингом на Болотной площади, когда с одной стороны, власть запугивала людей, что возможны кровавые эксцессы, с другой стороны сама страшно боялась, что что-нибудь произойдет и главное было, что сколько народу бы ни вышло, и какие бы лозунги ни звучали, только, не дай бог, чтобы никакой провокатор не взорвал петарду и никому бы не оторвало ногу в этой толпе. Власть страшно боится кровавых эксцессов. Кроме того, не нужно недооценивать, что в силовых средах лозунги Болотной площади и проспекта Сахарова достаточно популярны. И я не верю в то, что какой-то жесткий приказ о жестком подавлении массовых выступлений будет выполнен.
- Не думаете ли вы, что «соскочить» и пользоваться активами не получится? Была «первая ласточка»: по делу Магнитского было возбуждено дело швейцарской прокуратурой против банка «Crédit Suisse», где хранили деньги те российские чиновники, которых Магнитский обвинил в том, что они туда перевели часть украденных государственных денег. И тогда эти счета были заморожены. Счета президента Туниса Бен Али были заморожены. Не получится ли так, что им придется цепляться за власть, просто чтобы обеспечить свои авуары?
- Да, для них такая проблема существует, и, я думаю, они ее осознают, особенно на фоне того, что происходило в арабских странах и сейчас, когда прокуратура Египта потребовала смертной казни для президента Мубарка. Именно поэтому они создают политические конструкции, которые должны позволить им «соскочить». Это и сама по себе политическая реформа, которая должна позволить им сказать: «видите, мы сами пошли на демократизацию и либерализацию, мы не цеплялись за власть, как Каддафи, поэтому мы хорошие». И Прохоров с Кудриным, которые, условно говоря, должны выйти на проспект Сахарова и сказать, ребята, мы сейчас будем дружить, мы реализуем все ваши идеалы, а тут Владимир Владимирович с командой куда-то отвалят, и это не страшно.
Еще по теме: Путин играет с огнем перед лицом нарастающих протестов
О НАВАЛЬНОМ
- Несколько слов о фигуре Навального, человека, который сейчас пользуется огромной популярностью, особенно в провинции, особенно среди молодежи. Вместе с тем, часть русской либеральной оппозиции эту фигуру всячески порицает и критикует за его националистические взгляды. Вместе с тем, посмотрим, кто победил в том же Тунисе, и других странах, переживших политические изменения, - это т.н. «умеренные исламисты». В принципе, Навальный с его национализмом – это российская версия «умеренного исламизма». Что поделаешь, на выжженной территории, где нет никакой партийной структура, остаются только такие силы…
- Я много лет знаю Алексея Навального и помогал ему в начале его карьеры, хотя не в последние годы, вопреки слухам, которые на эту тему специально распространяются его и моими противниками. Я достаточно высоко оцениваю его личные качества и его политическую интуицию, считаю, что он очень перспективен и, безусловно, может стать одним из лидеров России уже в обозримом будущем. Критика его со стороны определённой части либеральной оппозиции связана с банальной завистью, потому что ему за два года удалось то, чего другие политики не смогли.
- …Идейно его критикуют все-таки тоже, за «Русский марш», например…
- Идейно тоже, но, скажем так, Навальный является националистом цивилизованного европейского образца. Это тот самый национализм, на котором держится сегодня любое европейское государство, включая Францию. Поэтому, я считаю, России нужен сегодня такой национализм и его ни в коем случае не надо бояться.
- А почему получается так, что «умеренных исламистов» безоговорочно принимают, а «умеренных националистов» в России, например, не принимают. Хочется, чтобы лидер был некой идеализированной фигурой? Нет ли в этом некоего наследия культа личности…
- Наследие культа личности - это важная тема. И когда меня спрашивают, способен ли тот же Навальный стать новым «вождем» России, я отвечаю, что, несмотря на мое хорошее отношение к Навальному и добрые личные отношения с ним, – хотя он человек не коррумпированный, и я не думаю, что эти добрые личные отношения я смогу во что-то конвертировать, если он придет к власти – я против вождизма как такового, против вождистской парадигмы. Если мы становимся Европой, то нам нужно перейти от вождистской логики к командной, в которой лидер является первым среди равных, а не «богом», которому надо верить безоговорочно, где этого лидера можно снять, если он нарушает свои обязательства и перед командой, и перед избирателями, которые привели его к власти. И, конечно, мы должны перейти от президентской республики к парламентской в той или иной форме. В этом смысле фигура лидера приобретает совсем иное качество, содержание и звучание, чем в традиционной для России политической схеме и системе.
