Сергей Гуриев, ректор Российской экономической школы, о том, что изменится с приходом Владимира Путина на пост президента. Оптимистичные прогнозы: через 10 лет Россия станет нормальной европейской страной. Теория контрактов в отношениях государства и общества. Что общего между Грецией и Россией: как победить коррупцию и бюджетная политика. Глонасс, Лада-Калина, Сколково: когда всерьез заговорят о «made in Russia»?
«Мы стали более лучше одеваться»
RFI: Нашистка Света из Иванова сказала фразу, которую десятки людей взяли для слогана во время митингов на Болотной и на проспекте Сахарова. «Мы стали более лучше одеваться» говорит Света, подчеркивая, заслуги нынешней власти, партии «Единая Россия». За те 12 лет, что мы наблюдаем Владимира Путина у власти, вы как экономист, замечаете положительные изменения?
Сергей Гуриев: Можно посмотреть на экономические цифры. По этим цифрам эти 12 лет были суперуспешными, особенно, 10 лет до кризиса 2008 года. Сейчас российская экономика уже восстановилась после кризиса, но первые 10 лет были особенно успешными.
Российская экономика росла очень быстро, так быстро, как она никогда не росла в своей истории. Включая даже сталинскую индустриализацию, хотя нам кажется сегодня, что это были годы быстрого роста. На самом деле, темпы роста были ниже, чем в путинские годы.
И эти деньги достались не только олигархам. Конечно, олигархи стали богаче, но и средний класс вырос, и бедные люди получили тоже свои выгоды. Зарплата в реальном выражении, то есть, с учетом инфляции, выросла больше чем в 3 раза, безработица упала в 2 раза, уровень бедности упал в 2 раза, и потребление квартир, машин, мобильных телефонов – по всем этим показателям Россия сделал огромный скачек вперед.
И в этом смысле, люди стали действительно лучше одеваться, действительно возник целый новый рынок ипотечных кредитов. Конечно, Россия до сих пор является развивающейся страной, ей далеко до европейского уровня потребления, но уже совсем не так далеко. Уже сегодня можно говорить о том, что Россия может выйти на европейский уровень жизни к 2020 году. Это является вполне достижимым и реальным.
- То есть, Света не обманула, и фраза «спасибо Путину за это» имеет место быть?
- Не обязательно мы должны благодарить именно Владимира Путина. Каждый из нас тоже работал.
Света – человек еще молодой, ей не пришлось еще работать в это десятилетие, а я, например, очень много работал в последние 10 лет, больше, чем 8 часов в день.
Но Владимир Путин внес свой вклад. Примерно, треть или половина экономического роста объясняется сырьевыми ценами, но остальные цифры – это, во многом, и его заслуга.
В первую очередь, заслуга реформ, проведенных в начале 2000-х, когда были резко снижены барьеры для бизнеса, была введена частная собственность на землю, были реформированы налоги, которые стали более разумными и более способствующими росту, был во многом наведен порядок с трансфертами между федеральными и региональными органами власти.
Многие из этих реформ были свернуты и остановлены или обращены вспять во второй половине 2000-х годов. Уровень коррупции во второй половине 2000-х годов тоже вырос. И этим, наверное, можно объяснить то, что сегодняшние темпы роста намного медленнее, чем темпы роста, которые были до кризиса. Несмотря на то, что цены на нефть остаются очень высокими.
О коррупции и инвестиционном климате
- Мы подошли к очень важному вопросу о коррупции. Что произошло за эти годы, что теперь даже кандидат Путин предлагает бороться с коррупцией. Но как с ней бороться, когда все мы прекрасно знаем про кооператив «Озеро», про Ротенбергов, Тимченко. Что Владимир Путин конкретно хочет и может сделать? И у вас, наверняка, тоже есть какие-то предложения, мысли по этому поводу, как победить коррупцию.
- Коррупция сокращалась в первые годы президентства Путина, а потом, действительно, начала расти. И сегодня, наверное, Россия - более коррумпированная страна, чем 12 лет назад.
С другой стороны, рецепты очень просты. Необходима политическая конкуренция, прозрачность и подотчетность власти, нужна свобода средств массовой информации, независимые суды и парламент.
Этого добиться не так легко, но, по крайней мере, не нужно этому мешать. И многие шаги власти, к сожалению, были направлены на то, чтобы уничтожить свободу парламента и средств массовой информации и судебной системы.
С другой стороны, необходимо также и сократить произвол чиновника. Сократить присутствие государства в экономике. Снизить регулирующие барьеры, снизить роль бюрократии и приватизировать те госкомпании, которые были построены в последние несколько лет.
Надо сказать, что Владимир Путин о многом из этого говорил, в том числе, в своих программных выступлениях. Но очень многие предприниматели ему не верят. Считают, что Владимир Путин уже говорил об этом так долго, что верить ему уже не стоит. И не то, что это какие-то абстрактные разговоры «верю или не верю»: мы можем посмотреть на цифры оттока капитала и увидеть, что после того, как Владимир Путин объявил о том, что он возвращается на пост президента, отток капитала нисколько не сократился.
Раньше говорили: «Вот сейчас мы узнаем, кто будет президентом, политические риски снизятся, и мы будем инвестировать в России». Но, видимо, никто не ожидал, что Владимир Путин фактически вернется с желанием править всегда.
И тот отток капитала, который мы сегодня наблюдаем, на уровне примерно 5% ВВП, - это огромная величина, которая показывает, что многие инвесторы все-таки не верят в реализуемость желаний, планов Владимира Путина по борьбе с коррупцией.
- Может, правильно делают, что не верят? Человек говорит, нужно делать это, но этого человека мы наблюдаем уже лет 12... Неужели нельзя было за это время уже сделать то, о чем так долго говорим?
- Этот вопрос нужно задать Владимиру Путину. Не то, чтобы ничего не делалось, но действительно уровень коррупции вырос.
И я думаю, что на прямых теледебатах Владимиру Путину были бы заданы вопросы о том, о чем вы говорите. И я не знаю, как бы он смог на них ответить.
Возможно, именно поэтому Владимир Путин не хочет участвовать в прямых теледебатах. Особенно, мне кажется, это будет неприятный разговор, если в дебатах будут принимать участие представители так называемой «несистемной» оппозиции.
- Мы встречаемся в Париже, находимся в зоне евро. Еще одна страна, о которой много говорят сегодня, - это Греция. Есть версия, что Греция оказалась там, где сейчас находится, тоже из-за коррумпированных чиновников. Есть другая версия, что, может быть, это «золотое правило» бюджета не работает? Что вы как экономист думаете по поводу Греции? Все-таки волнующая тема.
- Да, это очень важная тема, в том числе, и для России. Потому что недавно Владимир Путин как раз обсуждал с ведущими американскими экономистами вопрос о том, что, может быть, закономерно то, что Греция с демократической системой попала в долговой кризис, а Россия с менее демократической системой все-таки чувствует себя достаточно неплохо.
И надо отдать должное Владимиру Путину, он проводил достаточно консервативную бюджетную политику. В меньшей степени в последние годы, но в большей степени – в предыдущие годы.
Сегодня России, конечно, везет с ценой на нефть и, в этом смысле, у России нет таких проблем, как у Греции. Но, в некотором роде, такой вопрос у Владимира Путина есть.
Я думаю, что, конечно, в демократическом обществе трудно сокращать бюджетные расходы, но мы видим, что рост бюджетных расходов происходит и в России. В целом, проблемы Греции связаны, конечно, с тем, что это неконкурентоспособная, достаточно коррумпированная страна, которая вообще не удовлетворяет критериям зоны евро.
Я думаю, что в ближайшие годы в Греции произойдет приватизация, реформы, Греция станет более конкурентоспособной страной, другого выхода у нее просто нет.
Либо она обанкротится, и реформы все равно придется проводить, но это будет еще более болезненно. Я думаю, что у нового греческого правительства достаточно и желания, и умения для того, чтобы такие реформы провести. Будем надеяться, что греческий парламент это правительство опять поддержит.
- А с Россией что будет происходить, когда люди боятся инвестировать?
- По отдельным случаям надо сказать, что Владимир Путин – это такой человек, который с отдельными проблемами умеет хорошо справляться.
В частности, с иностранными инвесторами проблема решена так: создан специальный офис уполномоченного по делам международных инвесторов, руководитель этого офиса – первый вице-премьер Игорь Шувалов, который с отдельными обращениями больших иностранных инвесторов работает и справляется.
А в целом, конечно, проблемы с инвестиционным климатом – это проблемы той самой коррупции. Я думаю, что Россия просто станет более открытой демократической страной, и в такой стране с коррупцией станет гораздо легче бороться. Будет ли это сделано при президенте Путине или при другом президенте – это другой вопрос.
- Вы реально полагаете, что при президенте Путине Россия может стать нормальной открытой, прозрачной и демократической страной?
- Есть такая теория. В конце концов, президент Путин не всегда был президентом с подконтрольным парламентом и с цензурой на телевидении.
В свои первые годы ему приходилось бороться с оппозицией в парламенте. И, более того, сейчас есть реальный риск, что он не выиграет выборы в первом туре. Более того, я думаю, что ему придется созвать и досрочные парламентские выборы, а, возможно, и президентские. Поэтому, вполне возможно, что мы увидим другого президента Путина.
О массовых акциях протеста по всей России и в крупных мировых столицах
- Но это не заслуга Путина, это «заслуга», может быть, Чурова и тех фальсификаций, которые были зафиксированы?
- Путин построил вертикаль власти, он отвечает теперь за все в этой самой власти. Чуров – это тоже не марсианин, он тоже назначен Путиным, который защищается Путиным. Путин действительно поддерживает всех своих сотрудников, всех своих коллег и не позволяет отправлять их в отставку по требованиям оппозиции. Поэтому, в этом смысле, нельзя думать, что Чуров отвечает за что-то, за что не отвечает Путин.
- Вопрос к тому, что Чуров поднял всех тех людей, которые вышли на Болотную и на Сахарова...
- А Путин поднял Чурова.
- Люди видели, что произошло, они вышли и сказали: «Достало!». И может, в какой-то момент Путин одумается и сделает какой-то другой ход, не тот, который он планировал сделать изначально? И мы увидим другого президента не потому, что он сам это решил, а потому, что люди сказали: «Хватит!».
- Это в любой стране так устроено: в любой стране любой высокопоставленный чиновник действует при наличии ограничений, которые на него накладывает оппозиция и гражданское общество. В этом, собственно, и суть политической системы, где несколько противовесов.
Сможет ли Путин измениться? Не знаю. Но я думаю, что движение к более демократическим институтам началось, и оно уже необратимо. Я думаю, что в ближайшее время, в ближайшие год или два будут проведены парламентские выборы.
Вполне возможно, если нарушения 4 марта будут достаточно масштабными, то новая Дума примет решение о расследовании этих нарушений. Соответственно, если выяснится, что эти нарушения будут достаточно масштабными, придется созвать и новые президентские выборы.
Я думаю, что все это произойдет в течение максимум 3 лет с сегодняшнего дня. Поэтому на новых выборах вполне может победить Путин.
Но другое дело, что это уже будет страна, где президент уже будет гораздо более подотчетен парламенту, обществу, оппозиции, средствам массовой информации. И, конечно, в этой стране будет гораздо меньше коррупции.
- Люди, которые вышли на Болотную – это те же люди, которых опрашивает «Левада центр». И когда мы видим, сколько людей выходит на митинги, сколько процентов по данным опроса поддерживают Владимира Путина, с трудом верится, что он победит. Допустим, он побеждает. Как сказать людям, что тот человек, за которого они не голосовали, победил? Какая будет реакция?
- Я думаю, что ничего страшного не будет. Мы видели, что оппозиция – это очень мирная сила. Вся цель этих людей, которые выходят на улицы, сделать Россию более демократической и честной страной без насилия.
Тот стереотип, о котором говорили раньше: либо коррупция, либо гражданская война – этот стереотип не оправдывается фактами. Мы видим, что оппозиция как раз и стремится к тому, чтобы насилия не было и делает все для того, чтобы протесты как раз были мирными. Поэтому я бы не переживал на эту тему.
Вопрос в том, насколько честными будут выборы. Некоторые представители оппозиции говорят о том, что выборы уже сейчас нечестные, потому что не допускают по-настоящему оппозиционных кандидатов. Это, конечно, правда.
С другой стороны, я думаю, что огромное возмущение вызовают сами фальсификации с подсчетом голосов.
И в этом смысле, самый большой вызов будет в Москве, где, очевидно, на каждом участке будут наблюдатели, некоторых из этих наблюдателей выбросят с участков, когда эти факты будут зафиксированы этими самыми наблюдателями, и выяснится, что в Москве либо будут проведены честные выборы, и тогда Путин получит меньше голосов, чем «Единая Россия», которая получила в Москве 45%.
Это будет огромным ударом по легитимности Путина в Москве. Либо эти выборы будут проведены в Москве нечестно, и тогда это будет документировано, и опять-таки это приведет к потере легитимности. В этом смысле, мне кажется, нас ждут очень интересные времена. С другой стороны, если выборы будут проведены честно по всей стране, и Путин выиграет, например, во втором туре, я думаю, протестная активность будет гораздо менее интенсивной.
«Пора валить»
- Отток капиталов, да и не только – вообще люди уезжают по разным причинам. Вы сами не собираетесь никуда уезжать?
- Такая мысль всегда есть.
Я думаю, что, во-первых, каждый из нас может помочь своей стране. Я уверен, что и Владимир Путин считает, что он работает на благо страны.
Во-вторых, я, как никогда, оптимистичен в отношении перспектив России и экономических, и политических. Я думаю, что Россия дошла до такого уровня, когда демократизация неизбежна, и мы увидим эту демократизацию в ближайшие годы. А с демократизацией придет и победа над коррупцией, следовательно, и очень быстрый экономический рост.
В этом смысле, я уверен, что через 10 лет Россия будет нормальной европейской страной с точки зрения уровня жизни, и практически демократической страной с точки зрения развития демократических, гражданских и политических институтов. Я думаю, что это возможно, и я бы поставил свои деньги на то, что это произойдет.
- То есть, вы думаете, что даже с тем избранным президентом это произойдет, что даже деловой климат улучшится?
- Безусловно. Деловой климат улучшится, потому что он сейчас находится на очень низком уровне. Стартуя с этого уровня, улучшить деловой климат будет очень легко, а возможности для инвестиций в России огромные. Просто огромные. Особенно по сравнению с Европой и Америкой, где ситуация находится, мягко говоря, не в лучшей форме. В России есть огромные возможности для бизнеса, если удастся справиться с коррупцией, если удастся сделать экономику открытой и честной.
Россия, Сирия, Китай
- Саммит «Большой восьмерки» пройдет в мае 2012. Допустим, Путин – избранный президент. Какие неудобные вопросы Владимиру Путину могут задать главы государств во время саммита?
- Мне кажется, ему зададут вопросы и про честные выборы. Но, конечно, вопрос по Сирии – это очень болезненный вопрос. Внутри России люди не до конца понимают, насколько все мировое сообщество возмущено поведением России. Насколько Россия потеряла всех своих друзей в арабском мире. Это, с моей точки зрения, - страшная ошибка. Очевидно, что президент Сирии, так или иначе, потеряет власть. И после того, как к власти придет оппозиция, очевидно, что у России не останется союзников на Ближнем Востоке.
- И у Китая?
- Я думаю, что Китай – это такая страна, которая, так или иначе, со всеми договорится, в том числе, и потому, что Китай – очень богатая страна и очень активно инвестирующая в Африку.
Поэтому Китаю удастся справиться с этими проблемами. У России проблем будет гораздо больше.
Где деньги лежат
- Почему российские чиновники не держат свои деньги на счетах Сбербанке? Мы ведь часто читаем в новостях: счета российского чиновника Пупкина заморожены в «Crédit Suisse». Но почему российские чиновники не хотят держать свои деньги у себя дома? В чем проблема?
- Я уверен, что и в Сбербанке люди держат деньги, и Сбербанк – это очень надежный банк. И ничего страшного нет в том, чтобы держать деньги в Сбербанке.
Почему люди держат деньги в швейцарских банках? Не знаю. Наверное, не хотят, чтобы государство знало о том, где они держат деньги.
Хотя, по закону, если вы законопослушный человек, вы должны уведомить налоговую инспекцию о том, что у вас есть счет за границей. У меня счет за границей, я пришел в налоговую инспекцию и известил государство о том, что я такой счет открыл. В этом нет ничего нелегального, российское законодательство полностью это разрешает, по российским законам вы можете переводить деньги и туда, и обратно без ограничений.
- На память приходит список конкретных людей, которые вошли в список сенатора Кардина, и там были следователи, которые те самые деньги, украденные из государственного бюджета, переводили на счета Credit Suisse.
- Правильно задаете вопрос. Я думаю, что рано или поздно эти преступления будут расследованы. И если эти следователи окажутся виновными, у них не только в Америке начнутся проблемы, но и в России. Пока рано говорить, виновны они или нет. Действительно, очень много материалов, которые ставят вопросы перед следственными органами, но, так как следственные органы – это коллеги этих самых людей, то, возможно, у них есть конфликт интересов. Но, опять-таки, я думаю, что это преступление будет расследовано достаточно скоро.
Made in Russia
- Говоря о Китае, мы часто слышим «Made in China». В России есть Глонасс, Лада-Калина и даже какой-то телефон, который должен был «побить» iPhone Стива Джобса (не случилось чуда). Когда мы будем говорить о таком понятии «Made in Russia»? Когда оно станет таким же стабильным, в котором можно быть уверенным, как, например, в «Made in Germany», когда мы говорим, например, о немецких машинах?
- Китай производит не так мало машин по сравнению с Германией, Россия собирает не так мало машин. В России продается больше машин, чем в Германии, и многие из этих машин теперь уже сделаны в России.
Я не вижу здесь никаких генетически заданных непреодолимых барьеров. Например, если вы летаете самолетами «Аэробус» или «Боинг» - там очень много российских деталей. Они от этого не становятся менее надежными или менее летучими. Я бы не стал сильно переживать на эту тему.
Во многих программных продуктах, которые вы покупаете, очень много подкомпонентов, написанных российскими программистами. В том числе, работающими в России – и в Москве, и в Томске. Ничего страшного нет в том, что Россия становится частью глобальной экономики. Россия, действительно, пока мало производит конечных товаров и не производит практически одежды на экспорт. Но это не значит, что Россия ничего не производит. Россия производит достаточно много.
- Да, они производят. Но если мы говорим про спутники Глонасс, то они почему-то падают время от времени…
- Да, они падают достаточно часто.
- Спутники Галилео, которые производят в Европе, обещают побить GPS. А российские специалисты уже говорили, что Глонасс побил GPS. Увидим.
Вы затронули тему российских специалистов на Западе. Эти люди уезжали от чего-то? Те перемены, которые, как вы говорите, настанут, быть может, вернут этих самых людей?
- Безусловно, многих из этих людей огромные возможности, которые откроются в России, смогут привлечь назад. Некоторые люди уже «пустили корни» на Западе, кроме того, люди, которые уехали в Калифорнию «за теплом», вряд ли скоро смогут вернуться в Россию.
В Сколково некоторые вернутся, но, в любом случае, в Калифорнии, кроме свободы и делового климата и талантов, коллег, есть еще и тепло. С этим трудно, конечно, спорить. Но Россия станет страной больших возможностей. И в этом смысле, я думаю, что многие вернутся. Мы видели, что многие люди вернулись в Грузию, мы видели – многие люди вернулись в Сербию. Я думаю, что это произойдет и с Россией.
- Ваши студенты говорят сейчас по поводу того «куда пора валить»?
- «РЭШ» - это такая организация, которая очень много посылала студентов традиционно. В 90-е годы уезжала половина выпуска. Сейчас уезжает примерно 20% выпуска ровно потому, что в Москве – огромные возможности.
Уезжают только те люди, которые хотят заниматься наукой, а в России нет программ PhD такого уровня, как в Америке. Современный ученый-экономист – это человек, который, скорее всего, закончил программу, докторантуру в лучшем американском университете.
Во Франции тоже такие университеты есть – парижская школа экономики, Sciences Po – это лучшая школа экономики. Но основные лидеры в этой области находятся в Америке. Поэтому большинство наших студентов из тех, кто хочет заниматься экономикой как наукой, уезжают в Америку.
Некоторые, впрочем, уезжают и во Францию, включая некоторых студентов, которые уехали учиться в докторантуру тулузской школы экономики. Но подавляющее большинство наших студентов сегодня остаются в России, работают в инвестиционных банках, в консалтинге, в реальном секторе.
- Вы говорили, что Путин не оставляет своих друзей, коллег и т.д. Что будет с бывшим министром финансов?
- С Кудриным? Я думаю, что они останутся друзьями. Я плохо знаю Кудрина и совсем не знаю Путина, но я думаю, что их связывает гораздо большее, чем карьера или политические взгляды. Они давно знают друг друга, во многом помогали друг другу.
Поэтому я не думаю, что Кудрину что-то грозит. Более того, я думаю, Путин и Кудрин часто обсуждают мировую и российскую экономику. И я думаю, что это очень хорошо, потому что Кудрин является квалифицированным специалистом, он всегда может помочь Владимиру Путину советом.
О Конституциях Франции и России
- Во французской Конституции есть 16 пункт, который был принят в 1958 году, но был принят только для того, чтобы применить его однажды. Он гласит, что во время чрезвычайной ситуации, какого-то кризиса и т.д., вся власть будет сконцентрирована в руках одного человека – президента. Кажется, в России этот 16 пункт уже долгое время работает: в руках президента не только суды и СМИ, а вообще все. Что не так?
- У российской Конституции много проблем, многое можно улучшить. Но для начала, ее надо выполнять. Потому что в российской Конституции написано, например, что Россия – федеративное государство. Это означает, в частности, что губернаторы должны избираться субъектами федерации.
В российской Конституции суды независимы, цензура запрещена. В российской Конституции нет слов о том, что русский народ является государствообразующим, как написал об этом Владимир Путин. Этнические русские и этнические нерусские по российской Конституции абсолютно равны до тех пор, пока они являются гражданами России.
В российской Конституции есть много всего очень хорошего и о разделении властей, и о подотчетности власти. Ее просто нужно выполнять. А за нарушение Конституции нужно наказывать. В том числе, и за цензуру, в том числе, и за давление на суды. Это все – должностные преступления, которые нужно расследовать и, в случае установления виновности, наказывать.
- То есть, «исландский пример» совершенно не нужен? В Исландии, если помните, в сети люди сами составляли Конституцию, сейчас за нее должны проголосовать. В России это совершенно не нужно?
- Прежде, чем менять Конституцию, ее, действительно, нужно выполнить для того, чтобы у нас была нормальная, подотчетная, демократическая власть. Какая бы ни была Конституция, но если воровать голоса на выборах, то при любой самой хорошей Конституции демократии не будет.
Во Франции, как и в России, воровать кошельки запрещено, тем не менее, это происходит. Преступления бывают, их нужно просто расследовать и наказывать. Если выяснится, что сегодняшние руководители государства нарушали Конституцию, то их за это тоже нужно наказывать.
- Почему вы ходите на акции «За честные выборы»?
- Я ходил один раз на акцию «За честные выборы». Мне кажется, что очень важно, чтобы в России были честные выборы. Мне кажется, что это делает власть подотчетной. И самой власти важно, чтобы у нее была легитимность для принятия решений, которые ей необходимо принимать.
Более того, сегодня никто в такой степени не заинтересован в честных выборах, как Владимир Путин. Я думаю, что ему больше всех нужны честные выборы. Он об этом много раз говорил, я с ним абсолютно согласен. Если он не сможет обеспечить честность выборов 4 марта, его легитимность будет гораздо ниже.
Об отношениях власти и общества
- В экономике есть теория контрактов…
- Да, я этим занимаюсь. Это отрасль экономики на пересечении с юриспруденцией, которая занимается тем, как составлять договоры, контракты, принимая во внимание тот факт, что, к сожалению, суды не всегда совершенны, некоторую информацию очень трудно получить или проверить. Некоторые факты трудно установить. С учетом всех этих несовершенств, теория контрактов исследует вопросы того, как создаются стимулы в экономических или социальных системах при помощи контрактов или, может быть, даже неформальных соглашений и институтов.
- Эта теория контрактов может быть применена, когда мы говорим об отношениях власти и общества? В какой-то момент этот контракт может быть нарушен? Какие-то условия не были донесены до одной из сторон, были заведомо скрыты..
- Безусловно. Впрочем, этой проблемой занимается другая часть экономической науки – политическая экономия или политическая экономика.
Контракты между политиками и обществом – это не совсем контракты между людьми или фирмами. Разница в чем? Контракт о том, отдать власть или не отдать власть, очень трудно проверить или исполнить.
К сожалению, если вы стали диктатором, пообещав до того выполнять какие-то вещи, вполне возможно, что свои обязательства вы уже просто не будете выполнять потому, что никто вас заставить не может.
Если мы с вами нарушили обещания, которые мы дали друг другу, то суд может нас заставить их выполнить, а, к сожалению, человек или группа людей, которые обладают абсолютной политической властью, для них эти ограничения установить гораздо труднее.
Тем не менее, такая наука тоже есть, и такие исследования есть, и эта наука продвинулась далеко вперед. Мы знаем, как с экономической или политической точки зрения отличаются парламентские республики от президентских, республики с мажоритарными или пропорциональными выборами. Как, в зависимости от партийной системы, работают федеральные отношения. В общем, мы знаем достаточно много.
- Вы считаете, что у общества есть достаточно инструментов давления, но оно не всегда может применить эти санкции?
- В демократических системах могут. Потому что есть сдержки и противовес, которые не позволяют ни одной ветви власти дойти до того состояния, когда она полностью является неподконтрольной.
- В марте 2012 года, может быть, удастся заключить другой контракт между обществом и властью, когда все будет по-новому?
- Нет, я не думаю, что это произойдет в марте. Некоторые шаги уже предприняты и по поводу регистрации политических партий, и по поводу выбора губернаторов. Я думаю, что этот процесс будет достаточно долгим, но ключевыми вехами на этом пути будут честные парламентские выборы и честные президентские выборы, которые состоятся в ближайшие 3 года.
