Какой видит Турцию Ближний Восток?

Официальная политика Турции в республиканский период истории страны, сообразная устойчивому выражению «ни сирийского сахара, ни арабского лица», означала отдаленность от Ближнего Востока. Этому способствовал нанесенный арабами «удар ножом в спину» в результате арабского национально-освободительного движения.

Курс на модернизацию подразумевал вестернизацию. Ближний Восток, объявленный источником нашей отсталости, тем не менее, был тесно связан с этнической памятью и напоминал турецкому народу османство и ислам. Установилась значительная дистанция с символами прошлого и сформировавшими нас ценностями. Один поэт, представлявший официальную идеологию того времени, сказал:

Ни чуда, ни волшебства,
Ни паутины, ни мха,
Нам достаточно Чанкайи*,
Кааба пусть останется арабам.

* (Прим.: «Чанкайя Кёшкю» – резиденция первого президента Турецкой Республики (Анкара))

Изначально оккупация Турции западными странами заставила турецкое руководство придать значение связям с Востоком. Но по окончании данного периода параллельно разрыву с историческими корнями начался разрыв отношений Турции с Востоком, вплоть до намерения отдать голос в пользу колонизатора Франции в войне за независимость Алжира. Даже утрата доверия Западу, вызванная кипрской проблемой, обнаружение недостатков его односторонней внешней политики не меняли эту установку.

В современной действительности предпринимаются поиски иных путей: усилия Озала в 80-х гг. прошлого века по реализации стратегии экономического развития, ориентированной на экспорт в ближнее зарубежье; совместные усилия Эджевита и Джема по внедрению политики развития отношений с соседями; подходы Эрбакана, связанные с рефлексией исламского сотрудничества и дружелюбия по отношению к Востоку. Наконец, благодаря действиям правящей Партии справедливости и развития под руководством президента Гюля, премьер-министра Эрдогана и министра иностранных дел Давутоглу Турция стала самой популярной страной в глазах народов Ближнего Востока.

В действительности как невозможно понять историю Ближнего Востока без Турции, также невозможно осмыслить историю Турции без Ближнего Востока. Связь Турции с регионом не ограничивается, как многие полагают, четырехсотлетним правлением османов. Это более глубокая связь, берущая свое начало в истории Аббасидов, сельджуков, мамлюков и других. В этой связи становится более понятно, насколько безуспешными были политические проекты, замысел которых шел вразрез с каждым из двух направлений стратегии страны. Несомненно, с течением времени придут дни, которые положат конец этим искусственным конструкциям, противоположным мировому курсу и национальным ценностям, которые позволят по-новому осмыслить прошлые и нынешние отношения в регионе. Повсюду отчетливо проявились знаки воскрешения, которые были сопряжены с многолетней болью. Но это и не произошло бы в одночасье. Требовалась реконструкция разрушенных мостов, реабилитация человеческих сердец, конструирование этнической памяти.

Как чрезмерное отдаление, так и чрезвычайное сближение, могло бы препятствовать возможности разглядеть истину Ближнего Востока. Сначала таким препятствием была отдаленность, а ныне излишняя близость, которая также оказывает влияние, став частью неограниченных споров в регионе. Кроме того, при разжигании подобных споров есть опасность в более массовой форме зафиксировать в народном сознании унаследованное от предыдущего поколения суждение: «ни сирийского сахара, ни арабского лица». С каждым днем все более накаляющаяся обстановка в Сирии, а также подталкивающая Турцию к тупику политика наших союзников и региональных факторов – «Или иди в Сирию и теряй свое достоинство, или оставайся в стороне и тоже теряй» – могут стать прекрасным поводом, для того чтобы обдумать все с самого начала.

При выборе правильной линии нам необходимо найти ответы на два вопроса, которые позволят в дальнейшем определить соответствующую политику. Первый – почему долгие годы просуществовавшие режимы в Египте, Тунисе, Ливии и др. стали рушиться, и чего требует восставший народ? Второй – почему народы региона, долгие годы игнорировавшие Турцию, стали на нее ориентироваться? В чем Турция представляет ценность для Ближнего Востока?

Самым большим успехом Мубарека, Каддафи или Бен Али, националиста, исламиста или левого оппозиционера, была заинтересованность оккупацией в Палестине, их отношениями с Израилем и риторикой западного империализма. Для гарантии сохранения режимов нужно было сжечь израильский или американский флаг, критиковать Буша или Шарона. При этом народ в Тунисе и Египте, вместо того чтобы опасаться внешних врагов, стали провозглашать такие понятия, как «свобода», «труд», «справедливость». Вскоре волшебство развеялось, и все наблюдали конец Мубарека, Бен Али…

Прослеживается отчетливая связь между требованиями, озвученными после революций на Ближнем Востоке, и причинами, обеспечившими внимание народов региона к Турции. Возможно, заметный экономический рост, демократическая трансформация, гражданские проекты в Турции – стране, обладающей похожим культурным кодом, открывают путь к анализу своих – существующих и павших – режимов. Несомненно, инцидент с турецким кораблем «Голубая Мармара», а также скандал «One Minute», – символические события, которые привлекают внимание общественности. В дни, когда у Турции сохранялись благоприятные отношения с ЕС, США и Израилем, Турция была страной-фаворитом в регионе. К примеру, в 2005 г. был избран турецкий кандидат на пост генерального секретаря Организации исламского сотрудничества. Заключая вышеизложенное, следует сделать вывод, что в Сирии, Ираке, Иране, Ливане, Палестине и др. возникает политическая ситуация, которая требует размышления. Наряду с экономикой, демократией, культурой большая доля политических усилий приводит к тревожным результатам. Возможно, для того чтобы стать политическим фактором на Ближнем Востоке, Турции необходимо завершить экономическую и демократическую трансформацию. Чтобы не исчерпать кредиты прошлого и не разбить надежды на будущее…