Мы, жители Запада, по-прежнему склонны рассматривать Восток, исходя из удобной идеи о том, что есть «мы», а есть «они». Моральное превосходство Запада считается само собой разумеющимся. В России - коррупция, хищения, бегство капитала, у нас – только пережитки кумовства, горстка биржевых аферистов и уклонение от налогов.
Безусловно, в России распространена коррупция, а взаимопроникновение политики, бизнеса и организованной преступности представляет собой серьезную проблему. Однако, я не могу забыть разговор с одним москвичом, беззаботно обсуждавшим вывод крупных сумм из страны «просто на всякий случай». Я, как наивный ученый, спросил, законно ли это, и получил в ответ удивленный взгляд поверх чашки капучино. Но в таком случае бывают ли проблемы с переводом этих средств в западные банки? На это мой собеседник откровенно рассмеялся: «Бизнес есть бизнес. Везде. Единственная разница в том, что наши воры не скрывают, что они воры».
Новости подтверждают эти циничные утверждения. Банк Barclays признал, что он манипулировал Лондонской межбанковской ставкой предложения (Libor), но вряд ли этим занимался только он. И он хотя бы не закрывал глаза на отмывание криминальных денег. В июле HSBC был оштрафован после того, как признался комитету Сената США в том, что он отмыл миллиарды наркодолларов. И это - не единичный случай. В 2010 году американский банк Wachovia вынужден был заплатить 160 миллионов долларов из-за своей причастности к трансферу из Мексики многомиллиардных наркоприбылей.
Читайте также: Немецкие санкции против российских коррупционеров?
Все это происходит на фоне глобального экономического спада, вызванного практиками, принятыми в западном финансовом секторе, которые находятся в диапазоне от морально сомнительных до откровенно преступных.
Частично ответственность лежит на финансовых институтах, которым важнее всего прибыли. Ведя себя таким образом, они соответствуют ожиданиям моего собеседника-москвича и – даже если у себя в стране они не делают ничего незаконного – способствуют преступности, коррупции и хищениям за рубежом. Кроме того, они серьезно повышают для себя моральные риски. В сущности, успешного биржевого игрока от неконтролируемого маклера отличает только удача. Укоренившаяся культура риска привела, например, к тому, что JP Morgan Chase недавно потерял 6 миллиардов долларов из-за плохо проверенных сделок.
Сомнительные практики зачастую выгодны, а риски в большинстве случаев терпимы, так как штрафы в итоге, фактически, перекладываются на клиентов. В конечном счете, игра обычно себя оправдывает, что позволяет игрокам продолжать в том же духе. Аналогичным образом, многие западные компании, которые в своих странах выглядят образцами честности, за границей охотно дают взятки – правда, тактично делают это через местных партнеров или оформляют их как «гонорары за консультации».
Также по теме: Словакия и трудности борьбы с коррупцией
На самом деле проблема - не в аморальных предпринимателях и не в расплывчатых законах, а в неотвратимости ответственности. А за это уже, в свою очередь, отвечают законодатели и электорат. Сделать так, чтобы коррупционные практики стали невыгодны – работа общества и правительства.
В конце 2011 года опрос Eurobarometer выявил, что 74% европейских респондентов считают коррупцию серьезной проблемой для своих стран. Однако, хотя мы всегда готовы многословно выражать неприязнь к коррупции и финансовым махинациям, на деле мы воспринимаем их не как проблему, которую необходимо решать, а как плохую погоду, с которой надо просто смириться.
Между тем, относиться к ним можно совсем иначе. Вероятно, самый продуктивный период борьбы с итальянской мафией наступил после 1992 года. Тогда убийство известных следователей Джованни Фальконе (Giovanni Falcone) и Паоло Борселлино (Paolo Borsellino) вызвало такое общественное негодование, что скомпрометированное правительство вынуждено было развязать руки своим чиновникам и полицейским. Оказалось, что, чтобы делать свою работу, им были нужны не новые полномочия и ресурсы, а всего лишь поддержка общества и власти.
Также по теме: Косово, коррупция, администрация
Сейчас дела обстоят, во многом, так же. Разумеется, необходимо принять некоторые технические меры, например, - увеличить капитализацию банков и улучшить регулирующие нормы. Но в первую очередь, правительства – как вместе, так и по отдельности – должны быть готовы использовать имеющиеся у них рычаги. В краткосрочной перспективе такие шаги могут оказаться болезненными. Возможно, они будут отпугивать бизнес и злить богатые и могущественные лобби. Властям предстоит бороться с налоговыми гаванями, наращивать международное сотрудничество и воспринимать преступления, совершаемые за рубежом, столь же серьезно, как и преступления, совершаемые на своей земле. Они должны будут признать, что коррупция – это не только взятки, и начать относиться к беловоротничковым преступникам как к преступникам.
Для этого, в свою очередь, необходимо, чтобы избиратели потребовали от них этих действий.
Если мы, действительно, хотим наслаждаться моральным превосходством – а также (что, по-моему, важнее) покончить с коррупцией, которая вредит клиентам, обществу и мировой финансовой и деловой инфраструктуре, – нам придется над этим поработать. Нам нужно будет добиться того, чтобы наши правительства выполняли свои обязанности.
Марк Галеотти – профессор Центра международных отношений Школы дополнительного и профессионального образования Нью-Йоркского университета.
