По прошествии 36 лет мы узнаем, что Стефано Джакомуцци имеет наследника по имени Никола Сбетти. Прошло более семи лет после выхода в свет шедевра уроженца города Нови-Лигуре, в то время как по небрежности и глупости за 36 месяцев появились издания на низкопробные и/или незначительные, если не сказать, бесполезные темы.
Это зависит не только от низкого интеллекта клиентов рынка, как утверждает Серджио Джунтини во введении к книге «Игры власти. Олимпиады и политика от Афин до Лондона 1896-2012» (Giochi di potere. Olimpiadi e politica da Atene a Londra 1896-2012) Сбетти (Le Monnier, Флоренция 2012). Но почему же тогда не признать тот факт, что “посмотреть многодневную велогонку Giro d’Italia, футбольный чемпионат или Олимпиаду означает участвовать в современной истории?
Это твердое признание действительного факта итальянской жизни, в которой не так давно спорт стал получать признание и достоинство в академических стенах, вошел в университетские курсы на факультетах филологии, философии, социологии, политических наук и наук о коммуникации. Об этом кое-что знал Стефано Джакомуцци, автор, которому мы обязаны появлением наиболее значительного труда об истории Олимпиад, напечатанного в Италии. При каждом удобном случае Джакомуцци рассказывал о том, со сколькими трудностями он столкнулся, когда, работая преподавателем литературы в университете Турина, он стал серьезно заниматься спортом. Многие его коллеги считали, что он теряет авторитет, им казалось, что изучение спорта снижает уровень.
Читайте также: Олимпийское безумие
Это отношение граничит со снобизмом, оно провинциально. Джакомуцци отреагировал на него, написав “Историю Олимпиад” (издательство Einaudi, 1976), которая остается непревзойденным примером научной добросовестности и ясности выражения. Она написана с глубиной историка и в хорошем литературном стиле. Это старая чисто итальянская плохая привычка думать, что человек, занимающийся спортом, активно и/или библиографически, является бездельником или ищет легкого заработка и ставить его на одну доску с игроком в азартные игры без всяких предрассудков. Иногда его считают заблуждающимся дилетантом, которому “следует думать о более важных вещах”, либо, в лучшем случае, человеком, витающим в облаках. Сбетти рассказывает, что подумать только, когда Италия дебютировала на Олимпийских играх в Париже в 1900 году, атлеты отправлялись в столицу, вовсе не думая о достижении выдающихся результатов, поскольку “спорт в Италии на рубеже девятнадцатого и двадцатого веков не преследовал никаких идеологических целей, либеральное государство не обращало внимания на развитие спорта, так как считалось, что им занимаются бездельники”.
Даже непосвященные хорошо знают, что с девятнадцатого века буржуазно-демократические страны (Великобритания, Франция, Голландия, Бельгия и другие) очень внимательно относились к развитию спорта, стремясь достичь в нем выдающихся результатов, отражающих процветание общества и силу империй, которые делили между собой мир. То, что потом фашистская Италия стала развивать спорт, стремясь расширить международный горизонт, - это одно из соображений, проявляющих неэффективность либеральных правительств, существовавших до 1922 года. Сбетти говорит нам, что государственные дилетанты не были изобретением Ленина-Сталина, идея появилась в Швеции в 1912 году (2ª: 1912, 1920, 1948). Италия Муссолини усовершенствовалась (2ª: 1932; дважды чемпионы мира по футболу, 1934 e 1938, один раз олимпийские, 1936, ecc.). Нацистская Германия первоначально выступала против участия в международных соревнованиях (1ª: 1936). Сначала Советский Союз воспринял идею (1ª: 1956, 1960, 1972, 1976, 1980, 1988 e... 1992), а потом и его союзники (Восточная Германия: 2ª 1976, 1980 e 1988), пока Китайская Народая Республика не добилась успеха (1ª: 2008).
Также по теме: Олимпиада или завуалированная порнография?
Со страниц книги “Игры власти” мы воспринимает тему, очень близкую читателям Limes: речь идет о процессе, который привел фирму Adidas на вершину мирового спорта. Рассказ автора точно соответствует списку золотых спонсоров мировых, европейских и олимпийских чемпионатов по футболу. Избрание дотоле неизвестного за пределами Испании бывшего приверженца Франко Хуана Антонио Самаранча президентом МОК произошло по воле “делового лобби”, боссом которого был менеджер Adidas Хорст Дасслер (1936-1987). Это было сделано, как справедливо утверждает Сбетти, для того, чтобы “позволить экономическим силам проникнуть внутрь олимпийского движения”. Однако Самаранч был избран также и с согласия Жоао Авеланжа, который с 1974 года возглавлял самую мощную спортивную международную федерацию ФИФА. Немец и бразилец контролировали соответственно голоса геополитических блоков: африканского и латинского. Африка еще помнила короткий период колониализма. Авеланж – выдающийся авторитет бразильской буржуазии, колеблющейся между внутренней диктатурой и открытостью по отношению к развивающимся странам в иностранных делах – представлял выбор третьего мира в рамках мощного мирового футбола, который до него был в руках представителей дискредитированного англо-французского империализма.
В преддверии Олимпийских игр в Сеуле (1988) в качестве президента Международного агенства спортивного досуга (International Sport Leisure Agency) Дасслер подписал с МОК четырехлетнюю программу мирового спонсорства “Олимпийские партнеры” ("The Olympic Partners"), что позволило накопить резервы в 5 миллионов долларов и обезопасить в первый раз в истории собственные финансы. С подписанием “договора” Дасслера стали считать серым кардиналом олимпийского движения. В конце концов, именно Дасслер настоял на том, чтобы 30 сентября 1981 года Сеулу, а не Нагое в демократической Японии было отдано предпочтение, поскольку у фирмы Adidas были тесные отношения с Южной Кореей, которая тогда была диктатурой под железным руководством Чон Ду Хвана.
Читайте также: Олимпиада - лучше, чем мы думали
Дасслер сделал все, чтобы избежать возможного бойкота против Сеула во главе с СССР из солидарности с Пхеньяном и организовал серию встреч между Южнокорейским организационным комитетом и министерством спорта СССР. В январе 1988 года Москва дала согласие на участие: в этот день котировки на бирже Сеула достигли своего исторического максимума. Бойкотировали игры только неподкупные Албания, Коморские острова, Куба, Эфиопия, Мадагаскар, Никарагуа, Сан-Томе и Принсипи и Сейшелы. Смерть Дасслера, конечно, не снизила влияние немецкой фирмы в таких делах.
Тандем Самаранч- Adidas играл решающую роль в 1992 году в проблеме имиджа только что почившего Советского Союза. В Барселоне, каталонской столице с репутацией спортивной универсальности, представлял бывшего колосса прежде всего Самаранч, отправившийся в Москву для переговоров с Борисом Ельциным по вопросу прибалтийских государств и других двенадцати советских республик, пребывающих в ожидании признания собственных олимпийских комитетов. С другой стороны, Adidas оплатил большую часть расходов по переезду и пребыванию спортсменов из бывшей “империи зла” в Испании.
Также по теме: Кавказцы покоряют Олимп
В конце концов президент и концерн Adidas создали из ничего “объединенную сборную” СНГ, которая в Барселоне даже превзошла сборную Соединенных Штатов. Неслыханный испанско-германско-сарматский союз, взявший бывших коммунистов, посрамил традиционный англо-французско-американский альянс. А спортсмены из бывшего СССР с восторгом приняли этот европейский план Маршалла. Отсюда видно наследие президента МОК, переданное через национальную сборную по футболу, чемпиона мира в 2010 году, Европы в 2008 и 2012 годах, олимпийского чемпиона в Барселлоне.
Книга Никола Сбетти с богатейшей библиографией представляет собой поистине исчерпывающее пособие по истории международных отношений, которое должно изуться на всех университетских кафедрах истории спорта. Олимпиады, больше чем чемпионаты по футболу, всегда представляли термометр равновесия на планете. Если прошло почти сорок лет со времени выхода последней книги по данному вопросу, то это из-за того, что в нашей стране те, кто непосредственно имеют отношение к спорту, не в состоянии читать сценарии между строками события. Антиспортивный провинциализм все сводит к сплетням о спортсменах, игнорирует социально-исторический аспект событий. Этому противостоят такие серьезные и подготовленные ученые как Сбетти и Марко Багоцци, но их очень мало. Они создают исследовательскую школу о влиянии геополитики в спорте.
Эта перспектива возникла ровно десять лет тому назад на страницах Limes.
