Ина Друвиете: Языки - это не проблема, а ресурс!

Языковая тема в Латвии никогда не уходит из повестки дня, единственное - она обсуждается то с большим, то с меньшим накалом. Сейчас, после всплеска эмоций в связи с референдумом о русском как втором государственном языке, наблюдается некоторое затишье. И поговорить о роли латышского и других языков в жизни страны и об их сосуществовании можно спокойно и рационально.

Политик-филолог предлагает активнее использовать часть мозга, отвечающую за иностранные языки

На вопросы «Часа» отвечает депутат Сейма от «Единства», председатель парламентской комиссии по образованию, науке и культуре доктор филологии Ина Друвиете, к которой, судя по всему, у нашего читателя нет особых симпатий.

Сколько стоит символ?

- Говорят, поэт в России больше чем поэт. Можно ли сказать, что латышский язык в Латвии больше чем язык? Что он выполняет не только практическую, но и символическую роль, не всегда понятную представителям других народов?

- У разных народов  сложилось разное отношение к  основе собственной идентичности. Есть народы, которые объединяет территория, общее понимание истории, способ мышления, может быть, даже национальная кухня. Но в мире очень распространен и такой тип этноса, для которого главным элементом идентичности стал язык.

- А почему так сложилось? Почему  именно язык стал для латышей  главным?

- Доминирующие черты идентичности  складывались исторически, и мы  не всегда можем все обосновать  и разложить по полочкам. Почему, например, для французов главным  объединяющим фактором нации является французский язык, а для ирландцев - католическая религия и их особая ментальность? Это зависит от многих причин, которые мы часто не можем точно определить... Именно поэтому сейчас в языкознании и культурологии очень распространенным направлением стало исследование идентичности разных народов. Но пока изучение этого вопроса находится на начальной стадии.

- Мы живем в очень прагматичное  время, и все большее внимание  уделяется такому объективному  обстоятельству, как рыночная стоимость  языка, которая у больших языков, конечно же, намного выше. Как быть с этим?

- Есть два радикальных мнения  по поводу многоязычия. Сторонники  первого мнения рассматривают  язык как неотъемлемый элемент  идентичности, считают, что именно  язык делает человека личностью, членом конкретного общества и даже несколько гипертрофируют роль и значение родного языка. Сторонники второго мнения подходят к этому вопросу совершенно прагматично и оценивают языки только с точки зрения их рыночной стоимости. Истина, очевидно, находится где-то посередине. Язык - это неотъемлемый элемент нашей идентичности, но он обладает и экономической стоимостью, которую путем продуманной языковой политики можно и повысить, и понизить.

Язык - это такой же символ государства, как флаг, герб или гимн. Но, в отличие от трех этих символов, язык нельзя воспринимать только пассивно - на него нельзя только смотреть или его слушать. Его символический статус должен опираться на реальное использование, которое в свою очередь должно опираться на уверенность в важной роли конкретного языка в идентичности государства. И на реалистические представления о том, что нужно делать для того, чтобы поддерживать язык даже в ситуации острой конкуренции.

- В мире все унифицируется  и упрощается. Не придем ли  мы через сотню лет к использованию нескольких больших языков?

- Нет. Уже последние  лет двадцать в международных  документах, в научных кругах, в  законодательстве практически всех  европейских стран акцентируется, что языки - это не проблема, а  ресурс, не препятствие, а преимущество. И что каждое государство должно делать все, что в его силах, чтобы сохранить каждый язык, особенно языки, на которых не говорят в других местах мира. Идея о том, что мир рано или поздно перейдет на один из больших языков, имеющих высокую рыночную стоимость, больше неактуальна. Отмечу и то, что исчезновение маленьких языков притормозилось из-за продуманной политики государств.

И еще: наше представление о том, что латышский язык является маленьким языком, ошибочно. В настоящее время в мире существует около семи тысяч этносов и примерно столько же языков. Так вот, только на 250 языках говорит более миллиона человек. Согласно официальной статистике, латышский язык занимает 167-е месте в мире по числу говорящих на нем людей. Это нормальный, даже большой язык, который может поддерживать свою инфраструктуру.

Языки меньшинств - ценность Латвии

- Лично вы сегодня  в Латвии видите реальную угрозу  латышскому языку?

- На этот вопрос  нельзя ответить да или нет. Есть факторы, укрепляющие латышский  язык: во-первых, это статус госязыка  и официального языка ЕС. Во-вторых, это то, что латышский язык  является развитым, с богатой  терминологией. Важно и то, что  в Латвии много людей, говорящих на латышском как на втором языке. Так что все, кто выучили латышский, объективно укрепляют позиции этого языка в Латвии. Но есть и угрожающие обстоятельства: языки, конкурирующие с латышским, очень сильны. В Латвии исторически были распространены языки больших народов - сначала немецкий, потом русский, а сейчас стремительно входит английский. И надо считаться с тем, что латышский всегда будет находится в относительно оборонительной позиции по отношению к большим языкам. К тому же позиции русского языка еще больше укрепляет то, что в Латвии много жителей, для которых русский - это родной язык. Так что Латвии по сравнению с другими европейскими странами приходится уделять большее внимание поддержке своего госязыка, все время думать, как юридическими средствами компенсировать существующее языковое неравноправие. И формировать общественное мнение: каждый житель Латвии должен воспринимать латышский язык как ценность и участвовать в его сохранении. Но, тут же подчеркну, что ценностью Латвии являются и языки нацменьшинств, и латыши должны участвовать в их сохранении.

Про буклеты и таблички

- С глобальной стратегией  все ясно. Но чем существованию  латышского языка угрожает, скажем, табличка с названием улицы  на русском языке на стене  частного дома?

- Самое вредное - это  вырывание отдельных случаев  из контекста. Языковая политика  в Латвии системна, в ней нет  мелочей. Ваш вопрос можно переформулировать  так - должен ли латышский язык  иметь монопольное положение  в сфере визуальной информации. Мой ответ: да, должен, принцип визуального присутствия госязыка очень важен, это является и мотивацией для его освоения. Мы в Латвии сегодня живем в условиях социального билингвизма, нельзя сказать, чтобы латышский стал языком общения всего общества, что он доминирует в неформальной коммуникации. Возможности государства влиять на этот процесс ограничены, государство не может определять использование языка в частной сфере, неформальных отношениях. Но государство может использовать те инструменты, которые у него есть - в том числе, например, визуальную информацию.

- И поэтому в здании  госполиции не может быть буклетов  с информацией на русском языке?

- Это еще один случай, вырванный из контекста. Буклеты - это часть визуального образа  госучреждения. Информация на русском может выдаваться и в госполиции. Но по требованию. Кстати, напомню случай «с другой стороны» - когда полицейского наказали за то, что он говорил по телефону по-латышски. Тут тоже возникает вопрос - можно ли в государстве с одним госязыком требовать от представителей конкретных профессий знание любого другого языка?

- Но есть случаи, когда  наличие информации на русском  языке необходимо. Буклет, за который  госполиции сделали замечание, был  посвящен защите жилья от воров  и борьбе с наркотиками...

- Знаете, я думаю, что, в принципе, в каждом отдельном  случае можно найти мотивацию  для двуязычной информации... Но  подчеркну, что в тех случаях, когда речь идет о безопасности, закон о госязыке позволяет  предоставлять информацию и на  других языках. Повторяю, не надо вырывать отдельные случаи из контекста. Речь идет о границах. Если абсолютно вся информация будет дублироваться на русский язык, это не будет способствовать освоению латышского и его активному использованию. Одна из наших проблем состоит в том, что люди, выучившие латышский язык, его почти не используют, и навыки пропадают. Я не говорю, что русский язык не должен быть представлен в нашей жизни, но в некоторых сферах - например, в информативном пространстве - присутствие русского непропорционально велико для страны с одним госязыком. Будем честны друг с другом: сегодня в Латвии в неформальной среде не существует проблемы с коммуницированием на русском, проблема, скорее, возникает с коммуникациями на латышском. Все не так просто и не делится на черное и белое.

На каком учиться?

- Давно уже обсуждается  вопрос о расширении использования  языков в высшем образовании. Сейчас дело вроде бы сдвинулось  с мертвой точки.

- Коалиционный совет  решил начать дискуссию на  эту тему. Но подготовленные министерством образования и науки проекты законов одобрены не были.

- А насколько латышский  язык в принципе конкурентоспособен  в образовании и науке? Не пора  ли в этой сфере больше переходить  на английский?

- Языки исчезают не  только из-за того, что их перестают использовать в реальных коммуникациях друг с другом, языки оказываются под угрозой и из-за того, что они не употребляются или перестают употребляться в академической среде, высшем образовании, науке.

В 1919 году, когда создавался Латвийский университет и было решено, что языком образования и науки станет латышский, были такие же скептики, как наш нынешний министр образования и науки, не верившие, что латышский способен на эту роль. Даже риторика дискуссии удивительно совпадает. И что? Латвийские ученые показали, что они могут работать на европейском уровне. И сегодня я не вижу никаких проблем - терминология развивается, все нормативные акты ЕС оперативно переводятся.

- Но преподавание на  английском подняло бы конкурентоспособность  латвийских студентов и ученых!

- Конкурентоспособность  не связана с тем, какое количество  лекций нам читают на английском, важно, чтобы мы могли участвовать  в научных конференциях, читать  научную литературу. Кстати, и сегодня  читать лекции на английском  или других языках никто не запрещает. И тут я бы хотела точно и конкретно сказать о том, что есть и чего нет в ныне действующем законе об образовании, потому что по этому поводу распространяется очень много дезинформации. В настоящее время преподавание на языках ЕС (ну, конечно же, мы все понимаем, что речь в первую очередь идет об английском) разрешено, но не может превышать 20 процентов от программ. Я и сама читаю балтийским филологам социолингвистику на английском. Так что это неправда, что на английском преподавать нельзя: в ЛУ сейчас около двадцати программ на английском, в РТУ - около тридцати. Наверное, можно говорить об увеличении этой пропорции.

Дальше. Если сегодня преподаватель из другой страны работает в вузе по договору, к нему не относится требование о знании госязыка, и в принципе лекции по истории Франции можно читать на французском, а по русской морфологии - на русском. Но если зарубежный лектор хочет стать частью нашего академического сообщества, включиться в жизнь вуза, то, на мой взгляд, требование о знании госязыка вполне правомочно.

Вопрос о возобновлении образования на русском языке в вузах Латвии не рассматривается в том числе и потому, что студенты из стран СНГ также хотят учиться на английском. Но заботясь о программах на иностранных языках, мы должны сохранить главное - то, чтобы в Латвии образование по всем специальностям можно было получить на латышском. Дания и Голландия уже совершили ошибку, почти потеряв высшее образование на своих национальных языках, и сейчас они ищут пути исправления ситуации. Еще раз повторяю: языки - это не проблема, а ресурс. И не надо волноваться - ту часть мозга, которая у нас отвечет за освоение языков, мы используем далеко не полностью...