Прошло уже почти 20 лет, а его до сих пор переполняет праведное возмущение. Представляем вам историю человека, который с 1990 по 1994 год был директором Французского культурного центра в Белграде и, представляя нашу культуру в центре водоворота ненависти и великосербского фашизма, неустанным трудом спас честь Франции, опозоренной нашими политиками и дипломатами. Те во имя нашего старого союза против вчерашней Германии пытались договориться с сошедшим с ума сербским народом, который в течение трех лет воевал против соседей, погрузив Балканы в кровавую бездну. Бездействие оправдывалось нежеланием подливать масла в огонь, восхитительной находки господина Миттерана, действовавшего президента родины прав человека.
В отличие от парижских доброжелателей Патриса Шампиона (Patrice Champion) не ввели в заблуждение ложь и попытки манипулировать историей в ультранационалистической пропаганде Милошевича и его товарищей. Он не пошел на поводу у жертвеннических заявлений сербов, которые скрывали свое стремление к гегемонии над «братскими» народами бывшей Югославии и пытались представить себя в Европе как благородных защитников единства страны от злобных хорватских и словенских националистов - в то время, как «федеральная» армия (на 90% она состояла из сербов) преподносила мятежникам уроки братства пушечной канонадой и обстрелом Вуковара, Дубровника и других городов.
Бесстыдная ложь во внешней политике, которая вполне устраивала наших дипломатов («Ах, эти Балканы! Там можно иметь дело только с сербами. Только у них есть история, настоящее государство, чувство независимости. Только они могут навести порядок в этой мозаике из братьев-врагов, этом котле постоянно стремящихся отомстить друг другу народов! Ох, уж этот Сараево! Там все началось в 1914 году и, похоже, начинается снова!»), переплеталась в Белграде со внутренним культом мученичества. Бывший коммунистический аппарат и православная церковь «разрыли могилы» давно погибших людей и устроили параноидальные церемонии, на которых древняя кровь погибших за Сербию «мучеников» призывала весь народ к мщению шесть столетий спустя.
Мессианская Сербия, которая оказалась под пятой османов после поражения в битве на Косовом поле в 1389 году, затем испытала на себе агрессию могучей Австро-Венгрии и позднее стала жертвой нацистов, - кричали СМИ, белградские власти и академики, - вновь испытывает на себе враждебность ее младших братьев и соседей (этих вчерашних коллаборационистов, хорватских усташи, словенских католиков, боснийских мусульман), которых она освободила от этно-фашистских демонов в 1944 году и собрала под своим теплым крылом во времена покойного Тито. Тем не менее, полвека спустя все эти закоренелые ирредентисты, ненавистники сербского народа стали есть с рук едва успевшей объединиться Германии и угодливо прогнулись под указания Ватикана, неизменного врага православия! Что касается боснийцев и косовских албанцев, сербы (когда же в Париже и других столицах, наконец, прозреют?) оберегали Запад от исламизма, пустившего корни в самом центре Европы.
Однако Патрис Шампион не опустил руки в охваченном националистическом безумием Белграде и, начав войну против войны, стал щитом для горстки сохранивших ясность мышления сербских интеллектуалов (заслуживающий восхищения бывший мэр Белграда Богдан Богданович, рассуждавший о бесчинствах, что творили его сограждане в Сараево и других городах; демократ Иван Юрич, который в скором времени был вынужден покинуть страну), а затем без конца курсировал между Белградом и Парижем, стремясь поднять французских интеллектуалов, просветить и привести их во французский культурный центр Белграда, который превратился в нечто вроде последнего оплота свободы посреди больного города. И все это - к великому неудовольствию посольства Франции и опьяненных гневом сербских властей.
Многие представители французской интеллигенции побывали в Белграде, выступали на диссидентском телеканале B93 и выходили на трибуну перед все более беспокойной толпой студентов, писателей, интеллектуалов, которые, в колебаниях между стремлением узнать правду и националистскими настроениями, узнавали от иностранных ораторов о тяжести совершенных от их имени преступлений в Боснии и Краине. Свой вклад внесли Ален Финкелькраут (Alain Finkielkraut), Паскаль Брюкнер (Pascal Bruckner), Жак Жюльяр (Jacques Julliard), Андре Глюксманн (André Glucksmann), Ален Жокс (Alain Joxe), Марк Ферро (Marc Ferro), Мишель Бонно (Michel Bonnot), Даниэль Рондо (Daniel Rondeau), Бернар-Анри Леви (Bernard-Henri Lévy), я сам, Даниэль Миттеран (Danielle Mitterrand) и другие. На заре войны с Боснией Эдгар Морен (Edgar Morin) и Жак Деррида (Jacques Derrida), которые были ослеплены образом Югославии времен Тито (Сербия цинично называла себя ее наследницей и последним оплотом) ограничились лишь пустыми пожеланиями мира (Морен, однако, быстро спохватился).
В эти годы, когда Европа оказалась «беспомощной» и опозорила себя перед лицом государственного варварства, Патрис Шампион оказался единственным настоящим послом Франции в Белграде, послом Закона и Прав человека, послом Монтескье, Ромена Роллана и послом обязанности вмешательства. Вмешательства как на словах, так и на деле.
Патрис Шампион, «Француз в Белграде, 1990-1994» (Un Français à Belgrade, 1990-1994), издательство Tatamis.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Прошло уже почти 20 лет, а его до сих пор переполняет праведное возмущение. Представляем вам историю человека, который с 1990 по 1994 год был директором Французского культурного центра в Белграде и, представляя нашу культуру в центре водоворота ненависти и великосербского фашизма, неустанным трудом спас честь Франции, опозоренной нашими политиками и дипломатами.
