Великий раскол среди защитников окружающей среды

В 2005 году два ренегата из числа «зеленых» попытались среди бела дня убить движение в защиту окружающей среды. Экологическое движение, заявили они в провокационной статье, стало неинтересным и неэффективным. По их мнению, оно оказалось слишком привязанным к запутанному экологическому мировоззрению, которое стало таким же устарелым, как лавовые лампы, брюки-клеш и фильм «Билли Джек» (Billy Jack). Определенное направление в экологическом движении, озабоченное спасением Земли, в течение долгого времени идеализировало дикую природу (как истинную природу) и одновременно характеризовало человечество как бич планеты. Но теперь это часть движения «должна погибнуть для того, что-то новое смогло жить», как Тед Нордхаус (Ted Nordhaus) и Майкл Шелленбергер (Michael Shellenberger) написали в статье «Смерть движения в защиту природы» (The Death of Environmentalism).

Их критика была воспринята как удар грома в «зеленых» кругах. Некоторые экологи приветствовали устроенную ими встряску. Однако исполнительный президент организации Sierra Club Карл Поуп (Carl Pope), выражая реакцию многих влиятельных «зеленых лидеров», отнесся к этому без всякого энтузиазма. «Я глубоко разочарован и возмущен», - написал он в ответ в пространной статье.

Тем не менее, некоторое время защитники окружающей среды обсуждали свой проект, направленный на спасение нашей планеты. Но все это происходило в середине эры Джорджа Буша- младшего, когда было принято считать, что окружающая среда находится под угрозой. Поэтому «зеленые» воины вскоре вернулись в свои окопы и сосредоточили свое внимание на том, чтобы не дать возможности администрации отказаться от уже существующих мер по защите окружающей среды. У них не было времени, и они не могли позволить себе роскошь в виде размышления над причинами своих неудач. Казалось, что возможность появления измененной концепции экологической деятельности была потеряна.

Но, вероятно, именно в этот момент проросли те семена, которые были посажены десять лет назад. Потому что сегодня в экологическом сообществе все более интенсивно происходит переоценка.

Наиболее активной является разношерстная группа, которую я называют «зелеными модернистами» (другие считают их эко-прагматиками). Это люди с глубокими и искренними «зелеными» убеждениями, и к их числу относится отмеченный в Соединенном Королевстве премией писатель Марк Линас (Mark Lynas), который в своей книге «Божественный вид» (The God Species) выступает в поддержку ядерных электростанций и генетически измененных растений, считая их главными условиями для устойчивого существования нашей планеты.

Еще один человек из этой группы – Эмма Маррис (Emma Marris), которая является автором с восторгом принятой критикой книги «Буйный сад: спасение природы после периода дикости» (Rambunctious Garden: Saving Nature in a Post-Wild World).  Она считает, что «мы должны умерить наши романтические представления о неограниченной дикой природе» и обратить внимание на разного рода фрагменты природы, которые нас окружают, - на наших задних дворах, в городских парках и на фермах.

Более широкие экологические взгляды вызывают раздражение у традиционных защитников окружающей среды, которые в течение долгого времени утверждали, что лучшая природа – это защищенная природа, предоставленная самой себе. Этим летом на проводимом Институтом Аспена экологическом форуме (Aspen Environment Forum) Маррис разгневала видного защитника природы и биолога Эдвард Уилсона (E.O.Wilson) своими рассуждениями о расширении нашего определения природы вплоть до включения туда инвазивных видов. «Куда вы собираетесь поставить тот белый флаг, который вы носите с собой?» - спросил ее Уилсон.

Уилсон стал своего рода иконой экологического героя в результате своих красноречивых выступлений в защиту биологического разнообразия. В этом качестве он представляет сконцентрированное на природе крыло в экологическом движении, которое уже давно занимает в нем доминирующее положение. Нападать на икону (будь то Мать Природа или ее наиболее прославленные защитники) – дело не простое. Однако Маррис и Линас, среди прочих, возвестили о начале амбициозного переосмысления ортодоксальных «зеленых» представлений, и эти бунтарские (даже еретические) идеи становятся все более популярными в книгах, на конференциях, в блогах, внутри НКО и в исследовательских центрах. В настоящее время – осмелюсь сказать – создается новый и улучшенный вариант движения в защиту окружающей среды.

Еще один тяжеловес из консервативного мира Питер Карейва (Peter Kareiva), главный специалист некоммерческой организации Nature Conservancy, недавно выступил как явно модернистски настроенный «зеленый» и как защитник окружающей среды, поставивший перед собой задачу, целью которой является ослабление давления природы на «зеленое» движение.

Так, например, ранее в этом году он и его соавтор заявили, что «экологи и защитники природы сильно переоценили хрупкость природы, утверждая при этом, что измененная экосистема утрачивается навсегда». Это убеждение вытекало из давно существовавшего представления (Маррис его также активно оспаривает) о нетронутой природе, существующей отдельно от людей.

Однако это ложная концепция, над разрушением которой ученые и специалисты работают в течение последних нескольких десятилетий. Кроме того, в научном мире увеличивается консенсус относительно того, что современный след человека – наши города, обширные предместья, дамбы, сельское хозяйство, парниковые газы и т.д. – столь основательно изменил нашу планету, что в результате наступила новая геологическая эпоха. Она получила название антропоцен (Anthropocene).

Модернистски настроенные «зеленые» не подвергают сомнению экологический мятеж, связанный с антропоценом. Но таков мир, говорят они, и поэтому есть вероятность того, что мы сможем примирить потребности человека с потребностями природы. Для этого Карейва рекомендует сторонникам сохранения природы «сформировать новое видение планеты, в рамках которого природа – леса, болота, различные виды и другие древние экосистемы – будет существовать наряду с многочисленными и разнообразными современными человеческими ландшафтами».

Этот сдвиг в мышлении уже начался. Так, например, экологи все больше начинают по достоинству оценивать (и изучать) разнообразие видов и важность оказания экосистемных услуг в городах, что приводит к образованию такого предмета как урбанистическая экология. Подобные вещи были немыслимы 50 лет назад на заре современного экологического движения, когда «зеленые» испытывали отвращение к городам как к антитезе дикой природы.

Еще один важный сдвиг связан с федеральной защитой находящихся под угрозой исчезновения видов. С момента своего принятия в 1973 году Акт о находящихся под угрозой исчезновения видах (Endangered Species Act) натравливал защитников окружающей среды на владельцев частной собственности, земли которых представляли собой ареал обитания для тех видов, существование которых находилось под угрозой. (Споры затронули также государственные земли, и война из-за пятнистых сов стала в этом смысле наиболее известным и поляризующим примером). В течение большей части своего существования Акт о находящихся под угрозой исчезновения видах стал причиной судебных процессов и многочисленных острых конфликтов.

Однако в последние годы изменения в философии и в подходах на федеральном уровне привели к установлению более конструктивных отношений между защитниками природы и владельцами частной собственности. Несколько месяцев назад американская Служба охраны рыбных ресурсов и дикой природы (Fish & Wildlife Service) объявила о заключении нового соглашения с фермерами и владельцами ранчо, которое требует, чтобы они «добровольно» принимали меры для улучшения сферы обитания различных видов. В ответ землевладельцы получают более значительную финансовую поддержку и гарантии того, что их не будут наказывать в том случае, если находящиеся под угрозой исчезновения виды окажутся на их территории.

Это соглашение некоторые защитники природы назвали беспрецедентным. Оно было заключено вслед за подобной сделкой между Службой охраны рыбных ресурсов и дикой природы и нефтегазовыми компаниями, работающими в штатах Техас и Нью-Мексико. Оба они являются частью складывающейся в последнее десятилетие более широкой тенденции, в соответствии с которой государство и федеральные ведомства сотрудничают с различными заинтересованными представителями общественности при  разработке инновационных планов по сохранению природы. К их числу относится восхваляемый многими пакт в Аризоне, на основании которого удалось сочетать развитие с ландшафтным уровнем сохранения биологического разнообразия (включая сотни уязвимых животных и растений).

Так что же на самом деле происходит? Может быть, новое поколение защитников природы несколько разбавило значение термина «сохранение»? Возможно, дело обстоит еще хуже, и, заключив сделку с девелоперами, они распродают природу?

Модернистски настроенные «зеленые» считают себя прагматиками. Недавно в журнале Scientific American морской биолог Бенджамин Хэлперн (Benjamin Halpern) представил новую метрику здоровья океана, которая включает в себя рыболовство, рекреацию и другие виды использования человеком моря. «Подобный прагматизм требует от нас признания того, что люди являются фундаментальной частью всех тех экосистем, которые составляют Планету Земля, включая море», - подчеркивает он. Подобного рода перспектива представляет собой радикальный разрыв с природоцентризмом, который в течение длительного времени господствовал в экологической политике и политических установках.

Хэлперн, как и Карейва, столкнулся с упорным сопротивлением со стороны своих коллег, которые были не согласны со столь расширительным взглядом на сохранение природы. Однако Хэлперн настаивает на том, что другого пути не существует. «Для того, чтобы успешно сохранять природу и заниматься менеджментом, нам необходимо изменить наши взаимоотношения с природой, нам следует прекратить держать ее под замком и начать использовать имеющиеся возможности практичным, но и обязательно устойчивым образом. Мы должны примирить цели, сфокусированные только на сохранении, со многими другими ценностями, которые люди связывают с природой».

Антропоцен занимает значительное место в дебатах по поводу будущего сохранения природы и в более широком смысле деятельности по защите окружающей среды. И модернисты, и традиционалисты согласны с тем, что человеческая активность со времени промышленной революции сделала Земле своего рода подтяжку лица. Однако оба лагеря расходятся во взглядах относительно того, что означает антропоцен и как его следует интерпретировать.

«Зеленые» традиционалисты широко представлены среди ученых-экологов, и они публикуют привлекающие внимание статьи, в которых они предупреждают о том, что «рост населения, широко распространенное разрушение природных экосистем и изменение климата способны подвести Землю к необратимому переломному пункту. Они публикуют исследования о конечной планете, подвергаемой разрушению. Некоторые из их числа проводят блестящие международные симпозиумы, на которых над человечеством устраиваются инсценированные судебные процессы из-за его глобального воздействия на цивилизацию.

Общая нить: антропоцен представляет собой полную катастрофу. Человеческий род является разрушителем планеты. Времени у нас остается все меньше.

В отличие от этого, модернистски настроенные «зеленые» не говорят о катастрофе. Они даже склонны оптимистично относиться к будущему. Так, например, географ Эрл Эллис (Erle Ellis), подчеркивает, что «история человеческой цивилизации может быть охарактеризована как история преодоления естественных границ и процветания». Таким образом он полагает, что «мы должны рассматривать антропоцен не как кризис, а как начало новой геологической эпохи, наполненной возможностями для человека».

Другой подход к антропоцену формулирует Марк Линас в своей книге «Божественный вид»: «Природа больше не управляет Землей. Мы делаем это. Здесь происходит то, что выбираем мы».

«Зеленые» также должны сделать выбор относительно своего будущего. Движение в защиту окружающей среды  (особенно в Соединенных Штатах) было очень полезной силой с момента первого Дня Земли в 1970 году. Растения и животные лучше защищены в местах своего обитания, наши воздух и вода стали более чистыми, а загрязняющая промышленная деятельность лучше регулируется. Эти важные достижения не должны быть принесены в жертву во имя экономического развития.

В то же время «зеленые» должны признать: представление о том, что «природа знает лучше», а также отвергающая технологии философия породили некоторые неудачные тенденции, в результате которых движение в защиту природы 20-го века оказалось не очень приспособленным для решения проблем и удовлетворения потребностей 21-го века. Если модернистски настроенные «зеленые» сумеют подтолкнуть остальных своих коллег, то движение в защиту окружающей среды сможет возродиться и продолжить играть жизненно важную роль в усилиях, направленных на то, чтобы сделать мир более устойчивым местом для всех.