Война в Мали: браво, Олланд!
Французское вмешательство в Мали - это хорошая новость по меньшей мере по пяти причинам.
1. Оно создает заслон на пути создания террористического государства в самом центре Африки и на подступах к Европе: ответ мятежников, их дисциплина, совершенствование их оружия и возможностей (в частности, это касается способности сбивать технику прямо во время полета) - все это подтверждает, что мы имеем дело с настоящей преступной армией, организованной, подготовленной и опасной.
2. Оно перечеркивает военные цели «Ансар ад-Дин за пределами Мали»: усиление существующих исламистских ячеек на западе, в Мавритании, и на востоке, в Нигере, объединение с бойцами «Боко Харам» (это безумное исламистское движение сеет смерть в Нигерии), формирование в регионе преступной оси, которую без нынешней операции было бы невозможно сломать.
3. Оно подтверждает принцип, долг по защите, который уже был установлен во время вмешательства в Ливии: один раз - прецедент, два раза - юридический случай. Это большой прогресс для сторонников права на вмешательство, для противников права народов оставаться предоставленными самим себе (его легко можно спутать со стремлением богачей умыть руки при виде страданий всех угнетенных), для всех тех, кто считает, что у демократии не может быть больше ограничений, чем у терроризма.
4. Оно подтверждает древнюю теорию войны, которая совсем недавно вновь вышла на первый план после войны в Ливии. Франсуа Олланд решился на применение силы лишь в качестве последней крайности. Он сделал это в полном соответствии с международной легитимностью в том виде, в каком она формулируется в резолюции Совета безопасности от 12 декабря. Он сделал все, чтобы обеспечить для операции весомые шансы на успех, добиться того, чтобы нанесенный ей ущерб оказался меньшим, чем тот, что ей удастся предотвратить. Такова теория Гроция. Такова теория святого Фомы. Таков урок практической философии.
5. Наконец, оно подчеркивает выдающуюся роль Франции на первой линии борьбы за демократию. Олланд идет по стопам Саркози? Как будто бы здесь есть какая-то проблема! Как будто бы происходящее не в тысячу раз важнее, чем некое миметическое или политическое соперничество! Так, например, с точки зрения США, Франция изобретает стратегическую и политическую доктрину, которой удается обойти стороной две идущие рука об руку беды: неоконсерватизм и слепую защиту суверенитета. Кроме того, нет здесь и гипертрофированного «патриотизма». Другими словами, не радоваться было бы попросту глупо.
Разумеется, сейчас, в понедельник вечером, когда я пишу эти строки, партия еще отнюдь не выиграна, поэтому ликовать раньше времени тоже нельзя.
1. Нельзя сбрасывать со счетов террористическую угрозу, которая исходит от этих пустынных талибов: Умар Ульд Хамаха по прозвищу «красная борода» обращается от их имени ко всем французам и говорит, что они «распахнули врата ада», но могут сами сгореть в его пламени. Все это напоминает риторику «Аль-Каиды», ее апокалипсическое безумие, что, как бы то ни было, не отменяет реальной опасности для мирного населения, которое по обыкновению окажется главной целью этих людей.
2. Остается вопрос наших заложников, которые к великому удивлению своих похитителей не стали для них живыми щитами и нерушимыми гарантиями безопасности. Что делаешь, когда лишаешься жизненно важных гарантий? Избавляешься от них как от балласта? Мстишь? Пытаешься договориться, о чем еще можно? Нужно ли нам быть готовыми оплакивать и других французских заложников? От одной мысли бросает в дрожь…
3. В стране сложились особые условия пустынной войны. Часто можно услышать, что пустыня - это открытое, голое пространство, и что находящиеся там уязвимее, чем где-то еще. Но это неверно. На самом деле все обстоит совершенно иначе. Если бы вам довелось увидеть, например, в той же Ливии, слившихся с песчаными дюнами бойцов, колонну пикапов, которая появляется словно из ниоткуда, укрывшись даже от военного спутника, вы бы знали, что война будет долгой и сложной. И что победа над малийскими исламистами вовсе не будет похожа на увеселительную прогулку.
4. По мере ударов нам нужно сделать все, чтобы попытаться найти политическое решение. Что сказать туарегам? Как насчет их давнего и в некой мере даже оправданного стремления к независимости? Как восстановить страну без государства, нацию без правительства и армии? На кого можно положиться в Бамако, чтобы дать начало хотя бы росткам демократии? Ответов на все эти вопросы пока что не видно. Для их решения потребуется в равной степени как политическая гибкость, так и военная жесткость.
5. Кроме того, очень скоро нас будет ждать целый сонм пророчеств о затягивании конфликта, новом Вьетнаме, военном авантюризме, который должен был продлиться всего несколько дней, но затянется на годы. Таковы капризы демократии в общественном мнении, преувеличенный и не лишенный лукавства пацифизм благонамеренной Франции. Хватит ли у нас упорства, чтобы не пойти у нее на поводу? Сможем ли мы побороть презрение тех, кто уже сейчас во весь голос кричит о возвращении Франции в Африку и ее неоколониальных рефлексах?
Франсуа Олланд проходит свое первой настоящее испытание в политике и истории.
