У Имантса Калниньша есть все шансы получить роль в следующей постановке Кремля

Те, у кого нет таланта художника, могут только догадываться, какие внутренние бури бушуют во время создания творений духа. Очень часто истории жизни самих деятелей искусства своим трагизмом оказываются достойными романа, пьесы или музыкального произведения. Созданные произведения вызывают восхищение, а истории жизни – скорее, сочувствие.
 
Нередко это происходит также тогда, когда эти люди попадают в политику, где заблуждаются, впадают в искушение властью или используются.
 
Уже почти месяц мир широко обсуждает случай с французским актером Жераром Депардье, который из-за обиды заявил об отказе от гражданства своей родной Франции. К тому же, вначале это было обусловлено довольно прагматичными доводами, актера не удовлетворяла налоговая политика своего государства, и он решил переселиться в недалекую Бельгию, за что получил выговор от отельных должностных лиц. Но тогда обиду Депардье заметили в Кремле, и ему сразу же была выделена трагикомичная роль в хорошо подготовленной пропагандистской постановке.
 
И у одного из выдающихся латышских композиторов Имантса Калниньша есть все шансы получить такую роль в каком-либо следующем представлении Кремля. Может быть, не в таком знаменитом и широко рекламируемом в мировой прессе, но в одноактной пьесе местного масштаба – наверняка. Причиной для этого могут стать те же обида и недовольство, которые, как шило из мешка, вылезают из недавно опубликованного в Neatkarīgajā Rīta Avīzе письма, где Калниньш резко критикуют Европейский союз и как положительный пример называет Владимира Путина, который «не позволяет превратить свое государство в проходной двор, пивную или игорный дом».
 
Письмо Калниньша – это, словно странный суп, в который он накидал все, что было под рукой, - и ценные, и заплесневелые продукты, и ядовитые вещества, - и который оставляет странное послевкусие и вопрос: к чему же он на самом деле клонит?..
 
Композитору не нравится евро и то, что Брюссель нам слишком много указывает, как жить, а наши политики не возражают. Не нравятся европейские «ценности» (правда, не уточняется, какие именно, поскольку без некоторых из этих ценностей такое письмо Калниньша вообще никогда не было бы опубликовано в прессе). Вообще, к черту Европейский союз – такой вывод появляется после прочтения довольно красноречивого текста, и до сих пор позиция еще может быть понятной, даже если с нею не соглашаться. Но тогда что взамен?
 
И тут начинается странное отступление – оправдание ностальгии по советским временам («…дух народа поднялся до невиданных высот. Такого расцвета культуры и искусства, как в 1960-1990-е годы, Латвия никогда не переживала. Вы иронизируете по поводу ностальгии по тем временам. Но лишь слепые не видят, что знаменитый железный занавес в большой степени защищал наше сознание от той клоаки, которая теперь щедро выливается на нас с Запада»), высмеивание патриотизма латышей («патриотизм - в этом смысле нас нельзя упрекнуть. Этого у нас достаточно, иногда так много, что затуманиваются глаза, и мало что ясно видно»), а потом уже упомянутое восхищение Путиным и Лукашенко. Говорите, что хотите, но эта комбинация плохо пахнет, если вспомним, что у России есть даже специальная внешнеполитическая доктрина и богато финансируемые программы с целью вернуть «заблудших овец» в свой загон.
 
Пусть Калниньш не удивляется, если в ближайшее время получит предложение интервью от российских газет или телеканалов, где ему вежливо выдадут ведро – ну, пожалуйста, это возможность лить воду на мельницу нашей пропаганды, у вас хорошо получается, господин композитор! И, как известно, есть хорошие шансы получить квартиру в Мордовии…
 
Но лучше все же вовремя остановиться, прежде чем поймешь, что сидишь в той же телеге, в которой в 1940 году оказался другой великий деятель искусства – писатель Вилис Лацис (В 1940 году Вилис Лацис стал председателем Совета народных комиссаров Латвийской ССР. – Прим. переводчика).
 
Калниньш не из тех, кто стоял в стороне и, внезапно проснувшись, обнаружил, что здесь происходит. Он долгие годы был депутатом Сейма, создавал законы, голосовал за них, то есть активно строил ту систему, которую теперь так беспощадно ругает. В последних выборах в Сейм он участвовал от списка Союза зеленых и крестьян, но не был избран, избиратели его вычеркнули. Калниньш был среди тех, кого общество безжалостно освистало на политической сцене, а теперь свистит он сам.
 
Перевод: Лариса Дереча.