Русские идут

В день Победы 9 мая в Москве произошло событие, которое в сравнении с военным парадом и другими праздничными мероприятиями в России можно назвать малозаметным. Но последствия этого события могут быть (и скорее всего, будут) очень и очень даже значительными. 

В этот день в помещении Государственного Исторического музея состоялась презентация нового телевизионного канала «История».

В официальных сообщениях по поводу запуска телеканала сказано, что это десятый цифровой канал ВГТРК и третий в так называемой познавательной линейке, что он будет доступен зрителям России и стран СНГ, что в день запуска его аудитория составила 5 миллионов человек и что уже сейчас ведутся переговоры с крупнейшими операторами кабельного телевидения на территории стран СНГ о включении нового канала в их пакеты. Разумеется, будут его свободно принимать и все те, кто имеет «перешитые» приемники спутникового телевидения. На самой презентации говорилось, что подобные телеканалы есть во Франции, Германии, Англии и что эти каналы смотрят на историю французскими, немецкими и английскими глазами. И вот новый канал, мол, призван представить российский взгляд на историю. Когда я в репортаже о презентации услышал об этом вот «российском взгляде», то первые мысли-слова, пришедшие в голову в тот момент были: «Бедная Белоруссия и бедные белорусы...»

Так мне подумалось потому, что наша страна и наш народ, кажется, сегодня наиболее беззащитны перед тем, что можно назвать исторической и историографической экспансией России: из всех соседей России мы наиболее русифицированы. А Кремль тем временем, как и РПЦ, на расширение так называемого «русского мира» денег и усилий не жалеет.

На первый взгляд среди премьер нового канала называются безобидные познавательные программы о российской и мировой истории (соотношение эфира 70% на 30%). Но вот новоназначенный главный редактор канала «История» Алексей Денисов на презентации заявил: мы будем вещать о том, что нам больно. А о том, что болит у этого человека, может узнать каждый, если поищет информацию о нем в Google. Мне такой поиск не понадобился, потому что я и так хорошо помню шовинистический и ксенофобский цикл передач «Русский Миръ», автором которого вместе с Борисом Костенко в начале 90-х годов был Алексей Денисов. Тогда против этого проекта ОРТ протестовала едва ли не вся прогрессивная и демократическая московская элита. И он-таки был закрыт. Когда-то основатель СССР назвал кино «важнейшим из искусств». Ему трудно отказать в проницательности. Действительно живая картинка за следующие 100 лет понемногу переместилась в телевидение, и срослась с ним, донельзя заполонила мозги народных масс практически во всех странах мира. Сегодня телевидение (вместе с интернетом и уже срастаясь с ним) - властитель мыслей, мечтаний и стремлений новых поколений. Кремлевские правители очень хорошо чувствуют тренды времени. Последние годы о необходимости борьбы с «фальсификациями истории» в России не раз говорилось на самом высоком уровне, включая и президентский. Господам не нравятся попытки честных историков показать отрицательные стороны российской истории советского времени, Отечественной войны, русской территориальной экспансии на восток, запад и юг, конфессиональной истории России и др. И вот открытие нового канала означает, например, и то, что там уже никогда не покажут фильм о знаменитой танковой битве под Прохоровкой (1943 г.), который я смотрел на РТР лет пять назад и из которого узнал, что потери советской стороны в той эпохальной и, главное, победной битве составили 500 танков, а немецкого противника - 3 (три)...

В начале 80-х годов, когда меня вместе с другими первокурсниками истфака БГУ посвящали в студенты, старшекурсницы пристегнули нам на лацканы пиджаков желтых бумажных цыплят с красной латинской надписью «Нistoria est magistra vitae». История действительно является учительницей жизни, но не только в том смысле, что она учит не повторять ошибки прошлого. История - вообще учит, несет культуру в простом, непереносном смысле этого слова. Образованный человек - образованный и исторически, а может - и прежде всего исторически.

Как должны были бы ответить на открытие вещания нового российского телеканала соседние страны, особенно те, что имеют собственное прошлое, отличное от российского взгляда? Естественно, либо запретить национальным оператором включать его в свои пакеты, либо не запрещать, но открыть собственный аналогичный канал, который мог бы достойно представить национальную альтернативу российской исторической экспансии. Разумеется, ни того, ни другого не произойдет в Белоруссии. Поэтому и жаль наших детей (и не только их).

Когда-то в советские времена в академических институтах реальной наукой занимались 10-20 процентов сотрудников - остальные были, как тогда говорили, «дочками партийных секретарей», они тихо защищали свои блеклые, конъюнктурные диссертации и пользовались всеми выгодами академического статуса, в том числе и правом на 20 лишних метров жилой площади, которые полагались кандидатам наук.

Кажется, что сейчас ситуация еще хуже. Штаты и финансирование гуманитарных институтов Академии сократили, некоторые институты вовсе ликвидировали, а те, что остаются, зажаты идеологическими клещами похлеще, чем во времена СССР. За последние 10-15 лет немало историков были выброшены из академий и университетов. За примерами далеко ходить не надо, достаточно вспомнить недавний погром историков в Гродно... Ведется наступление и на независимую гуманитарную общность - закрыли, например, журнал «ARCHE», который один выполнял роль академического исторического института...

Тем большая ответственность ложится на плечи немногих белорусских независимых историков, которые, несмотря на увольнения и репрессии, не оставляют своей честной работы. Снимаю перед ними шляпу.

Снимаю шляпу... и вспоминаю двух своих университетских преподавателей, жизнь и деятельность которых могут стать для нынешних историков настоящим и достойным подражания примером. Это доценты Юрий Драгун и Лев Михайловский.

Оба эти преподавателя были на истфаке БГУ как бы маргиналами. Если о них говорили другие преподаватели, то давали понять, что это, мягко говоря, чудаки и намекали, что они, как тогда, говорили, «злоупотребляют...» В смысле, злоупотребляют алкоголем. Для студентов истфака курсы этих преподавателей действительно не были приоритетными. Доцент Драгун преподавал историографию и источниковедение, а доцент Михайловский вел у нас практические занятия по истории СССР. Тем более было странно слушать то, о чем они нам рассказывали. И происходило это не в современной Белоруссии, где преподавателя за такое могут уволить. Это происходило в СССР 80-х годов, где за это можно было пострадать и гораздо более серьезно. Свои лекции по историографии и источниковедению Юрий Драгунов, высокий, седой, сдержанный человек, превратил в чудесные рассказы о внедрении русской версии истории Белоруссии, начиная с XVIII века. Медленно, раскладывая все по периодам и датам, имя за именем, публикацию за публикацией, книгу за книгой он показал нам, как империя постепенно вырабатывала свою концепцию белорусской истории и фальсифицировала наше прошлое, как выборочно публиковала источники, а ненужные  - уничтожала во время работы различных археографической комиссий. Неинтересный на первый взгляд предмет - историография - превратился для нас в интереснейшую историю исторической науки, историю истории. Тогда мы узнали, например, что общеизвестный текст письма канцлера Льва Сапеги к архиепископу Иосафату Кунцевичу с упреками за преследование православных был сфальсифицирован российским историком Бантыш-Каменским еще в конце XVIII века, когда Екатерина поручила ему составить для нее историю Унии. А на самом деле канцлер Сапега возглавил комиссию по расследованию убийства Кунцевича и наказал бунтовщиков смертью. Узнали мы и о 20-летнем периоде антиалкогольных восстаний в Белоруссии в XIX веке под руководством католических и униатских священников и о многом другом. Вообще из лекций Юрия Драгуна следовало, что самым главным временем в духовном порабощении белорусского народа, подлинной нашей катастрофой стал XIX век.

Лев Михайловский, усталый, седой, лысоватый человек с потертым портфелем пришел как-то к нам заменить больного преподавателя. На нашу удачу, болел молодой преподаватель долго, поэтому доцент Михайловский вместо него вел практические занятия также долго. И рассказывал он нам то, о чем еще и сегодня нельзя прочитать в трудах историков, а тем более в учебниках. От него мы, например, узнали страшные подробности того, что принято называть Потопом середины XVII века. Спокойно, без пафоса и надрыва, доцент Михайловский перечислял, сколько десятков или сотен жителей осталось после прохода войск русского царя Алексея Михайловича в том или другом белорусском городе или уезде. Сейчас точно не помню, в Минске, кажется, осталось около 170 человек. Но более важными были другие подробности этой войны. Я теперь называю это импортом технологий.

Каждый российский воевода, говорил нам доцент Михайловский, имел в своем обозе специальные бригады по розыску мастеров. Приходила такая бригада, скажем, в какую-то деревню или поселок. И когда забирали кузнеца, то вместе с ним забирали и его жену, детей, всех его подмастерьев и учеников, забирали, демонтировав, всю утварь кузницы и все железо в окрестностях, даже петли с дверей срывали. Все это грузилось и вывозилось в Россию. И так во всех сферах материальной и культурной жизни. Грандиозное, планетарного масштаба ограбление одного народа другим. Тысячи и тысячи заключенных людей понуро брели за подводами, на которых везли на восток орудия их труда - разнообразные мастер-классы, отливные формы, печатное, ткацкое, слесарское, плотницкое, столярское, мостильщиковое, малярное снаряжение... Белоруссия передала тогда России более высокую материальную и духовную культуру барокко, а сама после той катастрофы так никогда и не поднялась.

Тот грандиозный импорт технологий дал толчок последующим материальным и политическим успехам России во всех сферах. А профессор Лаврентий Абецедарский позднее восхищался достижениями белорусских мастеров в России XVII века, не говоря своим студентам, как эти мастера туда попали. Зато он вслед за российскими фальсификаторами XIX века изучал какую-то несуществующую «борьбу белорусского народа за воссоединение с Россией».

Надеюсь, что когда-нибудь напишу подробнее о двух своих выдающихся учителях - доцентах Юрии Драгуне и Льве Михайловском.

И в современной Белоруссии историки вроде моих преподавателей также живут. Не сомневаюсь, что несмотря ни на что, они не сложат руки и продолжат свое благородное дело. А дело это - смотреть на историю своими собственными глазами.

Перевод: Светлана Тиванова.