Учитывая то, что незначительные меры по достижению прогресса в отношениях между Россией и Грузией сводятся на нет периодическими остановками, руководители этих государств, по-видимому, делали два шага вперед, а затем шаг назад с момента выборов в грузинский парламент 2012 года, когда к власти в стране пришла оппозиционная коалиция «Грузинская мечта» (ГМ). Несмотря на все попытки Тбилиси наладить взаимодействие с Россией, Москва продолжает рассматривать связи между двумя государствами как на отношения, из которых невозможно извлечь значимой выгоды. И, хотя в этих отношениях можно достичь определенной степени нормальности, то, что Россия и Грузия преследуют противоположные цели, означает, что высшая точка взаимодействия между двумя странами, вероятнее всего, уже осталась в прошлом.
После того как миллиардер Бидзина Иванишвили занял место премьер-министра Грузии в октябре 2012 года, одним из первых его шагов стало назначение специального посла в Россию. Несмотря на то, что новое правительство пообещало сохранить прозападную ориентацию, нормализация отношений с Россией воспринималась тогда как основная экономическая и геополитическая задача.
С экономической точки зрения, Россия была главным рынком сбыта товаров грузинских производителей, который, несмотря на культурно обусловленную любовь россиян к грузинским винам и продуктам, оставался закрытым для экспорта Грузии. С геополитической точки зрения, враждебность по отношению к России, которая характеризовала период правления ныне оппозиционного Единого национального движения (ЕНД), с одной стороны, связана с войной в августе 2008 года, с другой – является прямым следствием того, что Москва фактически помешала интеграции Тбилиси в евроатлантические институты.
В попытках добиться прогресса в этих сферах, а также, по возможности, смягчить непримиримость России в вопросе статуса поддерживаемых Москвой сепаратистских территорий Грузии, Тбилиси избрал более прагматический подход к отношениям с Россией, делая акцент на сферах сотрудничества и общих интересов, а не на разногласиях. Несмотря на обвинения со стороны ЕНД в том, что ГМ заискивает перед Россией, Тбилиси не захотел уступить России в вопросе сепаратистских территорий, а главной задачей своей внешней политики он до сих пор считает евроатлантическую интеграцию.
Улучшение политического климата внутри Грузии способствовало некоторой оттепели в отношениях меду Тбилиси и Москвой. Наиболее очевидным доказательством этого стало то, что грузинские товары снова были допущены на российский рынок. Президент России Владимир Путин даже задумался над возможным восстановлением дипломатических связей с Грузией, хотя Тбилиси отказался от этого шага до тех пор, пока Москва не признает, что Абхазия и Южная Осетия являются частью территории Грузии. Со своей стороны Грузия предложила помощь России в обеспечении безопасности во время проведения Зимних Олимпийских игр в Сочи, кроме того, она всерьез задумалась над восстановлением железной дороги, соединяющей Армению, Грузию и Россию и проходящей через территорию Абхазии. Однако важнее всего то, что напряженность в отношениях между двумя соседями – а также никогда не исчезающий призрак длительного конфликта – очевидно, достигла самого низкого уровня за последние несколько лет.
Тем не менее, несмотря на очевидный прогресс, отношениям между Грузией и Россией продолжают мешать противоположные национальные интересы двух государств. Тбилиси продолжает настаивать на своих правах на два сепаратистских региона и на возвращении приблизительно 300 тысяч грузин, которые были вынуждены переселиться в ходе развития конфликтов. Кроме того, мечты Грузии о евроатлантической интеграции, очевидно, противоречат попыткам России восстановить гегемонию на территории ближнего зарубежья. Хотя Тбилиси полагает, что он может всерьез надеяться на вступление в НАТО, сохраняя при этом приемлемые отношения с Россией, Москва, очевидно, решительно настроена доказать ему несостоятельность подобных предположений.
В начале июня российские вооруженные силы, контролирующие фактическую границу Южной Осетии, переместили пограничную линию примерно на 300 метров внутрь контролируемой Грузией территории. Это вызвало резкую критику со стороны Тбилиси, который назвал действия России захватом территории. Этот эпизод лишний раз подтверждает идею о том, что нормализация отношений между двумя государствами невозможна без капитуляции по крайней мере одной из сторон.
Хотя российская сторона, несомненно, понимает, что прагматическое сотрудничество с Грузией возможно и даже желательно, факт нарушения границ может послужить напоминанием о том, что Россия продолжает пользоваться своим влиянием в регионе. На фоне свидетельств того, что НАТО всерьез рассматривает возможность принятия Грузии в свои члены, чему отчасти способствует более лояльное отношение к России со стороны нового грузинского правительства, перенос пограничной линии стал еще одним доказательством того, что Москва способна дестабилизировать ситуацию в регионе, если ей это будет нужно. С другой стороны, заигрывания России с Грузией, вероятнее всего, направлены на то, чтобы снизить значимость членства в НАТО как приоритетной задачи грузинской внешней политики и продемонстрировать, что Россия может стать хорошим другом и соседом, в случае если Тбилиси откажется от своих евроатлантических амбиций.
Россия проводит политику сохранения точек влияния на территории ближнего зарубежья не только в отношении Грузии. Москва наращивает свое присутствие в Армении, кроме того она сохраняет довольно близкие отношения с Азербайджаном, где на радиолокационной станции в Габале размещался личный состав российских вооруженных сил до момента окончания срока действия договора об аренде военной базы. Присутствие российских военных в Приднестровье – а также продемонстрированная ранее способность Москвы мобилизовать многочисленное российское население стран Балтии и Украины – являются доказательствами ее политики сохранения влияния.
Между тем, российская стратегия, заключающаяся в оказании давления и одновременно готовности пойти на незначительные уступки, вряд ли позволит ей добиться своих целей в отношениях с Грузией. Тбилиси, несмотря на свое желание восстановить нормальные отношения с Россией, не заинтересован в том, чтобы отказываться от своей прозападной политики или позиции в отношении сепаратистских регионов. Практически все население Грузии, а также большинство представителей политического ландшафта страны выражают согласие с этими принципами. Именно поэтому в ближайшем будущем отношения между двумя государствами вряд ли существенно улучшатся – если они вообще улучшатся.
Это вовсе не означает, что заискивания нового грузинского правительства перед Москвой не принесли никаких результатов. Даже незначительное улучшение в отношениях с Россией привело к некоторому прогрессу в экономическом развитии и снизило риск возникновения конфликта. Применительно к НАТО Тбилиси демонстрирует свое желание идти на уступки – даже несмотря на то, что еще живы воспоминания о войне 2008 года – в надежде заручиться поддержкой членов этого альянса. По словам некоторых чиновников, такая стратегия приносит свои плоды, поэтому ей необходимо продолжать следовать, даже несмотря на попытки России нарушить планы Грузии по нормализации отношений.
В отличие от предыдущего правительства ЕНД, чью политику в отношении России главы многих европейских государств считали – справедливо или нет – довольно беспечной, нынешняя грузинская администрация выбрала путь урегулирования. Хотя Тбилиси выступил с резкой критикой нарушения границ, он также постарался не смешивать политический и экономический аспекты отношений между двумя государствами. Вероятнее всего, именно попытки справиться с провокациями со стороны России в первую очередь и будут определять новую российскую политику Грузии.
Майкл Сесайр – региональный аналитик, специализирующийся на Черноморском регионе и Евразии, а также научный сотрудник Института внешнеполитических исследований (Foreign Policy Research Institute). Он также является сотрудником Грузинского института политики (Georgian Institute of Politics).
