«Я создавала сексуальные скандалы!»

Дарья Асламова… В турецких СМИ о ней говорили на прошлой неделе. Ее репортаж о Фетхуллахе Гюлене дал повод для пылкой полемики между Мехметом Барласом и Экремом Думанлы. К дискуссии подключился Реха Мухтар, он отметил: «Она пыталась вызвать на разговор тактикой сотрудника разведки, я прервал интервью». Он отзывался об Асламовой как о российском агенте с красивой внешностью. Когда вдобавок возникли ее эротические фотографии, все были поставлены в тупик: «Кто эта женщина?» Мне захотелось услышать ее историю от нее лично. Мы договорились встретиться в Москве в субботу, после полудня, и, если бы мой паспорт не сыграл со мной злую шутку, нам не пришлось бы общаться через Skype. Оказывается, в ее молодости стремление добиться известности не обошлось без участия в сексуальных скандалах, но сейчас, будучи взрослой женщиной, Асламова хочет, чтобы про нее говорили только в связи с журналистикой. Слова Рехи Мухтара она расценивает как «мужское эго» и находит комичными.

Кюбра Пар: На прошлой неделе в турецкой прессе было опубликовано множество новостей о вас. Вы следили за ними?

Дарья Асламова: Да, кое-что я читала, но, так как я не знаю турецкого языка, мне не удалось понять причину этого скандала.

– Не то чтобы «скандал», но, скажем, вы оказались в центре дискуссии.

– Откровенно говоря, я была шокирована. Я собрала достаточно исчерпывающие сведения о Фетхуллахе Гюлене и написала длинную статью. Однако турецкая пресса заинтересовалась небольшим фрагментом с Мехметом Барласом.

Сравнение с Соросом

– О чем конкретно была статья? Почему вы так интересуетесь движением Гюлена?

– Фетхуллах Гюлен – одна из интереснейших фигур мировой политики. 15 лет он живет в США. Он владелец обширной сети по всему миру. У него есть существенная сила и в России. Он стремится приобрести влияние над нашими мусульманскими элитами. Меня волновали вопросы о том, кто он и почему, живя в США, не возвращается в Турцию.

– Причина вашего визита в Турцию в июне – события вокруг Гези, не так ли?

– Вас ориентировали на информацию о Фетхуллахе Гюлене? Я прибыла в Стамбул из-за протестов в парке Гези и написала несколько статей на эту тему. Я готовила не только материал, описывающий молодежь, которая вышла на площадь Таксим, стремясь быть более западной, но и политические новости, охватывающие всю политическую ситуацию в Турции. Через две недели после моего прибытия в Стамбул один турецкий журналист навел меня на мысль об анализе движения Гюлена.

– Кто этот журналист?

– Я не могу назвать его имени, он просил меня сохранить это в тайне.

– Сравнение Сорос – Гюлен, которое вы провели в ходе интервью с Мехметом Барласом, создало новую повестку дня.

– Почему бы Мехмету Барласу и не одобрить мое сравнение с Соросом? Это что, запрет? Я повторно просмотрела этот фрагмент интервью. Если вкратце, то я спрашиваю: «Мы можем назвать Фетхуллаха Гюлена турецким Соросом?» Он в ответ: «Да, это интересная аналогия». Что из этого могло вызвать настолько бурную реакцию?

– Читали ли вы статью Рехи Мухтара о вас?

– Да, в некоторых российских газетах был опубликован перевод этой статьи. Мужское эго в полном смысле этого слова! Он сказал, что имеет 32-летний опыт журналистской деятельности. Я более 20 лет работаю военным корреспондентом. Я вела репортажи из всех уголков света – от Афганистана до Руанды. На каких основаниях Реха Мухтар пытается призвать меня учиться моей профессии? Действительно, очень смешно!

«Я не агент»

– Это правда, что он прервал интервью? Между вами произошел конфликт?

– Нет, он, безусловно, не был груб. Он просто пытался избежать моих вопросов. Он начал говорить какие-то глупости вроде: «Почему вы сейчас об этом спрашиваете? Я не готовился к этой теме». Мы оба журналисты, к чему готовиться?

– Упоминая о вас как об агенте, он утверждал, что, задавая вопросы, вы пользуетесь тактикой сотрудника разведки.

– Вы можете говорить, что все журналисты – агенты, но только в том случае, если вы располагаете доказательствами… Теперь вы возбужденно спрашиваете меня: «Вы агент?» Если бы вы потрудились проверить это хотя бы в Википедии на русском языке, вы бы узнали, кто я.

– Знаете ли вы фильм о Джеймсе Бонде «Из России с любовью»? Вы, кажется, немного похожи на девушку Бонда в этом фильме!

– Да, фильм припоминаю. Я не девушка Бонда, но, если меня так видят, – это мечта романтичного мужчины! Мужчины хотят, чтобы рядом были такие женщины.

– Вы поддерживали сторону армян в Нагорно-Карабахском вопросе, вы занимались расследованием по сирийской проблеме на турецкой границе, вы были в Стамбуле в ходе протестов в Гези. Сейчас вы собираете информацию о Фетхуллахе Гюлене. Положа руку на сердце, разве не создается впечатление, что перед нами некий российский агент, который работает против Турции?

– Каких-либо доказательств того, что я агент, нет. Но есть мои книги и статьи. Это обвинение действительно звучит глупо. Но, если им так хочется воображать, это их проблема!

«Я создавала сексуальные скандалы, чтобы стать известной журналисткой»

– Мне интересна ваша история. Как вы начали заниматься журналистикой?

– Я приехала в Москву в свои 16 лет, изучала журналистику. В период, когда Советский Союз распадался, я брала интервью у многих политиков, например, таких, как Бжезинский или Радован Караджич. Когда я работала военным корреспондентом, я посвятила пять отдельных книг сексуальным скандалам, с которыми столкнулась. Однако через некоторое время мне наскучило писать об этом. Я полностью изменила область своих интересов и переключилась на геополитику.

– Правда ли, что у вас были интимные отношения с теми, у кого вы брали интервью?

– Да, но мне тогда было 17-18. Сейчас мне 44, я замужем, у меня 18-летняя дочь и совершенно другая жизнь.

– В интернете есть множество ваших эротических фотографий.

– Они остались с периода моей молодости. Как я уже сказала, я снимала фотографии и писала книги о том, что со мной произошло там, где я бывала.

– Говорят, что вы занимались проституцией.

– Нет, никогда! Я всегда была журналисткой (удивляется и смеется).

– Это правда, что, когда вы были военным корреспондентом, у вас были отношения с военными?

– В период Карабахского конфликта, когда мне был 21 год, и я работала в одной армянской деревне, меня похитили азербайджанские военные. Они хотели меня убить, применяли сексуальное насилие. Я долго сопротивлялась, и, в конце концов, мне удалось спасти свою жизнь.

– То есть на вас было совершено нападение?

– Да.

– Также говорят, что у вас были отношения с российскими политиками.

– Все это было 25 лет назад. Сейчас я практически бабушка.

– Ничего общего, вы все еще очень привлекательны. Даже Реха Мухтар писал, что вы красивая женщина!

– Это его проблема.

– В детстве вы были застенчивым и старательным ребенком, это правда?

– Все это осталось в далеком прошлом. Больше ничего сказать не могу. Честно говоря, я была обыкновенной девочкой. Для того чтобы попытаться стать известным журналистом, я создавала сексуальные скандалы. Сейчас сфера моих интересов абсолютно другая. Теперь я делаю политические новости. Политика возбуждает так же, как и секс! Занимаясь политикой, вы словно занимаетесь сексом. 

– Жалеете ли вы о чем-нибудь из того, что вы пережили в молодости?

– Нет, а о чем мне жалеть?

– Тогда почему вы неохотно говорите об этом?

– Теперь это будто бы история двух разных женщин. Когда у вас нет мужа и ребенка, вы совершенно по-другому смотрите на жизнь. У меня счастливый брак длиною в 20 лет. Моей дочери исполнилось 18. Теперь меня волнует то, как сложится ее жизнь.

– Это такая же свободная девушка, как и ее мама?

– Нет, это абсолютно другой характер. Она светловолосая, дисциплинированная, хочет стать хирургом и не хочет прожить жизнь так, как я.

«Все говорят о том, что я пью вино»

– Когда вы впервые посетили Турцию?

– Я неоднократно бывала в Турции в качестве туриста, но с профессиональными целями я впервые оказалась в Турции 4 года назад для подготовки новости о российско-турецких отношениях. В прошлом году я посетила лагерь сирийских беженцев в Хатае (Турция).

– Информация о вашем тайном репортаже в лагере попала в заголовки газет. Как вам удалось туда проникнуть?

– Я надела мусульманский платок, а сириец, который находился на контрольно-пропускном пункте, сказал, что я его жена. Так мне удалось попасть в лагерь без обыска. Если я расскажу детали, у тех, кто мне помог, будут проблемы.

– Знал ли о ваших планах сириец, с которым вы беседовали?

– Да, связь установили сирийцы, проживающие в России.

– У вас есть тесные контакты с Турцией?

– Турция для меня – очередной пункт, такой же, как и любой другой. Целый год я постоянно путешествую, каждый месяц я где-нибудь бываю.

– У вас есть друзья?

– Нет, только коллеги.

– У кого еще вы брали интервью в ходе вашего визита в июне?

– Мы беседовали с Фехимом Таштекином, Алтаем Уналтаем и Умитом Кыванчем. Я также встречалась с аналитиками, которые пожелали остаться неизвестными. А теперь вы не могли бы мне, пожалуйста, сказать, почему все говорят о том, что я пью спиртные напитки?

– Реха Мухтар говорил, что вы выпили два бокала вина в ходе интервью.

– Я могу выпить и 2 литра за один день, не проблема!

– В одном из ваших интервью вы, кажется, говорили: «Я не беру интервью без спиртного».

– Если при проведении интервью собеседники слегка выпивают, это расслабляет, и тогда мы можно говорить более открыто.

«У меня был возлюбленный-турок»

– Какой вы видите Турцию?

– Изменения, которые произошли в Турции за последние 10 лет, весьма впечатляют. По сравнению с прошлым, сегодня это гораздо более сильная страна. К тому же, Турция находится очень близко к России. Российские женщины выходят замуж за турецких мужчин и заводят детей.

– Был ли у вас когда-нибудь возлюбленный-турок?

– Только один! (смеется). Много лет назад мы познакомились с ним в Анталии. Некоторое время мы флиртовали, он хотел жениться, но я отказала. Неприятная история…