О десятом сентября, возможно, будут говорить как о дне, который спас мир в Сирии. С десятого сентября интервенция перестала быть непосредственной угрозой. Напомним, что против военного вмешательства был почти весь мир - от Москвы, Пекина и Тегерана до иракских шиитов (да, тех, которым интервенция США десять лет назад принесла свободу и власть в стране) и Папы Римского. Но, как это и бывает, когда речь идет о «мире для нашего времени» (слова Чемберлена после возвращения из Мюнхена), что-то остается в тени.
В тени, сам того не желая, оказался Барак Обама. Он сколько угодно раз может напоминать, что условие для предотвращения нападения придумал госсекретарь США. В памяти все равно останется то, что Сирия согласилась с российским предложением. Это российское предложение, российское сотрудничество с Сирией, Ираном и Китаем спасли мир десятого сентября. Так из камня высекают историю. Этот мир останется миром Путина, а 100 тысяч жертв кровопролития в Сирии припишут на счет хаоса, вмешательства других стран и американского бряцания оружием.
Обама повел себя так, как не подобает себя вести обладателю Нобелевской премии мира. Он пригрозил войной, чтобы наказать военное преступление, но потом пошел на попятную, чтобы сохранить мир. Но в глазах соперников так он становится не миротворцем, а слабаком.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
О десятом сентября, возможно, будут говорить как о дне, который спас мир в Сирии. И в памяти останется то, что Сирия согласилась с предложением России. Это российское предложение, российское сотрудничество с Сирией спасли мир 10-го сентября. Так из камня высекают историю. Этот мир останется миром Путина, а 100 тысяч жертв кровопролития в Сирии припишут на счет хаоса и американского бряцания оружием.
