- Как вы оцениваете нынешний потенциал Евразийского союза и в то же время стремление многих стран постсоветского пространства к Европейской интеграционной модели развития?
- На мой взгляд, основная проблема проекта евразийской интеграции на сегодняшний день заключается в том, что он не предлагает участникам ничего, кроме унификации экономических условий, предполагающей создание общего для Белоруссии, Казахстана и России режима свободного движения товаров, услуг, капитала и рабочей силы в рамках Единого экономического пространства и будущего Евразийского экономического союза. Этим же объясняется и легкое разочарование со стороны Белоруссии и Казахстана в евразийском проекте, а также скепсис, который проявляют другие страны постсоветского пространства, и прежде всего Украина, в отношении потенциального вступления в Евразийский экономический союз.
В целом участники евразийских интеграционных процессов хотели бы видеть в Евразийском экономическом союзе не просто унификацию экономических условий, под видом которой российский капитал решает свои задачи по расширению бизнеса, а создание пространства прорывного инновационного и технологического развития, основанного на реализации масштабных трансевразийских проектов. Именно поэтому на практике Белоруссия, например, настаивает на формуле интеграции через создание евразийских транснациональных корпораций, а не интеграции через приватизацию.
До тех пор, пока не будет переформатирована модель интеграции в рамках Евразийского экономического союза, страны постсоветского пространства будут тяготеть к Европейской интеграционной модели, потому что она понятна и прозрачна.
- C вашей точки зрения, »Восточное партнерство» нуждается в трансформации для того, чтобы быть эффективным инструментом восточной политики ЕС. Скажите, при каком раскладе возможен сам процесс трансформации в нынешних реалиях, и что этому препятствует?
- Эта необходимость обусловлена прежде всего тем, что те первоначальные цели, которые преследовались программой «Восточное партнерство» – ассоциативное членство с ЕС плюс создание глубокой и всеобъемлющей зоны свободной торговли с Европейским Союзом – недоступны ряду стран «Восточного партнерства». Например, из-за того, что Белоруссия и Азербайджан не являются членами ВТО, невозможно создание между ними и ЕС зоны свободной торговли. В то же время Белоруссия, а в перспективе и Армения, участвуют или планируют участвовать в другой зоне свободной торговли – в рамках Таможенного союза.
Таким образом, складывается ситуация, когда первоначальные цели программы «Восточного партнерства» реализуются только частично либо не реализуются вообще. И в связи с этим на фоне возможного кризиса этой программы, для того чтобы быть эффективным инструментом восточной политики ЕС, безусловно, «Восточное партнерство» нуждается в трансформации.
В качестве альтернативы «Восточному партнерству» Центр стратегических и внешнеполитических исследований выдвинул проект «Новая Центральная Европа», в котором предложен вариант трансформации программы «Восточное партнерство» с учетом экономических реалий в регионе Центральной и Восточной Европы.
На сегодняшний день проект строительства Новой Центральной Европы не стоит на повестке дня правительств стран региона. Его продвижение и предложение на государственный и международный уровень является, следовательно, задачей экспертного, академического и бизнес-сообщества.
Из этого вытекает необходимость выработки совместной дорожной карты строительства Новой Центральной Европы. Такая дорожная карта могла бы включать три этапа.
На первом этапе, немедленно, необходима идеологическая консолидация стран Центральной Европы вокруг проекта. Необходимо формирование общественно-государственной международной коалиции «Новая Центральная Европа», объединяющей субъектов, заинтересованных в реализации проекта. Подготовка и издание настоящего проектно-аналитического доклада является первым шагом на этом пути.
Второй этап строительства Новой Центральной Европы предполагает экономическую консолидацию. Такая консолидация включает, во-первых, выработку общих подходов по принципиальным направлениям промышленного, инфраструктурного и экономического развития; во-вторых, определение матрицы приоритетных проектов совместного развития государств региона и формирование инструментария для их реализации (инвестиционных проектов, бизнес-планов, финансовых инструментов и т.д.).
Третий этап предполагает политическую консолидацию стран региона, заключение соответствующих межгосударственных соглашений и переформатирование центрально-европейской политики Евросоюза, Российской Федерации и других субъектов, вовлеченных в судьбу региона. Это, по сути, этап реализации антикризисной стратегии развития Новой Центральной Европы как единого макрорегиона.
- По оценкам ряда экспертов, если постсоветское пространство само не может институционализироваться, в этом ей может помочь прагматизм и деловитость Китая в рамках ШОС. Разделяете ли вы такую точку зрения?
- Я бы не сказал, что прагматизм и деловитость Китая каким-то образом может реинституциализировать постсоветское пространство. Все-таки основными институциализирующими факторами для постсоветского пространства являются СНГ, ЕврАзЭС и будущий Евразийский экономический союз. Китай достаточно активно проводит экономическую экспансию в государствах Центральной Азии, а также Восточной Европы.
Что касается возможности институциализации части постсоветского пространства через ШОС, то до тех пор, пока в эту организацию входит Россия, которая к тому же инициировала создание Евразийского союза, это невозможно. В частности, саммит ШОС 2012 года тому свидетельство. В ходе него российской стороной были заблокированы все центрально-азиатские инициативы Китая, прежде всего проект Банка развития ШОС, идея специального счета для стран ШОС и проект создания зоны свободной торговли ШОС. Китайские эксперты вообще опасаются, что по мере интенсификации евразийских интеграционных процессов ШОС как инструмент регионального сотрудничества по вопросам безопасности и экономики может потерять свою эффективность и совсем придет в упадок.
- Какую значимость придаете китайскому фактору на пространстве СНГ, и в частности домыслам некоторых экспертов по поводу совместимости новых интеграционных процессов с внешнеэкономической политикой Китая в вопросе создания Евразийского союза?
- Китай, действительно, с каждым годом все больше и больше наращивает свое экономическое присутствие на пространстве СНГ. Чего стоит только один проект Китайско-белорусского индустриального парка в Белоруссии с инвестициями в $30 млрд. или намерение китайской государственной корпорации Xinjiang Production and Construction Corps купить или взять в долгосрочную аренду 3 миллиона гектаров сельскохозяйственных угодий на Украине.
Насколько совместима внешнеэкономическая политика Китая с евразийскими интеграционными процессами – вопрос дискуссионный. Внешнеэкономическая политика Китая направлена на открытие и выход на новые рынки, и чем больше рынки – тем лучше для Китая. Поэтому с экономической точки зрения Китай заинтересован в Таможенном союзе как рынке сбыта своей продукции. Однако важно понимать, как воспринимает эти интеграционные процессы сам Китай со стратегической точки зрения. В своих оценках евразийских интеграционных процессов китайское экспертное сообщество солидарно с тем, что Евразийский союз – это проект, инициированный Кремлем для усиления политического, экономического и военно-стратегического присутствия России в странах постсоветского пространства.
Далее позиции китайских экспертов расходятся. В соответствии с первой, евразийские интеграционные процессы не могут нести существенной угрозы китайским интересам, прежде всего имеются в виду интересы в Центральной Азии. По мнению китайских экспертов, Китай со своим пакетом инвестиций и инфраструктурных проектов в Центральной Азии имеет больше преимуществ, чем Россия, даже несмотря на то, что она приглашает присоединиться страны Центральной Азии к Евразийскому экономическому союзу в будущем. Поэтому Китаю не надо бояться потери своего влияния в Центральной Азии, так как, помимо унификации экономических условий, Россия не может предложить своим центральноазиатским партнерам приемлемого формата, в отличие от Китая с его пакетом инвестиций и инфраструктурных проектов. Поэтому Евразийский союз не несет угроз китайским интересам вообще.
Другая позиция китайских экспертов заключается в том, что евразийские интеграционные процессы направлены на создание системных барьеров для наращивания китайского политического и экономического присутствия в странах постсоветского пространства, прежде всего в Центральной Азии. Даже высказываются мнения, что сама евразийская интеграция в виде будущего Евразийского экономического союза была инициирована в противовес китайскому присутствию в Центральной Азии и не только, ведь Китай сейчас активно проникает в другие страны постсоветского пространства, и Белоруссия тому пример. Китай активно выдает кредитные линии Украине, некоторым странам Центральной Европы.
- Какую политическую оценку даете азербайджано-белорусским отношениям, и какие сферы сотрудничества не достаточно задействованы между нашими странами?
- Отношения можно оценить как очень динамичные, партнерские и взаимовыгодные. Между Белоруссией и Азербайджаном достигнут высокий уровень политического диалога, осуществляется активный обмен визитами на самых различных уровнях, в том числе на уровне глав государств. Я напомню, что в момент начала беспрецедентного экономического и политического давления на Белоруссию в 2010 году именно Азербайджан оказал экономическую и политическую поддержку.
Что касается перспектив двусторонних белорусско-азербайджанских отношений, то необходимо вести речь прежде всего о проектах, выходящих за рамки обычного товарообмена. Я имею в виду создание новых совместных производств в различных отраслях экономики с высоким уровнем кооперации, реализацию совместных инновационных проектов, интенсификацию сотрудничества в сфере образования, здравоохранения, строительства, в том числе создание совместных учреждений образования, экспорт строительных услуг, развитие информационных технологий. Также перспективным для азербайджанского бизнеса является инвестиционное сотрудничество в условиях, когда Белоруссия является членом Таможенного союза, рынок которого насчитывает 170 млн. человек.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Основная проблема проекта евразийской интеграции на сегодняшний день заключается в том, что он не предлагает участникам ничего, кроме унификации экономических условий, предполагающей создание общего для Белоруссии, Казахстана и России режима свободного движения товаров, услуг, капитала и рабочей силы в рамках Единого экономического пространства и будущего Евразийского экономического союза.
