Когда я писала о том, насколько американские евреи нерелигиозны, и стоит ли моей дочери соблюдать рождественский пост, я думала, что еще не пришло время забивать этим себе голову. К тому же, она даже и не еврейка. Более всего меня беспокоило, как бы в эти праздники она не уронила зажженный семисвечник, и в доме не случился пожар. Тогда мы с мужем еще не вели разговор о бородатом шарообразном и слоноподобном создании — о Санте.
Я руками и ногами за то, чтобы на Рождество поставить дома елку, но из этого не следует, что еще надо обязательно сочинять какую-то историю. Вы уберёте дерево в праздничный наряд, и на этом точка. Если же идти дальше, то в случае с Сантой вам потребуется тщательно продумать, как солгать ребенку. И дело не в том, что во мне всё противится красивым сказкам про парня во всём красном, который только и живет ради незаконного вторжения в чужой дом. Мелинда Мойер (Melinda Wenner Moyer), кстати, написала в Slate, что ложь про Санту не наносит вреда ребёнку. Но мне все же не нравится сам смысл ритуала Санты — он одаривает только христианских девочек и мальчиков. «И что мы должны сказать ей про других детей, — спросила я мужа. — Почему Санта не приходит в их дома?»
Ответ моего мужа был односложен: «Что?» Это прозвучало как «Не будь смешной и слишком прямолинейной». Санта был дорог ему как волшебные воспоминания из детства, и он мечтал о том же для своего ребенка. Он верил в Санту лет до семи, и ему никогда не казалось, что родители лгали ему. А когда выяснилось, что Санта не настоящий, это не причинило боли и не вызвало разочарования, а стало лишь признаком взросления.
После пяти минут спора я сдалась. Кому захотелось бы портить настроение ребенку, лишая его чуда? К тому же я поинтересовалась у подруги, наполовину еврейки, вызвало ли у нее недоумение, что к другим еврейским детям Санта не приходил. И она рассказала, как к ней пришло понимание: у других детей есть свои праздники, и это нисколько не жестоко и ничего в том такого особенного. И вообще всё это звучит весьма поучительно с точки зрения толерантности. Может и правда?
К тому же, только от самой нашей дочери зависит то, что она ответит Санте. Может, она вся в меня — я всегда была скептиком и не покупалась на историю о том, что если выпавший зуб положить под подушку, «зубная фея» оставит тебе монетку. Я всегда задавала логичные вопросы и ставила в большие детские кавычки всю эту сделку по обмену зуба на деньги. Мне также казалось, что родители не слишком усердствовали, «впаривая» мне выдумки про «зубную фею». Родители моего мужа были более настойчивыми, рассказывая истории Санты, но не думаю, что они были подавлены тем, когда их второклассник обнаружил правду.
А ведь можно зайти слишком далеко, как показывает история, прозвучавшая в радиопрограмме «Такая американская жизнь» (This American Life). Родители Адама Мучлера всерьез перепугали его всей этой ложью про Санту. Они так обстоятельно к этому подошли, что наняли какого-то типа, который нарядился Дедом Морозом и появился у них на лужайке. И еще выдумали какого-то мифического мстительного эльфа Джеко. Братья и сестры Адама со временем во всем разобрались, но он до подросткового возраста всему верил, а узнав про спектакль, испытал унижение и злость. С чем и жил еще многие годы. Как рассказали в радиопрограмме, «однажды, придя домой из колледжа, он обвинил родителей в том, что из-за них он не может никому верить и поэтому у него нет нормальной девушки».
У нас нет ни сил, ни желания нанимать какого-то субъекта, чтобы тот заявился перед нашими дверями, изображая из себя Санту. Думаю, расскажу я нашему ребенку без особого энтузиазма о Санте, не причинив этим особого вреда (ведь приходится же лгать и посерьезнее? Правда же!), и в лучшем случае это вполне подойдет, чтобы повеселить малышку. Сейчас, когда настало время праздника, хотелось бы услышать от пар, в которых муж и жена принадлежат к разным конфессиям, или от тех, кто вырос в подобных семьях, где один из родителей считает себя христианином: а как вам родители «втюхивали» про Санту?
