Наступит ли демократия после Лукашенко

Недавнюю фразу Александра Лукашенко о том, что «период диктатуры заканчивается, наступает этап демократии», его идейные оппоненты восприняли как стеб. Они уверены: первый президент Белоруссии и демократия — две вещи несовместные. Да, но кто сказал, что после Лукашенко в Белоруссии наступит светлая эра демократии?

Риторика оппозиции зачастую такова, что это как бы подразумевается по умолчанию. Нам бы, мол, только добиться справедливых выборов, а там уж — дело техники.

Однако действительно ли достаточен в белорусском обществе потенциал, чтобы обеспечить кардинальные демократические перемены после Лукашенко?

Нет доверия ни к власти, ни к оппозиции

Во всяком случае, данные декабрьского национального опроса НИСЭПИ заставляют задуматься. На местных выборах (ближайшие — 23 марта) за кандидата от кампании «Говори правду/Гражданский договор» готовы проголосовать 9,9%, от движения «За Свободу» — 6,7%. Другие партии и организации набирают и того меньше.

Будь сегодня президентские выборы, лишь 13,9% респондентов проголосовали бы за представителя оппозиции, большинство же — «за любого другого кандидата», кроме ставленника власти или оппозиционера.

И где гарантия, что нишу «любого другого» не займет речистый демагог, который пообещает «накормить народ» лучше предшественника? Типа: буду преданнее дружить с Россией, чтобы отваливала благ побольше, сделаю налог на богатых 75%, как во Франции, — и вы, простые люди, станете как сыр в масле кататься.

Аналитики отмечают: сторонники Лукашенко — это в основном люди с патерналистским складом мышления. Им нужен вождь-кормилец. И нынешнее падение рейтинга Лукашенко происходит в основном из-за разочарования этой категории наших соотечественников, отмечает эксперт НИСЭПИ Сергей Николюк.

Но в таком случае их симпатии в некой кризисной ситуации вполне способен завоевать этакий Батька 2.0, популист новой волны.

Москва готова прибрать к рукам

Та же социология показывает, что готовность белорусов к переменам (ее высокой степенью любят козырять оппозиционные лидеры) носит специфический характер. В Белоруссии даже сторонники европейского выбора в большинстве своем — прагматики, ставят на первое место не ценности, а экономические выгоды от сближения с Европой, отмечает аналитик BISS (Вильнюс) Денис Мельянцов.

Но готовы ли эти люди к долгому периоду трансформации, ломки привычного уклада жизни, когда реформы неизбежно заставят большинство затягивать пояса, переучиваться, повышать квалификацию, чтобы конкурировать на рынке труда?

Три страны Балтии — с их исторической памятью о независимости между двумя мировыми войнами — вошли в Европу во многом на драйве общества, романтическом порыве, что помогло, в частности, пережить холод и прочие лишения периода российской блокады.

У белорусов же нет ни столь сильной исторической памяти, ни столь мощного европейского драйва. Да и сама западная модель в кризисе, Евросоюз барахтается в море проблем, его притягательность для многих поблекла. Не стала на сегодн актором втягивания Белоруссии в европейское поле и программа «Восточное партнерство», в том числе из-за слабой игры Брюсселя.

И если в случае смены власти в Белоруссии Москва начнет манипулировать краником, не перевесит ли соблазн дешевых ресурсов от большой соседки? При таком раскладе умов воплощением надежд белорусского электората может стать новый пламенный интегратор восточной ориентации.

Проклятье «постсовка»

И вообще, можно ли считать случайностью то, что на большей части «постсовка» после падения коммунистической диктатуры чудесного прорыва к демократии не произошло, причем и на сегодня перспективы более чем туманны?

Смотрите: Россия после условного демократа Ельцина получила пусть себе и умеренного, но автократа Путина. На Украине после триумфа оранжевой революции ее лидеры растеряли политический капитал и произошел откат к Януковичу, страна зависла.

В Азербайджане бразды из рук Алиева-старшего уверенно перенял Алиев-младший. В Туркмении после Ниязова режим мало изменился при Бердымухамедове. В Армении правит уже третий президент, но до демократии далеко.

Так где гарантия, что в Белоруссии эпоха Лукашенко сменится светлой эрой торжества демократии? А может, он на исходе сил осуществит азербайджанский сценарий? А может, вторым президентом Белоруссии станет кто-то из окружения прежнего властителя, как это произошло в Туркмении? А может, как в Армении, установится режим вязкого серого авторитаризма?

Нужен новый политический класс

Во всяком случае, глупо считать, что в прозябании, историческом зависании большей части «постсовка» виноваты сугубо алчные до власти авторитаристы. Надо вести речь и о состоянии социума: нет пласта политической культуры, слабо гражданское общество, оппозиция разношерстна, сварлива и непопулярна, а обыватель падок на дешевый популизм и часто сам хочет сильной руки.

Все эти характеристики в той или иной степени актуальны и для Белоруссии.

Поэтому «нет никакой гарантии, что место Лукашенко не займет кто-нибудь такой же или еще хуже», сказал в комментарии директор Центра европейской трансформации (Минск) Андрей Егоров.

По его словам, популистский вариант вполне вероятен уже потому, что в белорусском обществе (впрочем, это и мировая тенденция) усиливается потребительский инстинкт, когда «категории демократии, свободы, гражданственности воспринимаются как все более абстрактные, эфемерные».

Впрочем, политолог не считает, что мрачный сценарий для Белоруссии после Лукашенко фатален. Егоров отмечает, что на самом деле оппозиция нынешнему режиму шире, чем «партии и движения, которые находятся в плачевном состоянии», — это и третий сектор, и журналисты негосударственных СМИ, и экспертное сообщество, и часть бизнеса…

И хотя «оппозиция даже в широком смысле слаба», потенциал для демократических перемен в Белоруссии есть, убежден Егоров. Он считает критически важным вырабатывать уже сейчас четкие программы будущего страны.

При этом, по мнению аналитика, «популистские лозунги больше вредят самой оппозиции». Егоров считает, что сторонники демократических перемен должны «играть на повышение, а не понижение». Именно «люди, которые хотят большего», должны сформировать основу того нового политического класса, который будет способен взять на себя инициативу и ответственность в переломный момент белорусской истории.

Обыватель: демократию на хлеб не намажешь

Когда же наступит этот переломный момент? В тучные годы прошлого десятилетия, когда неформальный «нефтяной офшор» за счет России обеспечивал быстрый рост доходов белорусов, политическая оппозиция уповала на то, что суровый экономический кризис выведет народ на улицы, и надеялась прийти к власти на этой волне.

Но 2011 год с гиперинфляцией в 109% и почти троекратным обесценением белорусского рубля посрамил эту стратегию: народ лишь сжался еще больше.

Сейчас очевидно, что вновь накачанная пустыми деньгами экономика оказалась на волосок от мрачного дежавю. Однако Лукашенко будет оттягивать обвал за счет новых займов (первая порция очередного российского кредита уже получена «под елочку»). А вот после выборов-2015 экономика вполне может сорваться в штопор.

Другой вопрос, станет ли экономическое недовольство фактором политизации и за кем в таком случае пойдут люди, среди которых сильно мнение, что демократию на хлеб не намажешь.

Политические оппоненты режима мечутся между голой демократической фразеологией и популизмом а-ля Лукашенко, но пока впечатление, что все это — мимо кассы. Структуры третьего сектора — преимущественно в режиме выживания.

Масса же, по заключению социологов, все более атомизируется, уходит в приват. Ресурс ее долготерпения вкупе с инфантильной надеждой на доброго царя кажутся неиссякаемыми.

Неужели Батька 2.0 — самый вероятный вариант для Белоруссии?