Почему Франция стала излюбленной жертвой англоязычных СМИ?

Несколько дней назад в City A.M. вышла статья о «провале социалистического опыта» во Франции, что вызвало сильнейшее недовольство во французском посольстве в Лондоне. Критика Франции давно стала одной из излюбленных тем английской и американской прессы. Но на что она опирается? И действительно ли она оправдана?

Хотя в англоязычной прессе встречается немало публикаций, где поднимаются на смех или презрительно критикуются другие страны Южной Европы вроде Италии, Франция все равно остается главным источником вдохновения для их бьющего через край сентиментализма.

Как уже отмечал американский телеведущий и комик Билл Мар (Bill Maher), решение повесить на политика или идею «французский» ярлык становится сильнейшим аргументом в политическом споре.

Не проходит и недели без того, чтобы крупные английские и американские СМИ вроде BBC, The Independent, Newsweek, The Economist или The Guardian не выделили место для объемного, критического анализа различных аспектов жизни французского общества.

Немалые средства идут на подробнейшее обсуждение фигур французских женщин, принятой у французов гигиены, их сексуальной жизни и особенно - частной жизни французских политиков, а также внутреннего и внешнего курса страны и ее экономики.

Англичане считают, что все во Франции придерживаются единого мнения

В основе всех этих аналитических материалов - гипотеза о том, что главная, характерная черта Франции — это единое и монолитное мышление и сильнейшая культурная однородность, которые просто нелепы посреди разнообразия реалий окружающего мира.

Если пробежаться по публикациям в прессе, ставится ясно, что английские журналисты отчаянно стараются усилить любую возможную критику, которую выдают англосаксонские рейтинговые агентства по поводу французской экономики. Она немедленно перепечатывается и донельзя драматизируется в авторитетных, специализированных изданиях, например, в The Financial Times.

Кроме того, критика касается внутренней политики, вроде предложения французского правительства ввести 75% налог для самых состоятельных граждан, таких, как бизнесмены и футболисты. По этому поводу в британских кругах разразилась целая буря презрительных комментариев, а мэр Лондона даже заявил, что французское правительство взяли штурмом голодранцы. Тем самым он подчеркнул несостоятельность французской экономической модели и призвал массово выводить капиталы из Парижа в Лондон.

Дэвид Кэмерон в свою очередь официально заявил на форуме большой двадцатки, что Великобритания с распростертыми объятьями примет все французские предприятия, которые захотят укрыться от враждебной экономической политики Парижа.

В любом случае, все пророчества о том, что к 2018 году Великобритания обойдет Францию по ВВП (из-за якобы лучших экономических и демографических показателей), нужно еще подтвердить на практике. Время покажет!

Ирак, Мали, Центральноафриканская Республика

В политическом плане расхождения между мировоззрениями выглядят как никогда серьезными, особенно на фоне того, что французская международная дипломатия стремится сохранять относительную независимость от курса США.

Отказ Франции от участия во вторжении в Ирак и критика американской операции служат наглядным тому подтверждением. Когда другие страны отказались поддержать наземное наступление, жесткость англосаксонских СМИ по отношению к французской позиции выглядела весьма впечатляюще.

Позднее, вмешательство Франции в Мали и Центральноафриканской Республике вновь навлекло на себя аналогичную критику англоязычных СМИ. Несмотря на отсутствие каких-либо серьезных экономических интересов в этих операциях, они интерпретировались и анализировались как подъем французского неоколониализма.

Хотя подобные точки зрения и не характерны для всех СМИ, сам факт упоминания колониализма в качестве первостепенной причины вмешательства свидетельствует об определенной направленности утверждавшейся в прессе редакционной политики.

Трудная для восприятия альтернатива либеральному миру

Сейчас Франция благодаря «республиканской» системе ценностей представляет собой альтернативу либеральному миру и становится объектом углубленного анализа в самых разных областях. Тем не менее, совершенно очевидно, что некоторые направления ее социальной и экономической политики идут в разрез с ориентацией либеральных моделей.

Вот вам наглядный пример: одержимость французского правительства субсидиями для искусства под напором гегемонии международных развлекательных компаний. Франция выступает категорически против предложений по формированию общего рынка Северной Америки и Европы. Во всем западном «лагере» Франция оказалась единственным государством, которое не захотело бросить местную культуру на растерзание международных рынков.

Однако, как показал опыт последних лет кризиса в финансовом секторе, оставить бирже и рынку бразды правления в экономической и общественной сфере никак не назовешь особенно мудрым решением.

Мультикультурализм против «интеграции по-французски»

В социальном плане Франция, как и большинство других европейских стран, сталкивается с вопросом мультикультурализма и его жизнеспособности. Отметим, в частности, значительные усилия Франции по формированию правительства, которое отражало бы всё разнообразие общества и способствовало бы продвижению всех французских общественных ценностей.

Разумеется, Франции и Европе еще предстоит многое сделать, разбираясь со всем на собственном опыте. Канцлер Германии Ангела Меркель столкнулась с аналогичными трудностями и заявила о нежизнеспособности мультикультурализма. Схожего мнения придерживается и Дэвид Кэмерон: по его словам, мультикультурализм неизбежно ведет к провалу. Франция также поднимала вопросы общественного интереса и занималась продвижением так называемой «политики принадлежности».

Некоторые говорят, что все это — необходимые условия для того, чтобы (по определению республиканское) государство могло справиться со стоящими перед ним вызовами, прививая людям ценности толерантности и радушия.

Что не удивительно, англоязычные СМИ в очередной раз умудрились интерпретировать социальную политику Франции как симптом болезни ее общества, как закрытость для любых внешних ценностей, как прямое посягательство на личные свободы.

Дождемся ли мы прагматичных оценок?

Даже если некоторые до сих пор питают иллюзии о том, что однажды мир все же проснется и осознает все величие и превосходство попустительской политики либеральных систем, это никак не оправдывает пренебрежительного отношения к ценностям прав человека и солидарности, которые должны стать всеобщими и закрепиться везде, где это только возможно.

Взять хотя бы пугающий пример изуверского обрезания женщин, которое практикуется даже на территории некоторых западных государств. Но это всего лишь один из огромного множества вопросов, которые англоязычные СМИ намеренно предпочли проигнорировать, потому что они ставят под сомнение их либеральные концепции «уважения к различиям» и презрение к чрезмерно агрессивному, по их мнению, французскому стилю.

Тем не менее, факты здесь говорят сами за себя, и простого сравнения количества таких случаев, которые были рассмотрены в правоохранительных органах обеих систем, будет достаточно, чтобы понять, какой из них удалось добиться большего в борьбе с подобными архаичными практиками.

Поэтому перед тем, как вставать на сторону англосаксонских СМИ в их нападках на любые общественно-политические инициативы альтернативного мировоззрения, стоит критически взглянуть на эти заявления и оценить реальные долгосрочные последствия рассматриваемой политики.